Константин Павлов - Горт и Ворт Страница 2

Но выбора не было. Нежить подошла совсем близко, и в любой момент могла выдать себя нетерпеливая молодежь.

— Вотан! — закричал Освик и, вскинув топор, ринулся на врага. Его клич подхватили десятки голосов, и Клан Медведя бросился в битву.

— Ну что, навстречу… — бросил на бегу Ворт.

— …к славе, брат, — привычно завершил Горт, и братья улыбнулись, прежде чем обрушились на врагов их молоты.

Ворт издалека приметил себе в противники скелета в сидящем наискось шлеме. Отметил для себя щель между наплечником и гнутой кирасой, перехватил поудобней молот. Но Освик совершенно мимоходом стукнул этого воина топором, и незадачливый слуга Мортис с дробным стуком рассыпался на части. Освик тут же схлестнулся с ужасным рыцарем на кошмарной твари, и больше Ворт ничего не мог сказать о происходящем дальше четырех-пяти шагов. Потому что бой завертелся и закипел рядом.

Вынырнувший откуда-то сбоку с вечной улыбкой скелет проскрежетал клинком по новенькой кольчуге. Ворт взмахнул молотом, попал, но скелет каким-то темным чудом устоял и снова полоснул клинком по новенькой кольчуге. Ворт ругнулся, учуяв, как лопаются стальные колечки. Ответный удар заставил скелета шатнуться, но лишенный плоти воин снова занес для удара клинок. Только ударил сбоку молот и сшиб костяную голову со стержня позвонков. Горт пришел на помощь брату.

— Ловко, — одобрительно сказал Ворт и наградил похожим ударом замахнувшегося на близнеца зомби. Обезглавленное тело рухнуло в снег, и братья улыбнулись друг другу. Следующего скелета встретил двойной удар, отбросивший порождение мертвой богини куда-то за строй сражавшихся.

— Ой! — невольно вскрикнул Горт, потому что надвинулся на него темный рыцарь верхом на кошмарной твари и черный клинок был занесен над молодым гномом. Но пришел на помощь Тормунальдсен. Как ожившая гора врезался он в верхового и отбросил на пару шагов. Достойные противники начали бой между собой. А Горт уже бился со скелетом. Четыре удара нанесли они друг другу, и слуга Мортис рассыпался.

— Еще один! — радостно вскрикнул Горт.

— Да и у меня тоже, — отозвался брат, опуская молот. Переглянулись с улыбкой близнецы и вновь ринулись в бой.

Великий шум стоит в ущелье! Поднялись в воздух потревоженные птицы, насторожились волки, зашевелились в пещерах и норах разбуженные ночные твари. Звонко бьет сталь о сталь, глухо падают удары на толстую кожу доспехов, отлетают щепки от дубин и рукоятей молотов, ломаются кости и трескаются щиты. Ярко вспыхивают на солнце вскинутые молоты, разят и жалят темные клинки, без промаха летят во врага арбалетные стрелы, впиваются в плоть злые чары, огромные дубины великанов неспешно рушатся на врага, но почти после каждого их удара расстается со своей нежитью слуга Мортис.

Имя Вотана летит над схваткой, удваивая доблесть бойцов. Словно горы высятся посреди сражения великаны, и стоят подобно скалам гномы возле них. Блестят голой костью из-под доспехов скелеты, и вечной улыбкой встречают они врага. Освик и Тормунальдсен сражаются с тремя ужасными рыцарями на темных чудовищах, противники послабее достались молодежи.

Быстры и опасны были клинки нежити, невидимыми ядовитыми щупальцами жалили из-за вражьего строя чары злых колдунов, но молоты и дубины клана разили сильней. Постепенно стихли отважные кличи. Лишь стук да редкие вскрики раздавались в ущелье. Клан наступал, и по-прежнему блестели не отведавшие крови молоты и топоры, ибо не было крови у скелетов. А вот за гномами и великанами оставались алые дорожки на снегу. Множество ран покрывали тела воинов Клана, но ни один из них не был убит. А врагов оставалось все меньше и меньше.

Уже пали от арбалетных стрел вражеские колдуны, поредел строй скелетов. Из темных рыцарей остался лишь один. Вот пал от топора старого гнома и он. Горт расправился с живым трупом и остановился, потому что не с кем было больше сражаться. Рядом опустил молот Ворт. Лишь тела нежити лежали перед ними, и ни одного готового нанести удар врага. В стороне три гнома и один великан теснили четырех воинов-скелетов. Им на помощь медленно шагал Тормунальдсен. Ледяной изморозью взялась его падающая дубина, и остался лишь один враг. Упал и он.

— Победа, брат! — закричал Ворт, и другие подхватили его радостный клич. Даже Освик улыбнулся, обтирая топор об снег. Все остались в живых, а враг повержен. Редкая удача!

— Родители будут гордиться нами, — сказал Горт.

Со вздохом опустили вдруг потяжелевшее оружие воины, кто-то и вовсе сел на снег. Много сил отдали они битве, но поняли это только сейчас. Устало вытирали и убирали оружие воины, перебрасывались шутками и оглядывали раны.

Но в этот миг странная фигура выскользнула из-за серого камня шагах в двадцати. Седовласый всадник в зеленом доспехе был недвижим, лишь странный зверь под его седлом быстро перебирал призрачными ногами. Беззвучно близился он к воинам Клана Медведя, первым новых врагов заметил Тормунальдсен и тревожно вскрикнул. Оглянулся Освик, и улыбка тут же исчезла с его лица:

— Носферату! Умертвие! Вампир! Арбалетчики! Огонь!

Не сразу подняли стрелки свои арбалеты. Не сразу вложили болты в желоба. А носферату вскинул подобный обгоревшей ветке черный клинок и закричал ужасное хриплое слово.

Слитным стоном отозвались все воины Клана. Пошатнулся Ворт, побледнел Горт. Злая когтистая хватка сдавила сердце каждого, заболели и закровили сильнее раны. Оглянулись братья. Оседали наземь воины Клана Медведя — великаны и гномы, бойцы и арбалетчики. Кто медленнее, кто быстрее. Остались на ногах лишь Освик с Тормунальдсеном и братья-неразлучники, меньше других пострадавшие в бою. Они остались вчетвером против колдуна. Но что было страшней — темная дымка потекла от зеленого всадника по полю битвы, и некоторые павшие скелеты начали шевелиться.

— В атаку, пока он не поднял армию! — закричал Освик и побежал на врага, помедлив, двинулся за ним Тормунальдсен и братья. А умертвие захохотал ужасным голосом.

Злая сила терзала всех живых в ущелье. Братья шагали к всаднику по вытоптанному снегу, одолевая боль и слабость. Ветераны оказались гораздо ближе к носферату. Широченная спина Тормунальдсена заслонила колдуна. Великан с уханьем обрушил дубину. Освик взмахнул топором. Разжалась жестокая хватка на сердце.

— Победа, брат, — улыбнулся Горт.

Но тут покачнулся Освик, и подобно вековому дубу пал Тормунальдсен. Вновь увидели братья вражеского колдуна. Ужасная рана рассекла его до середины груди вместе с доспехом. Было раздроблено и смято дубиной Тормунальдсена плечо. Но сидел носферату, подняв закрытые глаза к небу. И раны его медленно затягивались. Не обращал внимания колдун на двух молодых гномов, что тоже едва держались на ногах в четырех шагах от него.