Андрей Аливердиев - Письмо Страница 2

И страшные сотрясения возвестили о ее приходе. Земля задрожала под ногами, и я не знал, куда укрыться от сотен летящих со всех сторон камней, каждый из которых мог проломить мне голову, или переломать кости. И не было от них никакого укрытия, ибо любая скала или расщелина, могущая на первый взгляд послужить убежищем, скорее обещала похоронить под своим весом маленького человека, вздумавшего искать приключений по ту сторону жизни. Но мне удалось устоять. И тогда узрел я огромного змея, появившегося ниоткуда в том кресле, о котором я уже упомянул выше. И рядом с этим креслом стояла знакомая фигура в белом платье. И в тот же момент голова моя закружилась, и я оказался рядом с Ней перед креслом чудовища.

— О Великий… — тут она произнесла имя, ни запомнить, ни передать которое не имело никакой возможности. Голос буквально прозвенел в ушах, и я отметил для себя невероятную акустику этой пещеры. 'Здесь бы концерты проводить', — подумал я, и рассмеялся над неуместностью этой мысли в моем положении. Но такова человеческая природа — смех и слезы всегда идут бок о бок. — Одиннадцатый доставлен. Теперь я свободна.

В ее последних словах звучало скорее не утверждение, а вопрос. И гомерический хохот чудовища, от которого задрожали стены, был ответом.

— Ты — свободна! — взрыв хохота еще раз потряс пещеру, — И ты это серьезно? Еще никто не мог освободиться от меня. И это мне решать, сожрать ли тебя, как этого одиннадцатого, или позволить доставлять мне новые души.

— Но подписанный кровью договор??

— Кровью его подписала только ты.

Я поглядел на нее. Трудно представить себе более жалкое зрелище.

— Но ты же дал слово… , — взмолилась она.

— А я хозяин своему слову. Я дал — я назад взял, — чудовище опять рассмеялось.

Она упала на колени, но я успел ее подхватить.

— Это бесполезно, — сказал я, и подчиняясь какому-то наитию, вытащил из кармана нож-бабочку. И не давая Змею опомниться, я полоснул ее по горлу, а затем распорол себе живот классическим харакири.

Пещера поплыла перед глазами, и скорченный нестерпимой болью, я погрузился в небытие.

Очнулся в какой-то мрачной освещенной факелами комнате. Я висел на стене, скованный цепями. И рядом со мной в таком же положении висела она.. Платье ее было изорвано, но на горле не было и следа. Я опустил голову и посмотрел на живот.

Футболки на мне уже не было, и голый живот был совершенно неповрежденный. Она открыла глаза.

— Где мы? — спросил я ее.

— В Аду, — ответила она. И после некоторой паузы добавила, — Я уже здесь полгода.

— И все это время ты заманивала сюда простаков вроде меня?

— Мне обещали за это свободу. Но я ошиблась… Прости меня, пожалуйста.

Я промолчал. Простить ее было выше моих скромных сил.

— Я могу помочь тебе, — опять заговорила она.

— Интересно, каким образом?

— Советом. Я здесь достаточно давно и кое-что знаю.

— Вот как?

— Да. И ты еще можешь уйти на Землю. И, если захочешь, взять меня с собой. Ведь, по большому счету, мы еще живы. А ты не связан никакими контрактами..

— А ты связана?

— К несчастью, да. И много. Но сейчас нет времени на рассказы. Надо действовать.

— Но как?

— Нет преград, кроме тех, что мы сами себе придумали. Думай, что ты можешь все, и ломай стены.

Я напрягся. Бесполезно.

— Поверь в себя! — властно прозвучал ее голос.

И тут я действительно поверил в себя. И легко разорвав сковывающие меня цепи, я соскочил н пол.

— Чего же ты не следуешь своим же советам? — спросил я ее.

— Я не могу. На мне висят заклятья. Но ты можешь разорвать и мои цепи.

— Не делай этого, — произнесла появившаяся ниоткуда и повисшая в воздухе голова какого-то монстрика, — Она уже предала тебя. Так что ломай стены и иди на Землю сам. Я провожу.

Несмотря на то, что монстрик этот выглядел на редкость забавно (как персонаж детских мультфильмов) мне не захотелось ему верить. И, кроме того, уж очень сильно он напоминал комедийно-шаржевую копию только что виденного Змея. Поэтому я послал его подальше и сорвал оковы со своей спутницы. И тут пол под нами провалился, и мы оказались в залитом кровью коридоре, по которому толпами бегали живые мертвецы, как их изображают в хороших ужастиках.

Воистину комедийное и ужасное ходили здесь бок о бок. Дальше шло как в кошмарно-приключенческом сне. Я шел по этому коридору, таща за собой новую подружку. Свято веря, что нет преград, я крушил кости мертвецам, которые оказались на редкость хрупким народом. И тут, как говорится в таких случаях, забрезжил свет в конце туннеля. Коридор кончился и перед нами встали две озаренные светом двери. Я посмотрел на свою спутницу. На ее лице читалась внутренняя борьба.

— Нам туда, — показала она на левую дверь, и мы нырнули в нее, как в море, и голубой вихрь закружил нас и понес в неизвестность. Но вихрь этот уже не был адским. Миллионы наполняющих его огней сулили радость и любовь, но никак не боль и страданье.

Вдруг голос, ужасный голос, который я уже слышал в первой страшной пещере, сотряс наши уши, как гром среди ясного неба.

— Я думал, что ты — хорошая девочка, но ты обманула меня. Вы можете ликовать, но вам никогда не добраться домой. Ибо дома ваши — в разных мирах, а их такое великое множество, что вам не найти ни одного из них. Ваша судьба — быть вечными странниками и изгоями, и бойтесь попасть ко мне еще.

Голос умолк.

Значит, до сих пор с ее стороны все же была игра. И она могла спровадить меня в Ад. Но видимо совесть в ней все же заговорила. Да и самой бежать из Ада ей явно не помешало бы.

Впрочем, я все же был благодарен ей за сделанный выбор.

— Не придавай его словам слишком большого значения, — прервала она мои мысли, — Тот, кто раз бежал из Ада, не вернется туда вновь. Мы теперь бессмертней его демонов.

— Но он сказал о множестве миров?

— Да. И мы наверняка из разных. Но мы теперь не привязаны к своим мирам и можем ходить сквозь них как призраки и как люди. Так что представь себя одетым самым универсальным образом, и летим к одному из тех потоков. Я не знаю где мы окажемся, но это будет один из миров Земли.

И мы полетели к одному из струящихся потоков, играющих всеми цветами радуги, на ходу придумывая во что облачиться.

— Представь себя таким, каким хочешь видеть, и именно таким ты будешь,

— сказала она мне, и когда мы оказались на твердой почве, я был одет в свой джинсовый костюм, а на ней было то же белое платье, что и при первой встрече. Кроме того я немного вырос и раздался в плечах. В общем, стал таким, каким хотел быть.

Земля встретила нас холодным ночным ветром. Мы стояли посреди круга грубо обработанных камней с истертыми надписями.