Анна Клименко - Век золотых роз Страница 18

«Как же так?!! Как же?..»

Почти не разбирая дороги, он обогнал мирно беседующую парочку.

– Слышал новость? Эту дуру Лиэ-Нэсс муж раскусил… У той, оказывается, был другой ийлур.

Снег начал медленно темнеть перед глазами.

– Говорят, почтенный супруг в ярости и пообещал двести золотых за голову любовника, – прошипела почти в лицо седая старуха.

– А я так и вообще слыхал, что она не так проста была и что давно продалась Темной Шейнире.

Дар-Теен, с трудом переводя дыхание, прислонился к бревенчатой стене терема. В висках, отдаваясь болью, вместе с пульсом бился всего один вопрос: «Откуда они знают?»

Вот мимо прошагали дружинники, и имя Лиэ-Нэсс, ее священное имя, было растоптано их тяжелыми башмаками.

А вот еще две кумушки – и снова Лиэ-Нэсс, которую с удовольствием поливают грязью и радуются ее падению.

Дар-Теен крепко зажмурился. Ему отчаянно захотелось, чтобы все происходящее было тяжким кошмаром, чтобы проснуться – и снова увидеть сверкающий под утренним солнцем снег, и вдохнуть чистого, не замаранного предательством воздуха…

– А, приятель, вот ты где!

Ийлур едва не бросился бежать. Сглотнув, уставился на давнишнего своего знакомого из той же дружины. В ярких голубых глазах ийлура осыпались искорки смеха.

– Слыхал новость, а?

Вдох. Выдох. И Дар-Теен прямо взглянул в глаза тому, чье имя едва ли помнил.

– Какую?

Ийлур похлопал рукавицами друг о дружку.

– Ну ты даешь, Дар-Теен. С утра весь город только об этом и болтает…

Дар-Теен лишь развел руками и ухмыльнулся:

– Я только проснулся. Вчера, знаешь ли, перебрал слегка…

– А, ну тогда слушай. – Бравый дружинник буквально лопался от желания поведать последнюю сплетню. И, подхватив Дар-Теена под локоть, он поволок его к ближайшей таверне. – В общем, дело было так…

Он выдержал эффектную паузу, разливая из кувшина пиво по кружкам.

– Благородному Эйх-Меролу донесли, что его красавица жена бессовестно ему изменяет… Ага, не смотри на меня так, неизвестно с кем. Знают лишь, что ийлур высок ростом, широк плечами и светловолос. Ну да кто в этом городе не высок, не широкоплеч и не светловолос? Бедняжка Лиэ-Нэсс рыженькая, ну еще парочка южан. А остальные одинаковые, как на одно лицо. Эх…

И он опрокинул кружку.

А Дар-Теену захотелось схватить собутыльника за шиворот и трясти до тех пор, пока тот не скажет все, что ему известно. Но вместо этого он только отхлебнул пива, которое оказалось сильно разбавленным, и поспешно прилепил к лицу подобие улыбки.

– Ну вот, – ийлур вытер бородку, заплетенную в положенные две косички, бросил в рот горсть соленых и высушенных мидий, – представь себе, Дар-Теен… Муженек разозлился и пошел искать свою неверную жену, чтобы, как я думаю, разукрасить ее божественную спинку замечательными полосками. Нашел он ее не сразу, Лиэ-Нэсс за каким-то хвостом Шейниры понесло в заброшенный чулан… А когда наконец схватил он ее за рыжую косу, выяснилась одна занятная подробность…

Последовала еще одна кружка и еще одна горстка мидий.

Дар-Теен сидел неподвижно, уже почти понимая, что именно нашел Эйх-Мерол в чулане Лиэ-Нэсс.

– Оказывается, крошка Лиэ-Нэсс собрала у себя уйму ритуальных безделиц, – радостно сообщил ийлур, – понимаешь, Дар-Теен? Ри-ту-аль-ных!

