Фергус - Ворон Страница 2

- Если мы не сможем его убедить, остаётся лишь один выход - убийство.

Випера не вскрикнула, не стала прижимать ладони ко рту. Она ждала этих слов. С тех пор как Ангвис впервые почувствовал дыхание могильного холода, вырывающееся из земли, они с Виперой поняли, что другого выхода нет.

- И как же ты собираешься это сделать? - спокойно спросила жрица. - Мы ведь только что пришли к выводу, что слишком слабы для этой цели. Мы ничем не сможем ему навредить, даже с помощью магии.

- Не мы, - Ангвис покачал головой. - Другой, более сильный. Кто-то из наших соплеменников, из молодого поколения.

- И кто же? Ты питаешь пустые надежды, несчастный старик. Из наших соплеменников он самый могущественный. Остальные боятся его, даже его собственная семья. Кто осмелится бросить ему вызов?

- Не знаю. Но мы обязательно найдём такого. Это должен быть родственник, молодой и сильный. Тот, кто не испугается бросить вызов и победит.

Старческая слабость внезапно оставила Ангвиса. Он гордо расправил плечи и бросил взгляд на нарисованное изображение Некс над алтарём. На мгновение ему почудилось, будто в раскосых глазах богини промелькнуло одобрение. Ангвис уверенно улыбнулся.

Да, именно так всё и будет. Из молодого поколения явится герой, который возьмёт на себя трудную миссию. А ещё он обязательно должен быть родственником, ибо так гласит древний закон, вырезанный на спинке королевского трона.

Ибо только змей может убить змея.

Часть I

Посвящённые

Корвус I

Корвус открыл глаза и огляделся.

Он лежал пузом кверху на грубом деревянном полу. Красноватые отблески затухающего костра плясали над головой. Откуда-то сбоку доносилось заунывное пение Морбуса. Когда Корвус пошевелился, оно смолкло.

- Ты вернулся, - тихо и как-то торжественно произнёс старик. Корвус сел.

Его тело было абсолютно целым. Ни ожогов, ни ран, ни даже шрамов не осталось. Только засохшие кровавые пятна на коже напоминали о том, что он видел после смерти, - отрубленная голова и вскрытая грудная клетка. Корвус приложил руку к груди: сердце оказалось на месте и билось спокойно и ровно.

Ощущения были весьма странными. Точнее, их просто не было. Корвус помнил всё, что с ним произошло как до смерти, так и после, но никаких эмоций по этому поводу не испытывал. Он помнил, как чувствовал боль, гнев и страх во время пыток, но теперь от этих чувств не осталось ни следа. Если раньше в его душе кипело пламя, которому позавидовали бы даже огненные змеи, то сейчас там царила совершенная пустота.

Наверно, таково влияние смерти.

Он огляделся. У стены сидели Флор и Урсус, ничего не понимающие, растерянные. Урсус выглядел таким же угрюмым, как обычно, а вот Флор чем-то неуловимо изменился. Корвусу потребовалось несколько долгих мгновений, чтобы осознать, что в нём не так.

Волосы Флора стали золотыми. И это не метафора. Не то что бы они золотились в пламени костра, вовсе нет. Его волосы блестели сами по себе, как будто действительно были сделаны из золота.

Что это? Ещё один привет от смерти?

Корвус перевёл взгляд в другую сторону и почувствовал, как его сердце слабо ёкнуло. Впрочем, эмоции тут же снова исчезли, сменившись непоколебимым равнодушием. На полу в кровавых лужах лежали Гай и Агнус. Их головы были отрублены, а сердца вынуты и расположены на животе.

Чуть поодаль в таком же положении лежал Брен. Над ним копошились наставники, лица которых по-прежнему были закрыты маской. На смуглом животе парня осталось кровавое пятно, но сердца Корвус не увидел. Наверно, наставники каким-то образом умудрились запихнуть его обратно.

Морбус снова запел на незнакомом Корвусу языке. Напевая, он подошёл к двум объёмистым вёдрам, которых парень не заметил раньше, и зачерпнул из одного ведра воду деревянным ковшом. Этой водой он полил окровавленное тело Брена, с головы до ног.

Корвус вытаращил глаза. Равнодушие равнодушием, но способность испытывать удивление он определённо не утратил. Раны Брена стали затягиваться на глазах. Отрубленная голова приросла обратно к шее, как будто комок вязкого теста к другому комку, рваные края рассечённой груди сошлись вместе. И когда странная вода полностью впиталась в тело парня, на его коже не осталось никаких повреждений.

Это и есть знаменитое колдовство Беспалых?

Морбус зачерпнул воды из другого ведра и опять вылил её на Брена. Как и предыдущая, эта вода стала быстро впитываться в кожу парня. Когда она впиталась полностью, Брен глубоко вздохнул и открыл глаза.

- С возвращением, - сказал Морбус, прерывая песню.

Брен непонимающе завертел головой по сторонам, потом сел. Он тоже изменился. Его глаза, раньше бывшие тёмно-карими, теперь стали казаться чёрными, совсем как у Фортиса. На правый глаз свешивался золотой локон, так странно смотревшийся на фоне остальной его лохматой чёрной шевелюры. Заметив Корвуса, Брен впился взглядом в его лицо.

- Ты тоже вернулся, - почти прошептал он.

- Да, и ты.

Наставники в масках склонились над Гаем, приводя его тело в порядок перед воскрешением. Распевая, Морбус зачерпнул воды из первого ведра и вылил на парня. Тело мгновенно срослось. Брен смешно выпучил свои новые чёрные глаза, Корвус, наверно, со стороны выглядел также.

- Что они делают? - шёпотом спросил де Монтиум.

- Оживляют.

Морбус зачерпнул другой воды, и, когда она впиталась в тело, Гай воскрес. Он резко сел и недоумённо захлопал ресницами.

- Что за чертовщина?!

- Ты вернулся в мир живых, мальчик, - усмехнулся Морбус. Гай обхватил голову руками, а Корвус во все глаза уставился на его волосы.

Раньше Гай был шатеном, а теперь его шевелюра из тёмно-русой стала превращаться в рыжую. Как будто язычки пламени пробежали по волосам, начиная от корней и до самых кончиков. Через пару мгновений голова Гая уже пылала, словно факел.

- Твои волосы... - пробормотал Корвус.

Гай оглянулся на него и неожиданно вздрогнул, как будто увидел перед собой привидение. В чём дело? Они ведь раньше называли себя друзьями.

Наставники между тем перешли к последнему трупу, к Агнусу. Морбус завёл песню и окатил парня первой водой. Тело срослось. Морбус вылил на него вторую воду.

Агнус не шелохнулся.

Что-то явно было не так. Вода послушно впиталась в кожу парня, как и предыдущая, но дальше ничего не последовало. Корвус подорвался с места и подполз на коленях к другу. Его лицо было бледным, кожа - холодной. Сердце не билось.

Агнус не воскрес.

- В чём дело? Что с ним? - занервничал Гай. Морбус печально провёл ладонью по белокурым кудряшкам Агнуса.