Олеся Андреева - Дочь Солнца Страница 19

Ну, что они там тянут? Эй, ты, болван, чего там заперся? Думаешь у самого мозгов хватит? Ой, ну, я так и знал! Ох уж эта человеческая страсть к жертвоприношениям, к самопожертвованию, то бишь! Ну, это ж показуха! Ой, ну, не умеешь, не берись! Ну, и молодежь пошла! Эта рыжая, Серафима кажись, и то бы справилась. Ну, давай, давай! Перекачивай яд! Чего ты еще можешь сделать, если мозгов нет! А еще Хранителем временным был! Не, я поражен!

Ладно, скоро мой выход! Пусть сам с девчонкой разбирается!

Лисса

Мы виноваты. Наша вина в бездействии. Почему Рос еще здесь, а не с отрядом на границе? Потому что Силла не может отпустить его, идя на поводу чувств, а не долга. Почему яд остался на лугах? Потому что мысли Олега заняты его непонятной любовью к Серафиме. Почему меня бросили, а потом вырвали из привычного движения жизни и требуют принять всю эту ответственность?

Потому что Феоду захотелось власти, Лисса. Это были мысли Витора.

Я увидела мага, в упор смотрящего на меня сквозь пространство из своего далекого замка. Но, казалось, что он ближе сейчас даже чем те, кто стоял со мною бок о бок в зале у дубовых закрытых дверей. Маг, на фоне длинного темного коридора, был освещен неровным светом факелов. Тени плясали по стенам то приобретая, то теряя формы. Сгорбленный и седой, похожий на немощного старика, смотреть на него было страшно, лицо изъедено шрамами и морщинами, но он все же излучал холодную мощь. Витор был так похож на брата. В тот момент это как будто мой отец вернулся, склоненный тяжестью ответственности и грузом вины. Я никогда его не видела, только в видении. Но не могла освободиться от этой ассоциации.

— Ты видишь, Лисса, к чему приводит правление молодой императрицы под присмотром придворного мага и этой всевидящей эльфийки? У сестры твоей одна неразбериха с любовью в голове. А у этой парочки приближенных свои планы на правление Родной Землей. Посмотри внимательно, императрица Лисса. Все прогнило, плесенью покрылось, как трухлявый пень, поросший мхом.

Теперь мы уже находились над миром, не в зале и не в замке. Где-то за занавесью Родной Земли, как в кармане. Что-то вроде нейтральной территории.

— Подумай, Лисса, как могла бы править ты. У тебя мало опыта, я бы тебя всему обучил. Мы вместе исправили бы ошибки, совершенные ранее. Только ошибки эти и их последствия должны быть уничтожены. Родную Землю надо очистить, провести дезинфекцию, как говорят у вас на Земле. А потом только возродить. Мы нужны друг другу. Я сотру, а ты создашь заново. Ты даже не знаешь, какая мощь в тебе, я открою твои возможности. Ты Зодчий, Созидатель, само Светило наделило тебя подобными способностями.

Лесть, власть, так всегда они начинают. Мне не нравилась система на Родной Земле. Но, разрушать, что бы… Витор наверное начитался книжек Ленина и Карла Маркса. Реформы ему захотелось, дурак старый.

— Не хочешь, значит. Не понимаешь ты, девочка, против чего идешь. Процесс уже не остановишь, даже, если я и захочу. Тебе только осталось выбрать, с кем умирать либо жить дальше.

Говорил он так мягко, осторожно подползал, как змея.

— А если не можешь выбрать, могу подсказать способ, который поможет тебе решить.

— О чем именно ты говоришь?

Это был не мой голос. Где-то справа от меня появился Феод. Он сиял зеленым цветом, цветом первой листвы по весне. Выглядел он молодым и внушающим восхищение, несмотря на не очень привлекательную внешность. Если он предстал таким перед своей женой, одной из красивейших нимф на Родной Земле, то я ее понимаю.

— О, мой старый друг! Без тебя, естественно, мы никак бы не обошлись.

Оба мага были примерно одного возраста, опыта и силы. Два вечных соперника. У каждого своя вера и правда. В физическом мире они могли принять любое обличие, но астрал не терпел фальши и обнажал старые болячки. Здесь может быть только одно лицо. Поэтому так восхищал Феод и вызывал отвращение Витор. Интересно, как выгляжу я? (Девушка! Что еще скажешь?)

— Если речь идет о прохождении Пустыни, то Лисса туда не отправится. Это все равно, что ребенка туда закинуть!

Интонации рыжего мага были резки и злы. Я же противно пропищала своим сиплым голоском:

— Что за Пустыня? Отвечай же!

Витор наслаждался этой паузой, моим нетерпением и раздраженностью рыжего. Он знал, что держит ситуацию, его черед диктовать условия.

— Пустыня, дорогая племянница, это заброшенное место на Родной Земле. Не известно, по какой причине, но оно обнажает все твои страхи. Если ты ее пройдешь, то вернешься более сильной на трон, вернешься надеждой своего народа, которого ты, в прочем, еще своим никак не считаешь. По сути, ты им не обязана, тебя даже не короновали еще. Но, если не проходишь, то просто сходишь с ума и в течение нескольких суток умираешь от жажды. Есть, конечно, третий вариант, просто встать сейчас рядом со мной, но ты отказалась. Хочу заметить, тебе все равно придется туда отправиться, при любом раскладе. Так что, чего медлить-то?

— А какая тебе с этого выгода?

Я боялась ответа, потому что знала его. Он уверен, что я умру от жажды, будучи абсолютно сумасшедшей. Но умереть он мне не позволит. Заботливому дяде я необходима в помешательстве, раз уж добровольно на сделку не иду. А слабоумная, незащищенная, но обладающая ценными способностями, я легко бы поддалась дрессировке. Вот и вся дядюшкина забота. С чего он взял, что я добровольно попрусь в эту Пустыню?

— А с того, дорогая племянница, слишком уж хорошие условия я вам взамен предложу. На время дороги и прохождения испытания я приостановлю наступление. Дам вам шанс, так сказать. Ма-аленький, но шанс. Подумайте, а результат на закате, пожалуйста, в письменном виде.

Я так резко вернулась к дверям в зале рядом с сестрой, что покачнулась, не успев ни за что зацепиться. Ни она, ни Серафима, ни Ная не заметили, что произошло со мной. Феод подошел к нам, но так же не сказал ни слова. Ждал моей реакции. А я знала, как отношусь к тому, что услышала. Я никак не отношусь! Более того, я очень даже против! А он что думал, что я буду рада?

Стало теплее. Дубовые двери распахнулись. Девочка жила благодаря Олегу, который еле стоял на ногах. Казалось, они просто поменялись местами или яд перескочил из одного тела в другое. О Боги, он действительно, не найдя другого средства, взял яд на себя.

Серафима подбежала к уставшему целителю. Вовремя, иначе он бы упал. Ведьма ворчала от злого испуга: "Дурак! Совсем, блин, крыша поехала. Не мог справиться по-другому? Что трудно было позвать, самонадеянный гордый болван!" Рыжая аккуратно, даже заботливо усадила мага, коему уже чуть полегчало, судя по его слабой улыбке.