Юрий Иванович - Империя иллюзий Страница 2

В следующий момент она обозначила губками букву «О», словно и в самом деле восхищалась, нажала невидимый рычажок и вместе с тахтой провалилась под пол. Правая рука, так и переплетшаяся пальцами с кучерявыми волосами, дернула любимого раба за собой с такой силой, что его ноги успели мелькнуть вниз до того, как сошедшиеся со страшным скрежетом створки встали на место. А в зале, где еще по инерции звучала музыка, уже вовсю лилась кровь.

Первые два кинжала пронзили горла обеих девушек. Видимо, об их роли телохранители и сами смогли догадаться: бубны улетели в стороны, а аккомпаниаторша так и не смогла прикрыться уже снятой тарелкой хрустального гонга. Вторая пара ножей устремилась прямо в начавшую разворачиваться к двери графиню и ее личную телохранительницу, которая оказалась Шабеном двенадцатого уровня. Летящие полоски стали оказались отражены, и в приближающихся воинов вонзились две стрелы магической смертельной боли. Если бы те оказались без должной защиты, то так бы и умерли, ничего не сообразив. Да вот только знаменитая демонесса Хаккуси Баталжьень на экипировке своей охраны никогда не экономила. Хоть и ощущая определенный дискомфорт во всем теле, но оба телохранителя завершили свой рывок к намеченной цели: одновременно опущенные со всего маха мечи рассекли гостью и ее штатного Шабена почти до пупков. И ни на секунду не прекращая дальнейшего движения, не издающие ни единого крика демоны, устремились к троице вопящих от ужаса помощниц княгини. Их участь была решена одновременно с участью графини-предательницы: слишком далеко они уселись сегодня от хозяйки, непривычно устроившись на скамье возле гонга. Княгиня в подобных случаях не допускала сомнений или слюнявой жалости: раз обезопасили свои тушки - значит, в сговоре с убийцами. Пронзительный визг прервался одновременно по двум причинам - из-за деловито орудующих мечей и ввалившейся внутрь зала задней стеной. От рушащихся глыб и острых камней никто не пострадал, а вот после мечей три недавние служанки и наперсницы княгини Баталжьень казались мертвыми, как никогда.

С грозным рычанием убийцы ворвались сквозь пылевую тучу в зал, намереваясь уничтожить всего лишь одну-единственную демонессу, но им навстречу уже мчались шесть самых лучших воинов этого дома. Четверка стоявших до того в наружном охранении демонов к тому времени вломились внутрь на помощь своим коллегам. Предположив, что княгиня находится под грудой обломков, они сразу присоединились к паре телохранителей и пошли в самоубийственную атаку. Численный перевес противника не играл для них никакой роли.

Тогда как сама Хаккуси ловко выбралась из горы разноцветных подушек, выволокла за собой мужчину и первым делом постаралась привести его в сознание. Приговаривая при этом умильно материнским голосом:

- Ну! Давай просыпайся, мой хорошенький! Вот молодец! И глазки открыл! Узнал? Это я, твоя Хакку, и у нас все хорошо. Со мной тебе бояться нечего.

Парень затуманенными глазами попытался осмотреться в полутемном помещении:

- Где это мы? - И сразу недовольно вскрикнул, хватаясь за голову: - Да ты мне чуть все волосы не выдрала! Совсем рехнулась?!

На такое грубое обращение обворожительная демонесса только виновато улыбнулась и попыталась погладить мужчину по волосам:

- Я ведь тебе уже все обезболила…

- Вот именно! - Он раздраженно отпрянул в сторону.- Такое впечатление, что без скальпа остался.- Раб со стоном помотал головой и капризно фыркнул: - И вообще мне кажется, что меня сильно по голове ударили, чуть шею не свернули.

- Да? Где болит? В каком месте? - всполошилась Хаккуси.- Может, и в самом деле при падении ударился?

В это время наверху раздался оглушительный грохот, и оба вздрогнули. Но если княгиня после этого сразу злорадно улыбнулась, то мужчина в каком-то страхе прильнул к демонессе и, продолжая дрожать, запричитал:

- Меня опять хотели убить? Да сколько это может продолжаться? Чего им от меня надо? Почему они не оставят меня в покое? Ну почему ты молчишь? И это все из-за тебя! Ты мне обещала полный покой и райские наслаждения, а что я имею на самом деле?!

- Все! Все, что хочешь! Даже вот это!

И нежная женская ручка достала из складок одеяний флакон розового цвета. В глазах у раба вначале мелькнул пробившийся из глубин сознания ужас, но рука самопроизвольно уже тянулась к демонессе, а безвольные губы просительно канючили:

- Дай! Ну, дай!… Скорее, пожалуйста…

- Вижу, что вскоре ты станешь таким, как и все остальные саброли! - Хаккуси презрительно скривилась.- И скорее всего, потеряешь для меня всю свою самобытность и притягательность. А ведь как долго ты держался…- Заметив, что раб, стоя на коленях, продолжает бормотать нечто бессвязное, не сводя глаз с вожделенного флакона и заодно сжимаясь для прыжка, она вообще громко рассмеялась: - Вот ты какой! Шалунишка! Решил напасть на слабую демонессу и ограбить ее? Да, видимо, для тебя уже обратной дороги никогда не будет. Что, с другой стороны, тоже хорошо, никому больше, кроме меня, не достанешься.

Мужчина и в самом деле попытался броситься на княгиню и отобрать флакон с розовым содержимым, но только бессильно забился в тисках невидимой для него силы. Кажется, это немного разжалобило коварную красавицу, и она со вздохом произвела некоторые манипуляции. Дергающееся тело без всякой воли своего хозяина задрало рот кверху и получило на язык несколько капель густой жидкости. Некоторое время шевелилась после этого только гортань, с радостным вожделением проталкивая дурманящее вещество в желудок. Потом княгиня немного отвлеклась на просмотр окровавленного зала наверху и с довольным хмыканьем убедилась, что схватка еще продолжается. Несмотря на численный перевес ворвавшихся в замок убийц, сплотившаяся охрана продолжала отбиваться. Мало того, уже слышались ободрительные выкрики спешащего на помощь наружного подразделения. Лучшие телохранители получили отличный шанс остаться в живых.

«Нет, таких героев стоит отблагодарить на зависть всем остальным!» А в следующий момент рядом раздалось страстное восклицание:

- О моя госпожа! Дай мне возможность прикоснуться губами к твоему божественному телу!

Совершенно преобразившийся мужчина поднимался с колен и протягивал подрагивающие от нетерпения руки к демонессе. Плечи его расправились, подбородок приподнялся, на щеках горел румянец. Вдобавок в его глазах пылало столько страсти и неутолимого желания, что Хаккуси сразу растаяла:

- Ну вот, мой маленький саброли! Таким ты мне нравишься больше всего. А теперь покажи, как ты научился целоваться?

Она томно выгнулась вперед и тут же оказалась сграбастана в нетерпеливые объятия жутко возбужденного самца. А их губы слились в продолжительном, пылком поцелуе.