Татьяна Умнова - Вампиры замка Карди Страница 18

К полудню следующего для приехал Август фон Шлипфен, испросивший у командования отпуск в связи с трагическими семейными обстоятельствами.

Полиция и местные жители прочесывали лес в поисках Конрада.

Когда вампир, стиснув Конрада в холодных и зловонных объятиях, вылетел в окно, мальчик впал в беспамятство: ему просто сделалось дурно от скорости, с которой они летели, от потрясения и страха. Этот полет полностью стерся из его памяти. Однако он почему-то знал, что они пролетели над лесом и вампир приземлился на кладбище маленького городка, остановился возле большого, нарядного склепа, перекинул похищенного ребенка через плечо, открыл дверь, вошел внутрь, положил мальчика на пол, поднял каменную плиту, прикрывающую вход в крипту — оттуда пахнуло сыростью и трупным смрадом — схватил Конрада, сбросил его вниз, как мешок, спрыгнул сам и задвинул плиту над своей головой. С глухим стуком она легла на место, словно перерезав поток слабого лунного света. И наступила тьма.

Конрад словно со стороны наблюдал за всем происходящим. Он снова начал осознавать себя уже там, внизу — его привел в чувство холод. Холод и боль: он сильно ушибся при падении. Вокруг была кромешная тьма. И тишина. Он слышал только собственное дыхание. Стук собственного сердца.

Конрад перевернулся, ощупал пол возле себя, потом пополз. Несколько раз он натыкался на обломки досок. И еще на какие-то предметы… Он не хотел думать о том, что это было. Но понимал: это кости. Человеческие кости. Кто-то выбросил их из гробов. И сами гробы разбил. Один раз он нащупал округлый купол черепа — и взвизгнул от ужаса. Собственный голос напугал его еще сильнее. Конрад пополз дальше и натолкнулся пальцами на волосы. Густые, длинные, кажется — заплетенные в косу. Женские волосы. Он попытался нащупать лицо — но попал ладонью во что-то холодное и липкое. На этот раз подавил крик… И пополз дальше. Он ползал кругами по склепу. Нашел несколько целых закрытых ящиков. Не ящиков — гробов. Конечно, это были гробы!

Конрад знал, что вампиры спят в гробах. Наверняка убийца его родителей был в одном из них. И, если наверху день, вампир спит. А значит — его можно было бы убить. Быть может, какой-нибудь их этих досок, превратив ее в кол… Конрад попытался столкнуть крышку с гроба — но ему это не удалось.

Странно: он совсем не боялся. Наверное, пережитый им страх уже превысил некий допустимый уровень — а дальше началось бесчувствие. Все самое страшное с ним уже случилось. Мама умерла. Папа умер. А его самого забрало чудовище. И бросило в темноту, среди мертвецов… Хуже уже стать не может.

Наконец, Конрад устал ползать и скорчился в углу, рядом со стеной, дававшей ему ощущение хоть какой-то надежности. Глаза должны были уже привыкнуть к темноте, но видимо, склеп был построен на славу и в крипту не проникало ни единого лучика света. Зато трупную вонь он перестал чувствовать: просто привык к ней. Конрад нашел какую-то ткань — возможно, саван? — она была ветхая, расползалась прямо под пальцами, но все же в нее можно было закутаться и через некоторое время ему стало чуть теплее. Рядом с собой Конрад положил обломок доски: наощупь определил самый острый из тех, которые ему попались. Когда вампир проснется и бросится на него, Конрад встретит его острием доски. Мальчик обдумывал это спокойно, без злорадства и преждевременного торжества. Он просто считал, что это — единственное, что можно сделать в сложившейся ситуации. Правда, в случае успеха Конраду придется умирать здесь от голода и жажды. Ему уже хотелось пить и есть. А после смерти вампира он останется в этой крипте заживо погребенным, как те несчастные из книги, подаренной дядей Отто… Но даже эта мысль не вызывала у него ужаса. Конрад поджал под себя ноги, обхватил ступни ладонями, чтобы хоть как-то согреться. И в этой неудобной позе задремал.

Разбудил его скрежет поднимаемой плиты. В крипту хлынул поток света — бледного голубоватого лунного света — но глаза Конрада привыкли к абсолютной тьме, и этот свет вначале показался ему почти ярким! Молочное сияние затопило подземелье, высвечивая обломки гробов, обломки костей… И какую-то темную фигуру, с кошачьей грацией спрыгнувшую вниз. А дальше все происходило с непостижимой для человека быстротой: только потом, вспоминая, Конрад смог разложить это на отдельные «кадры».

…Вот крышка с единственного целого гроба отлетает и из него поднимается тот упырь в рванье — выскакивает, как чертик из шкатулки с сюрпризом, словно его тоже подпирала туго скрученная пружинка!

…Вот грациозный пришелец выхватывает холодно сверкнувший клинок.

…Вот клинок прочерчивает в воздухе извилистую линию — и с чавканьем перерубает шею упыря, метнувшегося навстречу своей погибели.

…А вот незнакомец склоняется над упавшим телом и клинком пропарывает ему грудь, и что-то оттуда вытаскивает, с хрустом выкручивает — и отшвыривает в сторону.

«Сердце. Он вырезал упырю сердце. Отрубил голову и вырезал сердце. В книжках дяди Отто пишут, что только так можно их убить…» — думал Конрад, наблюдая за действиями своего спасителя.

Он уже понимал, что спасен. Но не выпускал из руки обломок доски…

Вкладывая свой клинок в ножны, незнакомец повернулся к Конраду. Глаза его в полутьме светились расплавленным серебром. У людей не бывает светящихся глаз. Значит, и он тоже не человек?

— Ты храбрый малыш, — сказал незнакомец. — Не плачешь, не кричишь. И даже собрался защищаться. Ты молодец.

Голос у него был удивительно приятный: низкий, но мягкий и мелодичный, хотелось его слушать, слушать бесконечно… А еще — хотелось ему повиноваться. И когда незнакомец сказал: «Иди ко мне!» — Конрад отбросил доску и попытался подняться. Только ему не удалось: ноги свело от холода.

Тогда незнакомец сам подошел к нему, протянул руки… Но посмотрел на них и слегка нахмурился: на безупречно гладком, как бумага, лбу пролегла тонкая складочка.

У него была удивительно гладкая кожа — у людей такой не бывает. Гладкая и чуть светящаяся.

А руки у него были вымазаны кровью убитого упыря.

— Нехорошо, — прошептал он. Огляделся по сторонам и, видимо, не найдя ничего, обо что можно было бы вытереть кровь, неловко обтер ладони о брюки. А затем подхватил Конрада на руки.

Для своих девяти лет Конрад был довольно крупным мальчиком, а потому — тяжелым. Но он сразу почувствовал: для незнакомца его вес просто не существует. Это была сила, в сотни раз превышающая человеческую. Наверное, уже в тот момент Конрад понял, что его спаситель — тоже вампир… А когда незнакомец поднялся в воздух и вылетел прочь из крипты, Конрад окончательно убедился в этом. Но не испытал ни малейшего опасения: он полностью доверял этому вампиру, покоренный его мягким голосом и сиянием его серебряных глаз.