Анна Стриковская - На пороге дома (СИ) Страница 2

- Приветствую тебя, Нита, - ответил мой муж, - Рад видеть вас с Таном в добром здравии.

Она казалась значительно моложе слуги, но тоже в летах. Невысокая, пухленькая, с ямочками на щеках и веселыми черными глазками. Она мне сразу понравилась. За километр было видно, что она умеет вкусно готовить. Нита провела нас в дом и пообещала, что через два часа подаст на стол. Арк не стал церемониться, взял меня за руку и повел в свои комнаты. Там были кабинет, спальня, малая гостиная, библиотека и лаборатория. Никакой показной роскоши, все удобное, добротное, и этим самым красивое. Надо отдать должное старым слугам, несмотря на то, что здесь много лет никто не жил, комнаты содержались в идеальной чистоте. Арк бросил рюкзак на стол в кабинете, сел в кресло, притянул меня и усадил к себе на колени.

- Вот об этом моменте я мечтал столько дней… Я сяду в свое кресло, а моя маленькая Ася устроится у меня на коленях. Но и в страшном сне не мог представить, что здесь пройдет десять лет!

- Арк, точно десять? Может, старик ошибся?

- Тан? Скорее часы врут, чем он. Хотя ему и двести лет в обед, на его память всегда можно положиться. Боги, как я не хотел перемещаться из этого вашего поезда! Движущийся предмет, что может быть хуже?!

- Ну, с местом ты угадал. А время… тут уж ничего не поделаешь. Хорошо, что твой дом не разрушен.

- Девочка моя, по-твоему, что ни делается, все к лучшему?

- А разве нет? Мы живы, здоровы, находимся в твоем прекрасном доме.

- В нашем, в нашем доме, мое сокровище. Рад, что тебе здесь нравится. Я об одном думаю: кто нам сможет рассказать подробно, что случилось за последние десять лет?

- Одно мы знаем точно: твой брат Теан — король! Не зря мы его тогда спасали и короновать везли. А об остальном, может быть, твой Тан сумеет поведать?

- Это вряд ли. Что-то, конечно, сообщит, но немного. Он политикой не интересовался никогда. К тому же Клад — глухая провинция. Большая, богатая, но глухая. Слушай, у тебя не завалялось несколько этих ваших таблеток от головной боли? Никак после перехода в себя не приду.

Я поспешила дать мужу таблеточку, заодно и сама приняла. Хорошо, что в графине на столе была чистая и свежая вода. Если судить по вкусу, ее меняли каждый день, несмотря на отсутствие хозяина. Раз уж я слезла с колен, надо переодеться. Надеть легкое, а то от жары можно сдохнуть. Я пошарила в рюкзаке и вытащила платье. Еще из тех, Миритоновских. Правильно, раз уж мы здесь, надо придерживаться здешней моды.

Представьте себе, что вы очнулись после глубокого обморока в незнакомом месте. Те краткие мгновения, которые принц Аркантейл провел в рюкзаке, а вернее, в пятом измерении, он не сознавал себя. Он был нигде, он был никто. Вытащенный из течения времени тщетно надеется запомнить свое пребывание в этом невообразимом месте. Там нет ничего, а следовательно, нет и сознания. Но когда его плечи поднялись над горловиной брошенной наземь торбы, сознание вернулось и поспешила зацепиться за самое близкое и дорогое из того, что оказалось перед глазами.

Чтобы почувствовать, что это не очередной сон, следовало это дорогое немедленно заключить в объятья. Просто чтобы почувствовать тепло ее тела, запах волос, гладкую нежность кожи и понять, что ты жив.

Он обнял Асю раньше, чем полностью выбрался наружу. Она выглядела бледной и усталой, а значит, особенно дорогой. Ее хотелось оберегать, утешать, лелеять и ублажать, чтобы взгляд снова заблестел лукавством, а бескровные щеки окрасились румянцем. Тут он совсем пришел в себя и все вспомнил. Они переместились, находясь в едущем поезде. Никогда бы он не пошел на такое безумие. Был бы один — легко справился бы с нападавшими. Но с ним была Ася, ждущая ребенка. Ее надо было увести с арены битвы во что бы то ни стало. А в результате вышло так, что не он ее, а опять она его спасла. Поцеловав мягкое ушко, он сказал:

- Моя маленькая храбрая девочка, ты опять нас спасла.

Ася не отозвалась, только крепче прижалась к нему, и он снова ощутил подымающуюся волну нежности. Хватит, чувствам еще будет время, сейчас надо разобраться, куда мы попали. На первый взгляд, все отлично. Это именно то место, которое он планировал. Сад его дома в Кладе.

Когда мать открыла ему тайну его рождения, она отправила его сюда, подальше от глаз Саргола под предлогом углубленного изучения магии. Анколь тогда поехал с ним. Отца уже давно не было в живых, но в этом доме жила его бабушка. Чудесная, милая бабушка, которая его любила. Любила так, что иногда плакала от любви. Теперь-то он понимает, что она видела в нем отражение своего погибшего за морем сына. Но все равно, она единственная любила его не как наследного принца, а просто как своего внука.

Он прожил здесь пять счастливых лет. Потом мать призвала его в столицу, она уже чувствовала, что ее конец недалек, и хотела упрочить права старшего сына. Бабушка осталась в Кладе и очень скоро умерла, оставив по завещанию дом старшему внуку.

Он ездил на похороны и заодно вступил в права. Так как он был наследным принцем, его дом должен был получать содержание от казны. Жить он в нем не жил, но регулярно приезжал, чтобы отдохнуть от государственных дел, в которых он с каждым годом принимал все большее участие. Здесь жили и всем заправляли старые слуги бабушки, Тан и его жена Нита, Каждый из которых командовал прислугой, Нита — женской, Тан — мужской.

Хорошо бы они были живы и здоровы.

Арк обвел глазами свое любимое место: мраморная скамья у водоема, его укромное убежище, где он любил сидеть с книгой в тени вековых деревьев и любоваться игрой света в фонтане.

Он спросил у Аси, нравится ли ей это место и получил искренний ответ:

- Нравится. Очень красивый сад. Романтичный. Немного запущенный, настроение у него грустное.

Вот что так его беспокоило! Это место было романтичным, прекрасным, загадочным, каким угодно, только не грустным. А сейчас оно печальное. Это печаль заброшенности, запустения. Но почему? Всегда садовники чистили дорожки, мыли скамью, сгребали листья, сажали цветы вдоль дорожек и за фонтаном, а сейчас… Цветов нет и в помине, все завалено прелой листвой, кажется, еще прошлогодней, вода в фонтане гниет, гниют и листья на дорожке, источая сладковато-горький запах, скамья проросла мхом и по ней ползают улитки.

Здесь больше не работает садовник? Что вообще происходит?

Что бы ни случилось, нельзя пугать и нервировать Асю. Поэтому Арк сказал только:

- Всего за год войны мой парк пришел в такое запустение? За ним должны были ухаживать! Я нарочно выбрал это место для нашего возвращения, но теперь вижу — это было не лучшее решение.