Первые уроки (СИ) - Горбачева Вероника Вячеславовна Страница 2

Ах, да, отвлеклась. Вместо того чтобы рассуждать, дело надо делать.

…Не так уж это и трудно: призвать из ближайшей кладовки пару перчаток. Ими часто пользуются здешние прачки, дабы не лезть голыми руками в мыльный раствор или синьку, а то и в особые химикаты. Ведь в прачечную попадают и перепачканные землёй садовничьи куртки, и стоячие от сажи штаны и робы мальчишек-трубочистов… Оно конечно, здесь бы в самый раз подошла та самая наука, которой обучал меня Дорогуша; но Софья Мария Иоанна дель Торрес, послушав моё, так сказать, рацпредложение, лишь снисходительно фыркнула. Обучать магии ещё и прачек? Теоретически – возможно. На практике же одна такая обученная заменит десятерых товарок, а кого тогда прикажешь рассчитать из остальных, лишив стабильного заработка? Вот уже много веков замок даёт работу нескольким окрестным деревушкам, за счёт чего те и процветают. Нечего людьми разбрасываться.

…В общем, я призвала перчатки.

Можно было бы и изощриться, окружить руки особой воздушной плёнкой, влаго- и химически непроницаемой, но зачем, если есть более экономный с точки зрения магии вариант? Этому меня тоже учили: быть рациональной. Не палить из пушки по воробьям. Когда порой весь день расходуешь Силу по мелочам, можешь и не заметить, как доведёшь себя до истощения.

Осторожно приподнимаю за горлышко флакон, с донца которого норовят сорваться тягучие гадкие капли, его-то и окружаю влагонепроницаемой сферой, вроде колбы, с вытянутым горлышком. Так и оставляю висеть в воздухе над испорченной шалью. Мне нужна ёмкость для сбора отходов, которые сейчас появятся. И вновь наша шаль засияет первозданной чистотой.

Тончайшая шерсть местных горных козочек, самая тёплая, лёгкая, пушистая и от природы искрящаяся, а в вечернем освещении салонов и гостиных будто переливающаяся бриллиантовой пылью... Оттого и ценят её модницы-аристократки, дамам же из сословий попроще такие шали и палантины недоступны: больно дороги. И вот из такого-то вот сокровища мы с девочками надумали связать прекрасной донне Мирабель чудесную шаль на именины, каковые ожидались, к слову, уже через две недели. Работы-то оставалось на три-четыре захода, я уже заканчивала кайму и всерьёз подумывала: нужна ли декоративная отделка крохотным розовым жемчугом? Ибо – последняя модная тенденция… Хорошо, что девочки со вчерашнего вечера уже в Тардисбурге. Не увидят этакого надругательства. И не узнают о нём, так и быть.

– Жалко-то как, – тихо говорит Элли. – И что, совсем-совсем ничего нельзя сделать? Может, спросим у бабушки Софи? Ох, она опять рассердится на Мири! Будет скандал.

– Ничего ни у кого не надо спрашивать, – отвечаю хладнокровно. – Тут дел-то… Последи лучше, чтобы никто не зашёл.

Вздохнув, она возвращается к двери, выглядывает – вроде бы, поблизости никого; прикрывает её. Подумав, задвигает засов. Ничего особенного или секретного: комната ведь рукодельная, мало ли чем тут занимаются женщины? Может, кружевное бельё плетут и примеряют, затейницы этакие.

Из памяти всплывают нужные слова очищающего заклинания:

«Белее белого

Приятно телу то,

Мягчее снежного,

Нежнее нежного,

Росой омытое,

Водой отлитое,

Шитьё дарёное,

Добром сплетённое»…

Простенькое бытовое словоплетение, без затей, главное при его использовании – выпевать с особым посылом. С толикой Силы и хотя бы капелькой Любви.

А мне ни того, ни другого не жалко. Особенно любви для дочек. Они, молодцы, чихать хотели на причуды молодящейся бабушки; взяли да и сплели почти всю середину будущего подарка. Не по моему хотению, а сами, чтобы та потом восхищённо ахала, чтобы радовалась… Они-то её по-своему любят. Балуют. Воспитывают. И жалеют – за затянувшуюся детскость… за инфантильность характера, скажем прямо. Хорошо, что у них сейчас дополнительные занятия, как у новичков: сидят себе в своей гимназии с утра до ночи, и ведь с удовольствием сидят, сюда наведываются только на выходные… И ничего не узнают.

