Олег Авраменко - Все Грани Мира Страница 19

— Стало быть, — произнёс я вслух. — Теперь Кэр-Магни принадлежит регенту?

Суальда отрицательно покачала головой:

— Нет, мой господин.

— А кому же?

— Это зависит от вас.

— От нас?

— Разумеется, господа, от вас. Ведь у вас есть кот?

— Ну, есть… («Чёрт возьми! Шагу нельзя ступить без Леопольда…») А что?

— Кот здесь имеет большое значение, мой господин. Если, конечно, это тот самый кот. Можно узнать, как его зовут?

— Леопольд.

— Он обыкновенный кот?

— Ну, не совсем обыкновенный, он какой-то редкой породы. Очень похож на сиамского, но не сиамский, а… как бы это сказать…

«Думаю, можно сказать прямо», — заметила Инна. — «У меня такое подозрение, что здесь уникальные способности Леопольда ни у кого не вызовут сердечного приступа».

И закончила вместо меня:

— Он говорящий, Суальда.

— И он принадлежит вам?

— Ну… Скажем так: он считает нас своими хозяевами, а мы против этого не возражаем.

— Значит, вы — господин Владислав и госпожа Инна?

— Так оно и есть, — ответил я, немного удивлённый. — Но как вы узнали?

— Сегодня утром, — вмешался в разговор Шако, — мы нашли на кухне четверых котят…

— Молчи! — перебила его Суальда. — Ступай за десертом.

Мальчик скорбно вздохнул, жалобно посмотрел на нас и вышел из комнаты.

«Бедный ребёнок», — сочувственно подумала Инна. — «Эта старая фурия терроризирует его».

«Отнюдь», — возразил я. — «Просто, по её мнению, он должен молчать, когда говорят старшие». — И я вновь обратился к служанке:

— Суальда, это правда?

— О котятах, мой господин? Чистая правда. Один из них оказался самцом и уже мог разговаривать. Он сказал мне…

— Вот это да! — воскликнул я. — Он говорит по-вашему?

— Да, господин. И очень неплохо для такого маленького котёнка.

«Чудеса да и только… Инна!»

«Ах, я уже ничему не удивляюсь. Многовато чудес для одного дня…»

— И что он сказал? — спросил я у Суальды.

— Что зовут его Владом, — отвечала она. — Что остальные котята — его сёстры. Что их отец — Леопольд, мать — Лаура, а хозяев зовут Владислав и Инна. Тогда я осмотрела весь дом и нашла вас в этой спальне. Я догадалась, что вы и есть те самые господин Владислав и госпожа Инна, но не стала беспокоить вас. Решила, пока вы спите, ещё раз проверить, всё ли готово к встрече новых хозяев.

При этих словах Инна поперхнулась. А мне пришлось приложить максимум усилий, чтобы проглотить кусок мяса, который внезапно застрял у меня в горле.

— Хозяев?! — поражённо прошептала Инна.

Я же просто уставился в Суальду обалделым взглядом.

А служанка, приняв внушительный вид, торжественно произнесла:

— Ваши светлости! Кэр-Магни и весь наш край рады приветствовать своих новых повелителей, графа и графиню Ланс-Оэли.

Инна крупно ошибалась, когда говорила, что её уже ничто не удивит…

Вот так сразу привыкнуть к мысли, что ни с того ни с сего мы стали владельцами этой шикарной усадьбы и правителями целого графства, было трудновато — и вряд ли бы кто-нибудь поверил мне, если бы я стал утверждать обратное. Однако приятное известие тем и отличается от неприятного, что воспринимается легче и в него охотнее верится. Впрочем, принимать слова Суальды только на веру нам не пришлось: вечером того же дня она показала нам завещание верховного короля, где чёрным по белому было написано, цитирую: «Графство Ланс-Оэли со всем принадлежащим ему, включая Кэр-Магни и всё находящееся в нём, после прекращения моего земного существования переходит во владение того лица (или группы лиц), кого кот Леопольд Лансоэльский, прежде принадлежавший мне, без угроз и принуждения признает своим новым хозяином».

Воистину, это был по-королевски щедрый жест! По этому поводу я вспомнил фильм, где одна старая бездетная миллионерша завещала всё своё имущество пёсику, которого очень любила. Правда, Мэтр передал нам лишь небольшую толику того, чем владел; но вскоре мы выяснили, что все унаследованные пёсиком миллионы были просто жалкие гроши по сравнению с той «небольшой толикой», которую мы получили в своё владения… Впрочем, обо всём по порядку.

Как вы могли убедится, расспрашивать о чём-то Суальду — адский труд. Поэтому я не буду утомлять читателя дальнейшим пересказом нашего разговора за обедом, а ограничусь только констатацией тех скупых фактов, которые нам удалось вытянуть из неразговорчивой служанки.

Ничего конкретного о мире, куда мы попали, она сказать не могла (или не хотела — что было ближе к истине). Судя по всему, этот мир — а назывался он Panei, что в буквальном переводе означало Грани (так я и буду называть его в дальнейшем), — был гораздо больше нашей старушки-Земли. В нём правило бесчисленное множество баронов, графов, герцогов, королей, князей, царей, императоров, султанов, эмиров, шахов и других владык, а над ними всеми стоял верховный король, опиравшийся в своей власти на могущественную и многочисленную организацию — Инквизицию. Из этого ни в коей мере не следовало, что Грани представляли собой единое государство. Формально все суверенные правители были полностью независимы, но какие-то объективные обстоятельства вынуждали их в некоторых вопросах подчинятся верховному королю Граней и Инквизиции — приблизительно так, как подавляющее большинство стран на Земле признаёт за ООН определённые права и полномочия.

Одновременно верховный король был абсолютным монархом самого могущественного и цивилизованного государства Граней — Священной Империи, столицей которой был Вечный Город. (Меня, кстати, очень заинтересовало, нет ли здесь параллелей со Священной Римской Империей и городом Римом, но с выяснением этого вопроса я решил немного повременить.) Империю населяли представители разных наций и даже рас. Ни одна из этнических групп не была в ней доминирующей, а официальным языком Империи считалась латынь, полторы тысячи лет назад пришедшая на смену греческому. Это существенное дополнение сделал Шако, за что немедленно получил от Суальды подзатыльник — чтобы не вмешивался в разговоры старших по возрасту и положению.

Сама Суальда никогда не видела Вечного Города и ногой не ступала на земли Империи. Графство Ланс-Оэли находилось далеко за пределами цивилизованного мира, в стороне от торговых путей, и не входило в состав ни одного из государств — одним словом, мы оказались в настоящей глуши, сами себе самодержцы.

Все жители графства были потомками переселенцев из Империи. Лет двести назад их привёл в эти края Мэтр, когда решил разместить здесь одну из своих провинциальных резиденций.