– И что это было?

– Ох, ты не поверишь!

«Поверю, – мрачно подумал Дар-Теен, с ненавистью глядя на собеседника, – чего он тянет? Словно знает, кто именно был любовником Лиэ-Нэсс, и хочет помучить».

– Лиэ-Нэсс, оказывается, отвернулась от Пресветлого Фэнтара и продалась мерзкой Шейнире, – громким шепотом сообщил ийлур. И поспешил залить имя ненавистной богини приличной порцией пива.

– Ого, – равнодушно сказал Дар-Теен, – ничего себе новость… И что теперь?

– Что? – Голубые глазки собеседника невинно моргнули.

– Ну, что с Лиэ-Нэсс будет? Все-таки жалко, красивая была ийлура…

И Дар-Теен вдруг замолчал, с ужасом осознав, что только что ляпнул.

– Вот именно, – пьяно хихикнул давнишний знакомый без имени, – скоро все так и будут говорить – «была». Эйх-Мерол властью молочного брата владыки приказал отрубить ей голову… Но, естественно, не сразу. Сперва ее будут пороть у позорного столба, прилюдно. Потом заставят покаяться Фэнтару. Ну, а потом – потом все и закончится.

– И… когда?..

– Да говорят; завтра в полдень.

Ийлур с удовольствием захрустел сушеными мидиями.

– Эй, Дар-Теен, ты куда? Погоди…

Но он уже не слушал. Жадно хватая морозный воздух, шагал прочь от таверны.

«Завтра в полдень».

Лиэ-Нэсс осталось жить всего ничего.

Но откуда, откуда мог узнать Эйх-Мерол? Неужели слуги донесли?!!

Ийлур вдруг остановился. Нет, слуги вряд ли могли знать. Или все же могли? Ненароком проснувшаяся горничная или конюх, бредущий в отхожее место… кто-нибудь мог его увидеть.

Он терялся в догадках, и это было мучительно – так, словно ты замерзаешь в ледяном лабиринте и знаешь, что где-то в центре его горит костер… Но не знаешь, как до него добраться, и блуждаешь, блуждаешь, уже не чувствуя пальцев ни рук, ни ног. Дар-Теен со стоном вцепился ногтями в лицо. Какой же он дурак! Бродит, размышляет, пытается найти виноватых… В то время как его Лиэ-Нэсс, чье имя теперь навеки втоптано в грязь, а душа принадлежит Шейнире, его любимая обречена на скорую погибель.

– Я должен ее увидеть, – прошептал ийлур, – должен… Любым путем.

К вечеру он уже знал, где держат отступницу. Впрочем, тут и самому догадаться было бы несложно: в городе только одно место, куда сажают приговоренных к смерти – небольшой, каменный дом с единственным зарешеченным оконцем, хорошо охраняемый, но, к счастью, стоящий на окраине. Ийлуру, запятнавшему себя нечистыми поступками, нечего делать рядом с добрыми детьми Фэнтара.

И, как только стемнело, Дар-Теен поспешил на свое последнее свидание.

…До места ийлур добрался быстро. Потом, затаившись за углом последнего дома, следил за стражниками у костра. Они весьма добросовестно охраняли двери, в то время как единственное оконце, на счастье, выходило на противоположную сторону. Мелькнула было мысль о том, что можно попробовать вытащить Лиэ-Нэсс из заточения и убежать вместе с ней, но…

– Один, два, – он, щурясь на яркое пламя костра, попробовал подсчитать ийлуров, – двенадцать. Не много ли для того, чтобы стеречь одну женщину?

Ийлуры болтали у костра, жарили мясо. И, судя по отточенным движениям, пили исключительно воду.

Дар-Теен вздохнул. Нет, ему в одиночку не раскидать дюжину хорошо тренированных воинов. Значит, остается только одно – увидеть Лиэ-Нэсс в последний раз.