Жирное пятно, отрываясь капля за каплей с вязаной поверхности, уменьшается на глазах. Чёрные точки красителя цепочкой, как мураши, потянулись к горлышку воздушной колбы. Элли, наблюдая за зрелищем со своего поста, хлопает в ладоши.

Минут через пять я аккуратно прохожусь по пуховому плетению заклинанием окончательной очистки. Ну вот. Порядок и белизна.

– Теперь можно довязывать, – завершаю вслух. – Однако, Элли, давай опять обговорим тактику. Мне теперь придётся до самого вечера изображать злость, чтобы кое-кто думал, будто диверсия удалась. А ты иногда поглядывай на меня сочувственно, якобы переживаешь. Не люблю кривляться, но это сейчас лучший способ избавить себя от пакостей дней на несколько. Как думаешь, долго она продержится?

Элли опять вздыхает.

– Ты, наверное, святая. Вспомни: недели не прошло после того, как она «случайно» опрокинула твою коробку с бисером.

Ага. Три дня мы с Элизабет не пускали никого в рукодельную, шипя и ругаясь при прислуге, что, дескать, приходится на коленках ползать, выуживать из коврового ворса бисер и стеклярус, очищать от ворсинок… а сами всё это время наслаждались тишиной и покоем, а заодно и чаем с пирожными. На самом-то деле на то, чтобы выбрать и рассортировать мелочь в заготовленные ёмкости, с моими новыми умениями хватило получаса, не о чем говорить. Зато мы устроили себе передышку в этой нелепой войне.

И в который раз убедились, что далеко не всегда мудрость идёт рука об руку с возрастом… Если что – это я не о себе и не о моей подруге.

Но, разумеется, мы не ябедничали и не взывали к справедливости. Надо же кому-то в подобных ситуациях оставаться взрослыми.

Вот только долго такое положение дел продолжаться не могло. Скорее бы уж эти дурацкие именины! Не хочется огорчать Магу мелкими дрязгами, поэтому я запаслась терпением. Никаких конфликтов и жалоб! Вот проведём семейный праздник тихо-мирно, а может помпезно-мирно, это уж как дон Теймур решит, а потом спокойно вернёмся в Тардисбург. Там уже, говорят, пришли первые ранние морозцы, свернулся сезон нездоровых осенних туманов, из-за которых, собственно, я здесь и торчу, в резиденции дель Торресов… Хорошо хоть, не одна кукую, а с Элизабет. С ней и держим незримую оборону. Как стойкие оловянные солдатики.

[1] См. Сороковник, Книга 4

[2] Персонажи книги 4 «Сороковника». София Мария Иоанна дель Торрес – бабушка Маги, т.е. Маркоса дель Торреса, и Николаса дель Торреса,  мать дона Теймура и его пропавшего брата Георга. В своё время была Главой Клана Некромантов. Передала власть сыну, но и сейчас, случается… В общем, Главы «бывшими» не бывают.

Дорогуша – домовой в городском доме Маги. Милый стеснительный брауни, осмелившийся показаться людям на глаза только с появлением в доме Ивы с дочерьми. Домовой не по долгу, но по призванию.

Глава 2

Глава 2 

Так уж сложилось, что, вопреки всем моим планам, судьба снова привела меня в Эль Торрес, замок, где родилось и выросло множество поколений дель Торресов. Что удивительно, так это сам факт того, что с замком и с его обитателями – в частности, с основателем рода, блистательным доном Теодоро – я впервые познакомилась не здесь, а в мире ином, откуда всеми силами постаралась удрать. И всё же – в какой-то мере я осталась благодарна тамошней хозяйке, богине Моране за это удивительное приключение. Я встретилась с теми, кого не чаяла увидеть никогда. Я поняла, что смерть – отнюдь не конец, а всего лишь веха. Дальше – продолжение, либо вообще нечто новое, с чистого листа. Впрочем, для кого-то с чистого, а кому-то приходится расплачиваться за навороченные при жизни ошибки.