Грегори Арчер - Конан и алтарь победы Страница 18

Странники остановились на первом попавшемся постоялом дворе. Поужинали, а потом Конан снял две комнаты на ночь, проводил в одну из них Луару и строго-настрого наказал ей запереться и не выходить до его возвращения, сообщив, что ему надо повидать человека, который может рассказать о дороге на Гиль-Дорад.

Киммериец спустился на первый этаж и подошел к хозяину, который с сонным видом протирал глиняные кружки. Хозяин покосился на Конана и вопросительно изогнул бровь.

— Слушай, приятель, ты, конечно, знаешь, кто чем занимается в вашем замечательном городе?

— Ну,— выдавил из себя хозяин. У него была уродливая заячья губа.

— Известно ли тебе, кто из ваших купцов собирается в ближайшее время в Шадизар?

— Ну.

— И где мне его найти?

— Два медных.

— Ха, дороговато у вас стоит простой разговор с человеком. Бери.— И Конан швырнул на стойку два медяка.

— Купец Магриб. Живет в двух кварталах отсюда. Улица Гончаров. Налево через рыночную площадь.

Конан вышел на улицу. Как и все города Заморы, это поселение было уменьшенной копией столицы, Аренджуна, но благодаря своему пограничному положению, а значит, удаленности от столицы на здешних улицах было больше солдат, в трактирах выпивали больше вина, меньше почитали своих богов и правителей и позже ложились спать.

В поисках улицы Гончаров Конан выбрался на главную площадь Шагравара. Варвар не особенно торопился — чем позже придешь, тем вернее застанешь купца дома. А уж уговорить того отвезти Луару к папаше Хоорсу — дело нехитрое. Конан умел убеждать купцов и считал, что на свете нет ничего проще этого, ну разве только плюнуть на землю. Стоило купцам увидеть варвара-великана, как в их глазах загорался страх, а потом надо было только не дать ему погаснуть — тогда торговец, которому есть что терять и за что беспокоиться, обязательно сделает все, о чем его просят. К тому же сейчас его услуга даже будет вознаграждена. За то, чтобы переправить хрупкую девчонку из города в город, купец получит от Конана пару серебряных монет, а потом и папаша с братишкой, надо полагать, отвалят ему не скупясь.

Киммериец был уверен, что разговор с купцом пройдет легко и быстро, поэтому позволил себе задержаться на площади и поглазеть на выступление бродячих циркачей. Вместе с беззаботной толпой зрителей он изумлялся меткости стрелка из лука — тот с завязанными глазами пробивал стрелой яблоко на голове другого артиста,— ловкости жонглеров и акробатов, хохотал над потешными кривляньями карликов и ждал обещанного выступления великого чародея, якобы одного из лучших колдунов Черного Круга.

А в это время по Шагравару метался всадник на взмыленном коне. Он что-то выспрашивал у прохожих, в ответ те пожимали плечами; он в ярости стегал усталое животное и летел по улицам дальше. Но вот наконец кто-то из горожан утвердительно кивнул и показал рукой, куда надо ехать. Наездник издал победный клич, с силой вонзил пятки в бока лошади и помчался в указанном направлении, на ходу доставая свое устрашающее оружие.

Заполнявшая площадь толпа, над которой возвышалась грива черных, как вороново крыло, волос варвара, следила за выступлением силача. Здоровенный кхитаец гнул подковы, сворачивал в трубочку монеты, приподнимал лошадь, подсев под ее брюхо. Конан восторгался зрелищем вместе со всеми, хотя запросто мог повторить эти трюки. «А вот в бою,— думал он,— этот кхитаец немногого стоит. Слишком жирный. Неуклюжий, неповоротливый, быстро задыхается».

Неожиданно люди на площади взбудоражено зашевелились, принялись вертеть головами. Когда Конан заметил, что стоящие рядом с ним шаграварцы испуганно шарахнулись в стороны и расступились, он обернулся и присвистнул от изумления. Прямо на него, рассекая толчею конем, размахивая огромным боевым молотом на длинной рукояти, надвигался Хорг, брат Луары. Киммериец догадался, что сейчас должно произойти, и выхватил свой двуручный меч. Подобравшийся вплотную Хорг без лишних слов обрушил на варвара размашистый удар, вложив в него всю накопившуюся злобу. Но северянин был готов к этому, и его оружие взметнулось навстречу падающей сверху стали. Раздался оглушительный звон. Толпа отхлынула, но никто не ушел от нового зрелища. Когда меч и молот скрестились, лошадь Хорга дернулась, и ее всадник чуть не потерял равновесие. Варвар не замедлил этим воспользоваться и дернул кузнеца за ногу. Тот свалился с лошади.

— Хорг, ты спятил, что ли?! — крикнул киммериец.

— Я убью тебя, грязный варвар! — поднимаясь с земли, в ответ зарычал кузнец. Его запыленная, местами порванная одежда и грязное от налипшей на потную кожу пыли лицо говорили о том, что он гнался без остановки.— Я разрублю тебя на куски и скормлю свиньям! Где Луара?

— Луара? — на секунду опешил Конан.— В таверне твоя Луара, спит, должно быть…

— Ах, спит! — прошипел Хорг.— Ублюдок, сын змеи! Ты выкрал мою сестру, похититель детей! Дикарь! Ей еще семнадцати нет! Или у вас, дикарей, принято бесчестить всех невинных девушек, что попадаются на пути?!

Толпа притихла, заинтересованно прислушиваясь к перебранке. Сам собой на площади образовался пятачок, окруженный плотной стеной зевак, в центре которого находились двое: киммериец и кузнец.

— Послушай, Хорг, давай поговорим спокойно…

— С Кромом своим говори спокойно, подонок! К нему ты сейчас и отправишься!

Конан почувствовал, как в груди его закипает туманящая разум ярость, но попытался сдержаться.

— Я не хочу тебя убивать,— хмуро сообщил он, в последний раз пытаясь урезонить наглеца.

— Значит, ты хочешь быть убитым!

При этих словах молот Хорга описал в воздухе свистящую дугу и обрушился на Конана — точнее, на то место, где только что стоял Конан: киммериец легким движением уклонился от смертоносного куска металла и, сделав два шага влево, нанес рубящий удар в бок противника. Ударить он хотел плашмя — северянин и в самом деле не собирался убивать взбесившегося Хорга, прекрасно понимая, что кузнец воину не соперник. «Убить заведомо слабого врага — это трусость, а не доблесть»,— говорят на родине Конана, и он чтил это правило.

Однако варвар недооценил Хорга. Молот, который, казалось, должен был ухнуть об утоптанную тысячами ног землю и своим весом увлечь за собой хозяина, точно перышко на ветру извернулся в воздухе и играючи отбил тяжелый клинок.

Пальцы Конана едва не выпустили рукоять. Отступив на шаг и нацелив меч в горло противнику, Конан ждал. Ждал и Хорг, с легкостью вращая над головой устрашающий молот.