Аманда Хокинг - Ледяной огонь (ЛП) Страница 2

- И тебе это нужно делать сейчас?- настаивала я.

- Это не может ждать утра, - признался папа, его губы расплылись в глуповатой улыбке, когда он засунул руки в карманы. - Я хотел посмотреть, как проходит твоя ночь. Это твоя первая ночная работа.

- Все прошло хорошо, - сказала я, а затем остановилась, когда волна сомнений накрыла меня. Я пыталась проиграть ночь в моей голове в поисках каких-либо ошибок, которые, возможно, я сделала. - Я думаю.

- Я уверен, ты сделала все замечательно, - заверил меня папа, и его широкая улыбка разделилась между гордостью и привязанностью. - Каждый раз, когда я смотрел на тебя, я видел, как ты стоишь по стойке смирно. Ты выглядела такой взрослой и... Официальной.

- Спасибо.

- Моя маленькая девочка выросла, - задумчиво сказал он и, подойдя, взъерошил мои белокурые волосы.

- Папа. - Я вынырнула из-под его руки, не в силах сдержать улыбку. – Может, ты, по крайней мере, подождешь, пока мы не выйдем из дворца, чтобы этого никто не видел?

Он открыл рот, желая отметить то, что мы были одни, но затем услышали звук шагов, приближающихся по коридору. Инстинктивно я выпрямилась и расправила плечи. Я собиралась начать застегивать куртку, но затем увидела Константина Блэка, подходящего к моему отцу, и на секунду забыла, как дышать.

Нам позволена музыка и фильмы из человеческого мира, но истинные рок-звезды нашего общества - это Хёдрагены. Они были обычными Канинами, которые прокладывали свой путь к почету и уважению, но лишь единственный кто сделал это так быстро, был Константин Блэк. Еще в двадцать лет он стал личным охранником королевы, самым молодым в истории человечества, имея подобную должность.

Его черная, бархатная форма, украшенная серебряной нитью и драгоценными камнями, была самой роскошной из всех мундиров Хёдрагенов, и хотя это было стандартом для Канинов, на нем она казалась еще более божественной. Его серебристый пояс отразил тусклый свет фонарей и слегка заблестел. Даже инкрустированный бриллиантами чашеобразный эфес его меча сверкал.

Он уверенно шагнул к нам, и я постаралась сохранять спокойствие, как меня учили. Но невозможно было сдержать желудок, делающий сальто внутри меня. В течение многих лет я издалека восхищалась его способностями, его стойкостью, его самообладанием и, если быть честной, в последние годы, учитывая то, каким красивым он был, это была моя единственная личная встреча с ним.

Мы находились в одной комнате, но всегда нас разделяло море людей; его обязанностью было держаться близко к королеве, а мои обязанности держали меня очень далеко от нее и короля. Он проходил мимо меня в залах. Я видела его в толпе, когда он демонстрировал свое мастерство в летних турнирах по фехтованию. Но я никогда не видела, чтобы он реально смотрел на меня, или замечал моего пристального взгляда среди других обожающих лиц.

Вот он, улыбающийся, остановился перед нами, это был тот же самый эффект как и тот, когда смотришь вниз с большой высоты.

Я настолько привыкла видеть его издалека, что трудно было не смотреть. Его губы изогнулись слегка больше на левой стороне, когда он улыбнулся, темная щетина очерчивала точную линию его подбородка, словно появилась за ночь, а его черные прямые волосы были собраны в хвост, находясь чуть выше воротника.

- Канцлер, я не ожидал увидеть вас здесь, в этот час, - сказал Константин моему отцу.

- Я провожал свою дочь домой. - Папа указал в мою сторону, и Константин посмотрел на меня сверху вниз. Он не был намного выше меня, но, казалось, возвышался надо мной, его серые, словно дым, глаза остановились на моем лице.

- Это была твоя первая ночная работа на подобном мероприятии, не так ли? - Спросил Константин.

Я кивнула.

- Да, - сказала я, радуясь, что мой голос не дрогнул.

- Ты отлично справилась. - Он улыбнулся мне, заставляя, мое сердце трепетать. - Я замолвлю за тебя словечко перед твоим Ректором.

- Большое спасибо, но это не обязательно, - твердо сказала я.

Константин рассмеялся, звук заполнил коридор эхом:

- Скромность - благородное дело, но это не поможет тебе занять желаемое место среди Хёдрагенов. Прими помощь, когда ее предлагают, если ты хочешь добиться чего-то в этом мире.

Я всегда убеждала себя в том, что смотрю на него, как на стража, иногда как на того, кому хочу подражать. Но теперь простой звук его смеха отправлял приятные мурашки сквозь меня, я не могла скрывать, что испытывала тайную симпатию к нему так долго, что это стало превращаться во что-то столь же опасное, как любовь.

- Это отличный совет Константин, - сказал мой папа, выдернув меня из моих мыслей, и отрывая взгляд Константина от меня.

- Ты с удивлением говоришь о том, что у меня есть хорошие идеи, канцлер, - сказал Константин с кривой ухмылкой.

Папа сделал серьезное лицо и поправил расслабленный галстук.

- Я думаю, что ночь на меня так влияет.

- К сожалению, я должен позволить вам продолжить путь, - виновато сказал Константин, и мое сердце упало, когда я поняла, что эта короткая встреча скоро закончится, заставляя меня чувствовать себя Золушкой больше, чем прежде.

- Спасибо.

Мой папа кивнул и отступил к двери, а Константин протянул руку.

- На самом деле, канцлер, если вы задержитесь на несколько минут, это избавило бы вас от утренних забот.

- Что вы имеете ввиду? - спросил папа.

- Королева пошла в свои покои, но прежде, чем это сделать, она сообщила мне, что хотела, чтобы вы подписали документ утром, тот, что будет отправлен в Трилле. - Константин указал на огромные окна над дверью, в которых начинали отражаться первые намеки на рассвет. - Утро уже близко, если вы захотите подписать его сейчас, то сможете поспать на несколько часов дольше

- Документ? - Папа покачал головой. Мешки под глазами давали понять, что он действительно устал, и его темные глаза были смущены. - Я разрабатывал письмо для Трилле. Что там еще нужно сделать?

- Я не знаю, сэр. Я уверен, что она оставила его в своем кабинете, если вы захотите взглянуть на него, - сказал Константин.

- Я думаю, что должен. - Папа устало кивнул, а потом повернулся ко мне. - Ты можешь идти, Брин. Я скоро буду дома.

- Нет, все в порядке, - быстро ответила я. - Я могу тебя подождать.

Папа пожал плечами, таким образом, говоря, что я могла бы пойти сама, и направился по коридору к кабинету королевы.

Константин пошел за ним, но повернулся ко мне перед этим.

- Не волнуйся. Мы не задержимся, Белый кролик, - пообещал он мне.

Я отвернулась, надеясь, что щеки не запылали при использовании Константином этого прозвища. Его я слышала несколько раз в моей жизни, но оно так и не прилипло ко мне. Белый - из-за моей светлой кожи, и кролик, как символ Канинов.