Дмитрий Глуховский - Дневник учёного. Предыстория к мультфильму «9» Страница 2

Денег хватило и на то, чтобы снять чудесный домик среди вишневых деревьев, и на то, чтобы переманить из Института двух моих бывших коллег - Иосифа, великолепного математика, и Конрада, парня с небольшими странностями, но инженера от Бога.

Мы взялись за дело с утроенной энергией, и оно теперь движется втрое быстрее…

Запись шестая

Оказывается, война кончилась! У нас какое-то позорное перемирие, но газеты трубят, что мы одержали верх, хоть и пришлось отдать пару приграничных городов.

В день, когда это случилось, мы завершили загрузку в память Машины последнего тома Энциклопедии и принялись отлаживать логические связи. Я три дня не выходил из подвала, Аврора носила нам кофе и бутерброды с ветчиной прямо туда.

А сегодня я поднялся наверх, выглянул на улицу… Наши вишни уже вовсю цветут, соседи возвращаются с демонстрации с плакатами, славящими мудрость Канцлера, и опять слышна музыка, которая в военное время была под запретом.

На то, чтобы выстроить логические связи между всеми понятиями, уйдут недели. Иосиф придумал, как автоматизировать этот процесс. Без него я, наверное, потратил бы на это годы!

Запись седьмая

Похоже, мы немного увлеклись, заказывая новые детали и приобретая оборудование.

Сумма, которую я получил от загадочного незнакомца, подходит к концу. А ведь надо еще оплатить аренду дома за следующий месяц…

Он ведь обещал, что сам найдет меня, когда средства кончатся. Хочется верить, что он не обманывал… Только вряд ли он рассчитывал, что я издержусь так быстро.

Запись восьмая

Добрый Иосиф! Он так поддерживает меня.

«Я уверен, мы на верном пути»,-сказал он мне.-«Деньги тут не имеют никакого значения. Поверь, я так счастлив, что ты забрал меня из этого треклятого Института, что хоть на старости лет у меня появился шанс сделать что-то стоящее. Я буду с тобой до конца».

А вот Конрад, мой инженер, заявил мне, что больше не намерен работать над Машиной, пока я не выплачу ему жалование за прошлый месяц. Без него работа встанет: Машине как раз надо вмонтировать новый модуль… Попытаюсь его уговорить.

Конрад не то чтобы жадный, нет… Но трудиться за идею его не заставишь. Как-то я спросил его, стал ли бы он продолжать разработку самодвижущихся пушек, если бы ему предложили вдвое больше денег против того, что плачу ему я. Он не думал ни секунды.

Хорошо, что война кончилась.

Запись девятая

Я получил новое письмо от своего благодетеля! С чеком внутри.

«Расскажите, как продвигается Ваша работа. Я уверен, что Вы стоите на пороге величайшего открытия в истории человечества! Мне хотелось бы приобщиться к Вашим исследованиям. Правда, я не уверен, что все пойму, поскольку сам не имею нужного образования - но наука всегда зачаровывала меня, и для меня большая честь помогать Вам в совершении этого эпохального прорыва».

Мое сердце растаяло. Я написал ему бесконечно длинное письмо и отослал на обратный адрес: анонимный нумерованный ящик на Главном Почтамте. В конце концов, этот человек двигал наше дело вперед не меньше каждого из нас, и имел право знать, чего мы достигли. Да и, черт побери, мне просто хотелось похвастаться…

Аврора подозрительно осмотрела конверт и спросила меня, догадываюсь ли я, кто может так сердечно интересоваться моими делами. Ведь это должен быть человек, с которым я когда-то был знаком или пересекался по делам, - сказала она. А среди моих друзей нет таких богачей - ни промышленников, ни крупных торговцев, ни аристократов. Нет никаких меценатов.

Кто же мог знать о моей работе?

Тот, кто знает все, пошутил я, сделав своей любимой страшные глаза. Она покачала головой и нахмурилась.

Запись десятая

Мы в тупике.

Я идиот.

Машина правильно отвечает на любой вопрос, способна процитировать любую статью из Энциклопедии, выполняет простые команды.

Но это не искусственный разум. Это просто груда железа, которая повинуется человеку! Она не мыслит, она не развивается, не растет, не живет! Логические цепочки, которые мы ее учили выстраивать, вспыхивают и гаснут. Выполнив простое действие, она останавливается.

Это все равно что бить током остывающее тело. Оно может выгнуться в судороге, но жизнь в него не вдохнуть.

Что же нужно, чтобы оживить это тело? Чтобы одушевить его?

Что?!

Запись одиннадцатая

Конрад пока что устанавливает на Машине руки-манипуляторы, я сказал ему, что это - необходимая работа. Сказал, что сам я пока должен завершить расчеты, которые помогут запустить в Машине то, что у людей называется сознанием.

Кого я обманываю?

Конраду на самом деле все равно - лишь бы вовремя платили. А вот Иосиф все чаще смотрит на меня с сомнением.

Пару раз он пытался заговорить со мной о том, куда идут наши исследования, но я делал вид, что слишком занят. Предложил ему съездить к морю или на минеральные источники на недельку-другую, потому что на данном этапе мне якобы лучше работать в одиночку.

Он вздохнул и ничего не ответил. Он знает, что я ему вру, но слишком деликатен, чтобы сказать мне об этом.

Я бездарность, и притом трусливая бездарность. Факт.

Запись двенадцатая

Новое письмо от моего покровителя.

Он тревожится за судьбу «нашего проекта» и спрашивает, не нужно ли дополнительных финансовых вливаний, чтобы вдохнуть в него новую жизнь. Боюсь, деньгами тут уже ничего не решить.

Какой позор! Зачем я согласился брать от него деньги? Ведь этот милый незнакомец поверил мне… Кто знает, так ли уж он богат? Ведь те, кто с такой готовностью платит за такие эфемерные вещи, наверное, далеко не практичны и не обладают деловой хваткой. Не лучше ли вкладываться в автомобильные двигатели или автоматы для продажи газировки?

Я написал ему все, как есть. Пусть решает сам, как поступать дальше.

Запись тринадцатая

Конрад закончил разработку рук и механического глаза.

Сплю я днем, потому что до петухов сижу в лаборатории. Считаю, черчу… Никакого толку. Математике и физике это просто не по зубам.

Утром, когда я, измотанный, валюсь спать, к Машине пробираются Петер и Пауль. Страсть любопытные мальчишки! Однажды я поднялся раньше обычного: во сне кто-то подсказал мне решение - конечно, ошибочное. Спустился в лабораторию и спугнул ребятишек.

Как я мог их ругать? Быть может, если я не успею довести работу до конца, лет через тридцать это сделают они. Определенно, они могли бы стать большими учеными: даже когда мать, устав после долгого дня, шлепает их за бесконечные «А почему?», они только отбегают подальше и продолжают бомбардировать ее вопросами.