Мадина Хуршилова - В ритме сердца Страница 19

Я поискала глазами Ванду, но ее нигде не было. А впрочем, какое мне дело до того. что кто-то у кого-то выпил кровь? Мне и самой известен ее запах и вкус теплой, еще трепещущей человеческой плоти…

Вечер был безнадежно испорчен. Гости разъехались в угрюмом молчании. Никто из них не хотел привлекать к себе внимание инквизиции.

Но я не испытывала страха. Я была слишком счастлива.

Несколько дней мы с Анджеем не виделись. От него не было никаких вестей, и в конце концов я начала беспокоиться, не угодил ли он в лапы инквизиции. Я не выдержала и пошла к нему.

– Прекрасная пани так взволнована, что не замечает ничего вокруг, раздался у меня над ухом глубокий звучный голос.

Я подняла глаза на говорящего.

– Пан Любомир… Простите, я действительно вас не заметила.

– Что ж, я привык, – он вздохнул и развел руками. – Меня редко замечают. Кстати, тогда на балу вы исчезли так внезапно, что я даже не успел сказать, что вы были самой очаровательной из всех присутствовавших там дам.

– Благодарю вас, вы очень любезны, – сказала я с вежливой улыбкой.

– А что вы думаете о той ужасной истории? Как по-вашему, кто мог так жестоко расправиться с этим молодым человеком?

Он говорил о пане Брониславе. Но мне об этом говорить не стоило.

– Я здесь совсем недавно, и мне трудно судить о том, кто способен на такое, – сказала я, невинно захлопав ресницами. – Я бы с удовольствием побеседовала с вами еще, но мне нужно идти.

– Было приятно с вами увидеться, – искренне сказал он.

– Взаимно.

Интересно, что Ванда нашла в нем? Высушенный, как богомол, взгляд колючий – ничего интересного. То ли дело мой Анджей…

– Надеюсь, мы еще встретимся.

– Я тоже.

– Пани Ирена, если вам когда-нибудь понадобится помощь, вы всегда можете обратиться ко мне. Это не светская любезность, я говорю серьезно.

Я поблагодарила его, и мы разошлись. И тут же меня чуть не сбил с ног Вацлав, знакомый мне оборотень.

– Что у тебя общего с инквизицией? – спросил он, вытаращив на меня глаза.

– О чем ты? – не поняла я.

Его усыпанное веснушками плоское лицо отражало самый настоящий страх.

– Не о чем, а о ком, – огрызнулся он. – О пане Любомире, конечно!

– Так он инквизитор? – поразилась я.

– А ты не знала?

– Нет… Но теперь буду.

– Держись от него подальше, он не знает ни жалости, ни сомнений, и может сжечь на костре родную мать, если заподозрит ее в связи с дьяволом.

– Я это учту.

Наконец я добралась до стоящего на краю города особняка Анджея.

Сразу за ним начинался лес. Наш лес…

Я обнаружила, что улыбаюсь своим воспоминаниям. Мне сказали, что Анджей в саду, и я пошла туда.

Спускаясь по мраморной лестнице, я услышала разговор. Анджей говорил с Вандой. Я остановилась за' розовым кустом. Я не считаю зазорным подслушивать: на моей совести уже столько грехов, что хуже не будет.

– …А как же пани Ирена? – спросила Ванда. – Весь вечер вы ухаживали только за ней. ;

– Неужели вы не понимаете? – с . жаром перебил ее Анджей. – Это делалось только для того, чтобы привлечь ваше внимание!

– Напрасно, – сказала Ванда с мягкой печальной улыбкой. На Анджея она не смотрела. – Есть много других женщин, которые только и ждут, когда вы обратите на них свой взор.

– Но мне не нужны другие женщины, мне нужны только вы! '

Мои глаза наполнились слезами, но я не двинулась с места. Анджей, Аиджей…

– К сожалению, мы не всегда получаем то, к чему стремимся, – грустно сказала Ванда и тихо вздохнула.

– Только не я, – бросил Анджей. – Стоит вам сказать "нет" – и инквизиция немедленно узнает, кто был тот таинственный вампир.

Я не могла больше это слушать. Неслышно отступив назад, я пошла прочь. Мне было так плохо, так тяжело, как никогда.

Когда мне было грустно, я шла в лес. Так случилось и на этот раз.

Я перекинулась и пошла на ту поросшую папоротником поляну, где мы были вместе с Анджеем. Совсем недавно – а кажется, прошла целая вечность.

Высокие деревья замерли, словно изваяния, и лишь на осине дрожал каждый лист. Над самой высокой елью висела ущербная луна. Как всегда, она притягивала к себе мой взгляд.

Я взобралась на большой плоский камень и завыла. Я выла долго и самозабвенно, изливая в этих нечеловеческих звуках всю свою боль и тоску.

Откуда-то донесся ответный вой. Я замолчала и прислушалась. Ближе, ближеї Неужели?…

На поляну вышел Вацлав.

– Предательница! – процедил он.

Его длинные острые клыки влажно блеснули, а глаза вспыхнули недобрым желтым огнем.

– Что ты говоришь? Кого я предала? – растерялась я.

– Анджея, конечно! И после этого ты еще осмелилась появиться здесь и оповестить об этом весь лес?

Он подошел ко мне вплотную. Я смотрела на него сверху вниз.

– Что с ним, Вацлав?

– Уж наверное, ничего хорошего, – буркнул он. – Твой Любомир постарается.

– Я ничего не понимаю, объясни наконец, что произошло? – не выдержала я.

– Не прикидывайся, – оборвал меня Вацлав. – Сегодня вечером Анджея схватили люди Любомира. Это ты его выдала, больше некому.

– Нет, нет, не может быть! – Я хотела заплакать, но волки не плачут. Клянусь тебе, я ничего не говорила Любомиру. Сам посуди, какой смысл мне делать это? Ведь в таком случае Анджей мог бы выдать нас всех…

– Тебе-то нечего бояться, ты с инквизицией накоротке, – скривился Вацлав.

– Ты не все знаешь, Вацлав. Я бы никогда не выдала Анджея, потому что я люблю его.

Вацлав недоверчиво помотал головой.

– Не знаю. не знаюї Может, я и ошибся, но все говорит против тебя.

– Я должна спасти его! – воскликнула я, осознав наконец, что произошло.

Я спрыгнула с камня и побежала.

– Сумасшедшая! – крикнул мне вслед Вацлав. – Остановись, оттуда нет возврата.

Значит, он поверил мне. Не разбирая дороги, я неслась по росистой траве. И все мои мысли были об Анджее, и даже кровь в висках выстукивала его имя.

– Мне необходимо видеть пана Любомира, – обратилась я к охраннику у входа в мрачное серое здание.

Было раннее утро, и он, по всей видимости, очень хотел спать.

– Кого? – протянул он. – А, это он в миру пан Любомир. А здесь – брат Иоанн.

– У меня есть для него важное сообщение.

Охранник окинул меня подозрительным взглядом, но все же пустил внутрь. Мы пошли по мрачным темным коридорам. Время от времени откудато снизу доносились тяжкие стоны и вопли, а в воздухе висел застарелый запах крови. На мгновение мне захотелось бросить все и бежать отсюда куда глаза глядят, но я вспомнила об Анджее, и страх отпустил меня.