Ольга Романовская - Ледяное сердце Страница 20

— Да не волнуйся ты, что-нибудь придумаем! Завтра я дам тебе свое платье, а потом у тебя будет свое собственное. Мы сейчас же пойдем к моей портнихе и снимем с тебя мерки.

'К моей портнихе'! Интересно, у нее когда-нибудь тоже будет своя портниха?

И все-таки, как же легко живется Бланш! Никаких забот, никто не называл тебя выродком в утробе матери, ей не приходилось самой штопать себе чулки — да мало ли что еще! Странно, что эта девушка выросла такой простой и сердечной, окажись Зара на ее месте, непременно бы смотрела на всех свысока.

Опрос по истории вызывался в ней меньше волнений, чем предстоящий визит в дом графов Одели.

Игнорируя удивленные расспросы Ри, Зара вертелась перед зеркалом. Внимательно осматривая себя в небесно-голубом платье Бланш и новых, ни разу не надетых туфельках (они были куплены еще зимой на собственные деньги; девушка планировала надеть их на ежегодный школьный бал, но неожиданно представился случай обновить их раньше), она искала в себе недостатки и вроде бы не находила.

— Ри, дай, пожалуйста, свою пудру и помаду, — это был первый раз, когда она у нее что-то просила, ну, за исключением помолчать и перестать донимать ее своей трескотней и разговорами о мальчиках.

— Зачем тебе? Ты на свидание? — тем не менее, девушка с готовностью полезла за своим саквояжем.

— Нет. Я не настолько глупа, чтобы краситься ради мальчишек.

Ри, кажется, обиделась — ну и пусть! Будь ее воля, Зара бы давно сменила соседку. Ну почему ей нельзя жить вместе с Бланш? Хотя, в проживании под одной крышей с Ри есть один плюс. Нет, даже два. Первый и самый важный — то, что у нее можно беспрепятственно брать учебники, все равно они ей не нужны, а экономия большая. Первый и второй курс по многим предметам учатся по одним книгам — травнику, например, или словарю магического языка, — зачем же напрасно транжирить стипендию?

Второй плюс — вещички Ри и ее волшебный саквояж. Она, конечно, не догадывается, но Зара временами заимствовала что-нибудь из ее бездонного сундука. Еще бы не догадывалась — в ворохе этого барахла легко можно утонуть! Впору пожалеть лошадь, которая все это тащила.

— Ну, как? — в первый раз в жизни Зара так волновалась. Несмотря на то, что она была одета, как настоящая светская дама, таковой она себя не ощущала.

— Ты очаровательна! — ободряюще улыбнулась Бланш и поманила ее к двери. — Пошли!

Сунув в руку привратнику монетку, они беспрепятственно покинули территорию школы в тот час, когда ученикам положено спать в своих постелях, и сели в ожидавший их экипаж.

Особняк графов Одели находился в непосредственной близости от Дворца заседаний, что красноречиво свидетельствовало об их статусе. Занимая обширный участок практически на вершине одного из холмов Старого города, он произвел неизгладимое впечатление на неокрепший девичий мозг.

Важный швейцар помог им сойти на мостовую и широко распахнул перед ними резные двери.

Зара чуть не утонула в этом море света — а ведь это был только вестибюль. Она в нерешительности замерла посредине холла, не зная, кому отдать свою накидку. Заметив ее стеснение, Бланш поспешила придти подруге на помощь и сама передала верхнюю одежду лакею.

— Все уже приехали? — осведомилась она.

— Еще нет, сеньора, ожидаем сеньора Самуэ с супругой.

— Замечательно, значит, мы не последние, — шепнула на ухо Заре Бланш и увлекла ее вглубь дома.

Подозрительно косясь на напыщенных слуг — небось, думают: 'Не место тебе здесь, выскочка!', она жадно впитывала в себя новую информацию, стараясь запомнить, что и как нужно делать, с кем и о чем говорить.

Выпив для храбрости немного пунша, Зара расправила плечи и, улыбнувшись, первой вошла в бальную залу. В конце концов, она Рандрин, она ничем не хуже них.

— Добрый вечер, граф, добрый вечер, графиня, — по очереди приветствовала хозяев Зара, присев в безупречном реверансе. — Благодарю за то, что вы оказали мне честь, позволив разделить сегодня ваше общество.

Внутри ее колотило, сердце белкой металось по груди, но внешне Зара была спокойна. Чтобы все прошло гладко, нужно держать себя в руках.

— Ты ничем не хуже них, — как заклинание, повторяла она.

— Мы тоже рады видеть Вас у себя, сеньорита….

— Зара Эзита, — мягко улыбнулась девушка, слегка потупив взгляд.

— Зара моя школьная подруга, помните, я рассказывала вам?

— Да-да, конечно, дорогая. И предупредила, чтобы мы не беспокоили прекрасную сеньориту сравнением ее глаз и глаз одной известной особы, хотя, не спорю, сходство присутствует. Но цвет глаз, он ведь не уникален, верно, дорогая? Пойдемте, я Вас со всеми познакомлю, — графиня Одели взяла Зару под свое крыло. — Как Вы относитесь к танцам?

— Положительно, сеньора, — в школе, помимо прочих, была и такая дисциплина.

— Прекрасно! А то я так волновалась, что виконту Оже не достанется пары. Но, в прочем, Вы сами вольны выбрать себе партнера, — поспешила исправить свою нечаянную оплошность графиня. Конечно, кто же согласиться танцевать с Оже, особенно такая хорошенькая девушка!

Зара довольно быстро освоилась. Она предпочитала больше слушать, нежели говорить, справедливо полагая, что обрывки разговоров консулов принесут ей в будущем гораздо больше пользы, чем обсуждения последних веяний моды. В случае чего, всегда можно расспросить Ри.

Тем не менее, девушка отдала дань и танцам. Ей не пришлось сидеть в сторонке, дожидаясь очередного кавалера — синие глаза сделали свое дело и привлекли к своей обладательнице несколько достойных молодых людей. С каждым она станцевала по одному разу, но никто не показался ей достаточно интересным, чтобы согласиться на второй.

В пансион они вернулись под утро, немного пьяные от танцев, вина и пунша, зато счастливые.

Волшебная монетка Бланш, утонувшая в широкой ладони привратника, помогла им проникнуть за ограду, еще одна, выданная сторожу, отперла засов на двери пансиона.

Так закончился первый великосветский прием Зары Эзита, первый, но не последний.

Глава 7.

Зара думала, что не переживет, что у нее вдруг остановится дыхание, и она упадет в обморок. Судорожно вцепившись пальцами в колонну — и чтобы не упасть, найти точку опоры, и чтобы ничего не сделать, девушка не сводила глаз с высокой фигуры в конце зала. Да, она его никогда не видела, да, мать скупо, общими штрихами обрисовала его внешность, но это был именно он. Почему? Да потому, что было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что с консулом разговаривает тот, кого она так жаждала найти. Рэнальд Хеброн Рандрин, герцог С'Эте. У них одинаковые глаза, таких глаз у других не бывает; даже стоя здесь, на другом конце зала, Зара различала эту безграничную переливающуюся, преломляющую сотни кристаллов света, синеву.