Энтони Белл - Боги Пещер - 1 Страница 2

— Да живой я, живой…

Кулл, шатаясь будто пьяный, подошел к приятелю и помог ему подняться. Брул болезненно поморщился.

— Теперь, надеюсь, наш путь будет совсем коротким, — мрачно заметил он и зашелся в сильном кашле.

— Что ты имеешь в виду?

— Все что угодно, но только не старушку смерть, — с кривой усмешкой ответил пикт.

Кулл облегченно улыбнулся. Незлобивая шутка друга, вселяла надежду на лучшее, лишь бы молодая кровь в жилах не прокисала от уныния и отчаяния. Тем более, что удача, похоже, была на стороне друзей, ибо лавина, вместо того чтобы переломать им все кости, протащила их добрую сотню саженей и сбросила в узкую расщелину, щедро засыпанную многовековым снегом. Задрав голову, Брул прикинул расстояние до верхней кромки скалы и слегка присвистнул от удивления. Похоже, путь наверх придется поискать в другом месте.

Какое-то время Кулл бродил в поисках разбросанных вещей. Ему удалось обнаружить тощий тюк с одеялами и часть провизии, прихваченной в дорогу. Копье Брула он нашел только по счастливой случайности, наступив на скрытое под снегом древко. Седельная сумка пикта пропала вместе с его лошадью и другими вещами. Кулл без лишних слов передал Брулу найденное копье.

Тот молча принял оружие и сильным ударом вонзил его в ледяной сугроб. Затем, как ни в чем не бывало принялся отряхивать с себя снег.

— Приятно чувствовать себя в компании благодарного человека, — пробурчал Кулл.

— Тем более, если он предупреждал тебя о том, что в эти горы лучше не соваться, — немедленно ответил Брул.

Оба воина посмотрели друг на друга и неожиданно звонко рассмеялись.

Приведя себя в порядок, они отправились в путь. Напоследок Брул еще раз осмотрел высокую, совершенно отвесную поверхность скалы и поспешил вслед за Куллом.

Расщелина, в которую они угодили, являла собой длинный скальный разлом, проделанный в горах не иначе как разгневанными богами. Его ширина все время менялась, но нигде не превышала пятидесяти локтей. Снежный наст, устилающий проход, был достаточно прочным, и воины двигались довольно быстро. Проход постоянно извивался, уводя двух заблудших странников куда-то на восток. Чем дальше продвигались друзья, тем выше и неприступнее становились стены, тем холоднее и неприветливее казалось внизу. Только один раз они задержались. Их остановила огромная груда камней, загромождавшая проход, словно плотина. Запорошенная снегом и покрытая ледяной коркой преграда выглядела достаточно серьезной.

— Похоже, ее сделали люди, — медленно, произнес Брул, остановившись у самого подножия грандиозной кучи огромных глыб.

— Интересно, зачем? — тихо проронил Кулл. Брул задумчиво поскреб подбородок:

— Если бы я знал, для чего вообще живут люди, то, пожалуй, ответил бы. Но я простой человек, а не плешивый мудрец из изнеженной Валузии, поэтому поступки людей меня давно перестали удивлять.

— Мой друг, не знаю, какой бы из тебя вышел мудрец, но сказано достаточно умно даже для бродяги…

Некоторое время оба молчали, взвешивая про-себя, что лучше: быть штатным мудрецом при дворе богатого вельможи или свободным воином, положившимся на милость судьбы?

Вскарабкавшись на каменную преграду, воины осмотрелись, однако перед ними лежал все тот же узкий безрадостный коридор, уходящий в неизвестность.

Между застывших скал кружилась снежная поземка. Брул проворчал что-то насчет вечной мерзлоты и, не дожидаясь ответа, ловко заскользил вниз. Порыв ветра подхватил его слова и унес вдаль.

Где-то там наверху светило маленькое колючее солнце. Морозный зимний день был в самом разгаре. Причудливые тени скал отвесно падали вниз, на снежную поверхность, делая мир черно-белым. Внезапно пошел снег. Он падал невесомо и тихо — большими пушистыми хлопьями.

— Славная погодка, — бодро сообщил Брул. — Морозец так и лезет в душу.

Кулл машинально пожал плечами.

— Лучше побереги дыхание, иначе от твоей души скоро останется одна сосулька.

Вместо ответа пикт беззлобно хохотнул и шутливо заявил:

— Если не замерзну в этой дыре, непременно воздам должное горячему зарвхаанскому вину с гвоздикой и перцем. Надеюсь, оно действительно так приятно на вкус, как о нем говорят.

— Поживем — увидим, — философски обронил атлант.

Снежный наст резко и неприятно хрустел под ногами. Примерно через час проход расступился, и воины очутились возле громадной пещеры. Ее непомерный зев был гостеприимно распахнут. Брул взобрался на вершину ближайшего валуна и замер. Довольно долго путники прислушивались к обманчивой тишине ущелья. Потом где-то далеко-далеко в горах тревожно загрохотало, и вновь наступила тишина.

Неподалеку от входа в пещеру Кулл разглядел громадные обломки скал. Их покрывали большие шапки снега, придавая картине сказочный вид.

Не сговариваясь, оба воина двинулись вперед, но, сделав не более пятнадцати шагов, вновь остановились. Их привлекли загадочные рисунки на стенах прохода. Золотистые краски давным-давно потускнели и стерлись от времени. Разобрать можно было лишь слабо различимые символы, начертанные руками неизвестных художников. Брул рукавом куртки очистил участок стены от льда и снега и задумчиво отступил. Ни пикту, ни атланту эти странные письмена или рисунки ни о чем не говорили. Оба никогда не видели ничего подобного.

Снег повалил сплошной стеной, и стало совсем ничего не видно. Высоченные причудливые сугробы перед входом в пещеру ненадолго задержали их продвижение. Перевалив через препятствие, воины ступили на широкий и совершенно плоский пол пещеры. Они прошли дальше, настороженно озираясь по сторонам. Довольно скоро воины уткнулись в стену. Направо уходил коридор. Атлант разглядел цепочку выщербленных ступенек, убегающих в непроглядную темноту. Из глубины коридора шел тяжелый сернистый запах. Сколько друзья ни вглядывались, больше ничего не было видно.

Кулл поудобнее перехватил секиру и шагнул вперед. Пикт немного постоял, прислушиваясь, и молча двинулся за атлантом.

Откуда-то издалека прозвучал тревожный крик птицы и сразу же оборвался, как будто кто-то аодстрелил птаху из арбалета. Осторожно ощупывая стены, атлант шаг за шагом продвигался в глубину горы, за ним шел Брул. Вскоре, буквально через три поворота, коридор привел их в широкий просторный грот. Всю его правую сторону заполнял ряд каменных истуканов. Между ними в стене, зияла большая дыра. Из нее лился мягкий приглушенный свет. Выщербленные ступеньки вели круто вверх. Уродливые лица идолов, обезображенные чьими-то безжалостными ударами, с тупой безнадежностью взирали на каменную лестницу. Подле них лежали останки людей, их руки все еще сжимали оружие, которым они крушили истуканов. Сохраняя осторожность, Кулл сделал несколько шагов и остановился напротив мерзких божков. Прямо за ними, на стенах грота, в неясном сумеречном свете виднелись смутные рисунки.