Наталия Ипатова - Приключение продолжается Страница 2

Их окружали несколько человек, самый рослый из которых вряд ли превышал четыре фута. За плечами их были короткие луки и кованые колчаны, украшенные чеканкой изумительно тонкой работы, а опирались они на недлинные копья, судя по всему, с серебряными наконечниками. Но, несмотря на все это вооружение, ни у Санди, ни у Сэсс они не вызвали тревоги: отчасти потому, что в позах их не было ничего угрожающего или зловещего, а отчасти и потому, что выражением лиц они походили на серьезных и печальных детей. Все как один, они были одеты в зеленые, неровно окрашенные туники, позволявшие, как догадался Санди, им, застывая в неподвижности, мгновенно сливаться с трепещущей в солнечных лучах листвой.

— Эльфы! — прошептала Сэсс.

— Наконец мы нашли вас, миледи, — почтительно сказал тот, что был повыше прочих и стоял к ней поближе. — Какое счастье вновь видеть вас после стольких лет разлуки!

— Ничего не понимаю, — сказала Сэсс. — Я никогда не видела эльфов и… и вообще… я только что прилетела очень издалека. Вы меня с кем-то перепутали.

Предводитель Зеленой дружины грустно улыбнулся.

— Вас не было шестнадцать лет, миледи. Мы искали вас повсюду, но поиски наши были тщетны. Одно лишь утешало нас в наших страданиях в разлуке с вами — мы знали, что вы живы, и лелеяли надежду на ваше возвращение. Сегодняшний день будет записан в нашу Историю как самый счастливый для эльфов за последние шестнадцать лет. Этот день мы назовем днем Второго Обретения.

— Но я не понимаю… — растерянно отозвалась она. — Вы ошибаетесь. Санди, скажи же им, что я не больше того, что я есть!

— Миледи, — сказал зеленый Предводитель, — вы несете на себе знак. Позвольте?..

Он преклонил колено и протянул руку к плечу девушки. Его рука не дотронулась до нее — в почтительном ожидании разрешения. Сэсс вздрогнула, и Санди приготовился вмешаться, если этот тип зайдет слишком далеко, но его волнение и почтительность были столь очевидны, что она расслабилась и кивнула. Эльф потянул за ткань сорочки, та соскользнула с плеча, и венок из мелких родинок выглянул на свет догорающего дня. Все как один, эльфы опустились на одно колено и склонили головы и копья.

— Это руна Ку, — сказал Предводитель. — Первая руна Слова…

— «Королева»!? — ахнул Санди. Предводитель повернулся к нему. В его недетских глазах мелькнули грусть, жалость и понимание.

— Вы быстро соображаете, сударь, и в нужном направлении, — сказал он. В его обращении к Санди не было и следа той почтительности, с какой он относился к Сэсс, но было что-то равное… Как будто, подумалось Санди, Предводитель не хотел иметь его врагом и в то же время сознавал, что он может доставить немало хлопот.

— Так я — Королева?

— Именно так, миледи. Вы — Королева, утраченная шестнадцать лет назад и счастливым образом вернувшаяся домой тогда, когда ваши подданные подвергаются гонениям и преследованиям.

— Я — Королева? Я обладаю властью?

— Всей ее полнотой, миледи. В этом мире ни эльф, ни человек, ни дракон, ни прочее существо, волшебное или нет, не имеет права вам приказывать.

— Как чудесно! — воскликнула Сэсс. — Мог ли ты подумать, друг мой, кем могу оказаться я в Волшебной Стране?

Санди в упор глянул на Предводителя, который, казалось, замер с недосказанным словом во рту.

— Чем она должна пожертвовать?

Тот опустил взгляд.

— В чем же дело, сэр? — в зеленых глазах Сэсс мелькнула озабоченность.

— Один из предыдущих принцев Черного трона, — сказал Предводитель через силу, — наложил на нас проклятие. Для него это было развлечением. Мы не можем лгать. Хотя сейчас мне очень хотелось бы сделать это. Вы не скрываете своих чувств друг к другу, не так ли?

— Нет, — сказал Санди, а Сэсс лукаво улыбнулась. Это была победа, о которой ей хотелось кричать.

— Вы прелестны, — молвил Предводитель. — Когда я смотрю на вас, глаза мои ликуют, но сердце полнится болью. Вы должны расстаться.

У Санди дрогнул уголок рта, Сэсс шумно вздохнула.

— Что? Нет! Никогда! Глупости! — она резво вскочила на ноги и, рассерженная, рванулась выйти из круга, в который заключила ее Зеленая дружина. Эльфы преградили ей путь и упали перед ней на колени. Будь они людьми, она не постеснялась бы растолкать их и любой ценой вырваться на свободу… Но они так похожи были на измученных детей! По лицам их текли слезы.

— Не покидайте нас, Королева! — воскликнул Предводитель. — Мы не можем угрожать вам оружием, мы можем только молить!

Пыл ее гнева поутих.

— Почему я должна расстаться с человеком, которого люблю?

— Простите, миледи, что приходится касаться этого вопроса. Вы не можете быть вместе, потому что хотите друг друга. И удержаться вы не сможете. Любовь у людей сильнее рассудка.

— Что за нужда удерживаться от любви?

— А как вы собираетесь управлять единорогами?

Повисла тягостная пауза.

— Единорогами? Они… бывают?

— Разумеется. Это могущественный Добрый народ, но они согласны вступить с нами в Унию лишь в том случае, если Королева будет девственницей.

— Ну и пошли они подальше! — воскликнула Сэсс, покрасневшая до самых локтей. — Ничего себе условие!

— Все наши беды, миледи, происходили от того, что мы слишком часто посылали подальше тех, чьи обычаи и претензии шли вразрез с нашими. Единороги — тоже волшебные существа, и у них есть свои права. Как я уже сказал, это могущественный, свободный и гордый народ. Лишь они одни способны противостоять василискам. Впрочем… Пригласите сюда посольство единорогов.

Почти черные в наступавшей ночи, кусты зашевелились, и из них выступили три существа. И Сэсс, бедная Королева эльфов, ахнула, и слезы восторга брызнули из ее глаз. Крошечные острые копытца бесшумно ступали в высокой мягкой траве. Они были, как лошади, но меньше, невесомее, волшебнее. Их белый воздушный пух, казалось, светился в темноте, а движения настолько плавно и незаметно перетекали одно в другое, что и впрямь можно было подумать, что они нереальны. Из середины лба каждого выступал острый искрящийся прямой рог. Одна особь была крупнее, две другие — помельче, словно более молоды. Ноздри главного дрогнули, расширились, легонько лавируя между эльфами, единорог прошел к Сэсс и, грациозно согнув колени, опустился перед ней в церемонном поклоне. Он признал эту Королеву. И Сэсс расплакалась. Единорог, белый единорог, воплощающий в себе все самое возвышенное, чистое и благородное; все Добро сказки, вся ее поэзия, смешавшись, отлились в образе белого единорога. Животное смотрело на нее мудрыми, добрыми глазами. Какой силой черствой воли нужно обладать, чтобы отвергнуть подобное существо! Сердце Сэсс разрывалось, и она обернулась к Санди, ища у него поддержки.