Глен Кук - Воды спят Страница 2

Пурохита Друнада боится.

Генерал-инспектор Гокхейл боится.

Только Протектор не боится. Душелову бояться нечего. И волноваться не из-за чего. Она смеется и бросает вызов демону. Она безумна. Она будет смеяться и веселиться даже на костре.

Тот факт, что она ничего не боится, заставляет ее приверженцев волноваться еще больше. Они знают, что в случае чего Душелов погонит их перед собой, прямо в пасть судьбы.

Время от времени на стенах будет появляться и другое сообщение, куда конкретнее первого: «Их дни сочтены».

Я каждый день бываю на улицах. Иду на работу, шпионю, подслушиваю, собираю слухи или распускаю новые в атмосфере анонимности Чор Багана, этого Сада Воров, которого даже Серые пока не способны уничтожить. Прежде я маскировалась под шлюху, но это, как показывает опыт, слишком опасно. Есть люди, которые из кожи вон лезут, пытаясь создавать впечатление, будто Протектор печется о здоровье нации. Миру исключительно повезло, что судьба не дает им проявить свои заскоки во всей их глубине и размахе.

По большей части я брожу под видом молодого парня — способ, давным-давно ставший для меня привычным. После окончания войны молодые люди, не имеющие корней, болтаются повсюду, и это никого не удивляет.

Чем причудливее новый слух, тем быстрее он расползается за пределы Чор Багана и тем сильнее действует на нервы врагу. В Таглиосе должна всегда царить атмосфера мрачного ожидания. И наша задача — неустанно поддерживать ее соответствующими предзнаменованиями и знамениями.

Время от времени, в моменты просветления, Протектор возобновляет охоту на нас, но пыл ее быстро угасает. Она не способна сосредоточиваться на чем-то одном. Да и с какой стати ей беспокоиться? Мы мертвы. Мы больше не существуем. Она сама провозгласила это — значит, так оно и есть. Как Протектор она является единственным реальным судьей на всей территории Таглианской империи.

Но: воды спят.

3

Сейчас Отряд держится на женщине, которая формально никогда не входила в него, Кы Сари, ведунье, жене того, кто до меня вел Летописи, Мургена, Знаменосца. Умная женщина с волей, подобной отточенному клинку. Даже Гоблин и Одноглазый считаются с ней. Запугать ее невозможно. Это никогда не удавалось даже старому мерзкому Дядюшке Дою. Она боится Протектора, Радиши и Серых не больше, чем капусты на грядке. Злоба злых, таких, как служители смертоносного культа Обманников, их мессия Дочь Ночи и богиня Кина не страшили Сари вообще. Она заглянула в самое сердце тьмы, тайны которой больше не внушали ей страха. Только одно существо на свете могло заставить Сари трепетать.

Ее мать, Кы Гота, олицетворяющая собой вечное недовольство всем и вся. Ее горестные жалобы и упреки обладают зарядом такой поразительной силы, что кажется, будто она — живое воплощение некоего капризного древнего божества, пока еще не известного человеку.

Никто не любит Кы Готу, за исключением Одноглазого. И даже он называет ее за спиной Троллем.

Сари вздрогнула, когда мать медленно заковыляла через комнату, где сразу же наступила тишина. Сейчас, когда для нас наступили нелегкие времена, одни и те же помещения приходилось использовать для разных целей. Совсем недавно эта комната была битком набита людьми, которые просто отдыхали. Некоторые — из Отряда, а в основном те, кто работает у Бонх До Трана. Все мы не сводили взглядов со старухи, от всей души желая, чтобы она поторопилась. Страстно желая, чтобы ей не пришло в голову использовать эту возможность для общения.

Старый и больной До Тран, прикованный к креслу на колесах, вообще выкатился из комнаты. Очевидно, желая таким образом показать, что не хочет помешать ей каким бы то ни было образом. Все всегда хотели, чтобы Гота оказалась где угодно, только не здесь.

На этот раз жертва До Трапа оказалась не напрасной. Однако, наверняка, дело было не в ней, а в том, что Готу грызло какое-то серьезное беспокойство. Иначе она ни за что не упустила бы случая лишний раз поучить молодежь.

Молчание продолжалось до тех пор, пока старый купец не вернулся. Ему принадлежал этот дом, который он позволял нам использовать как свою штаб-квартиру. Ничем нам не обязанный, он, тем не менее, делил с нами опасности из любви к Сари. При решении любой проблемы мы всегда прислушивались к его мнению и учитывали его желания.

Пауза не затянулась надолго, вскоре До Трап с утомленным видом вкатился обратно. Этот человек, который вел жизнь, полную постоянного риска, выглядел настолько хрупким, что его способность самостоятельно передвигаться в кресле воспринималась как чудо.

До Тран был стар, но в его глазах горел неукротимый огонь. Он редко вмешивался в разговор, разве что кто-нибудь молол уж совсем несусветную чушь. Очень хороший человек.

— Все готово, — сказала Сари. — Каждый шаг, каждая деталь проверены и перепроверены. Гоблин и Одноглазый трезвы как стеклышко. Пришло время Отряду заявить о себе. — Она повела взглядом по лицам, приглашая всех высказываться.

Лично мне не казалось, что время пришло. Но я уже высказала свое мнение, когда составляли план. И никто меня не поддержал. Пришлось поработать над собой, чтобы избавиться от чувства досады.

Поскольку новых возражений не последовало, Сари продолжала:

— Ну, что же. Приступаем к первому этапу.

Она махнула рукой сыну. Тобо кивнул и выскользнул из комнаты.

Он был тощим, неопрятным, пронырливым юнцом нюень бао, а они, это всем известно, по природе своей воры. Следовательно, за каждым его движением нужно было следить. В результате, постоянно поглядывая в его сторону, люди не вникали в детали того, чем он занимался. Лишь бы не протягивал руки к соблазнительному кошельку с его содержимым. Все остальное их не волновало. Люди, как правило, не замечают того, что, по их расчетам, не может произойти.

Мальчик все время держал руки за спиной, а в таком положении, ясное дело, украсть невозможно. До тех пор, пока он вел себя таким образом, его почти не замечали. Как и маленьких бесцветных шариков, которые он прикреплял, прислоняясь к стенам.

Дети гуннитов не сводили с него взглядов. Мальчик выглядел очень странно в этой своей черной одежде, похожей на пижаму. Но никаких враждебных чувств по отношению к нему они не проявляли. Гунни — в основном миролюбивый народ. Другое дело — дети шадаритов, более жесткие по воспитанию. И более смелые. Их религия в основе своей — философия воина. Юнцы шадаритов сгрудились, собираясь хорошенько проучить этого вора. Конечно, он вор! Он же нюень бао. Все знают, что нюень бао — воры.

Шадарит постарше отозвал юнцов. Пусть воришкой занимаются те, в чьи обязанности это входит. Религия шадаритов содержит в себе некоторые элементы бюрократической упорядоченности.