Наталия Ипатова - Большое драконье приключение Страница 20

Проснувшись на следующее утро, вагант не обнаружил дракона у пещеры. Для порядка он немного поискал его, а потом отправился умываться. Сверчок, распластавшись, лежал на пляже, огромная голова покоилась на мелководье, а у ноздрей, где вырывался на волю раскаленный пар, уже плавала кверху белым брюхом вареная рыба. Он выглядел очень несчастным.

— Мне так плохо, — простонал он.

— Этого следовало ожидать, — усмехнулся Санди. — Любишь выпить — терпи. Похмелье, брат. Вчера ты меня чуть не угробил.

Окруженные темными кругами глаза дракона выразили раскаяние. Санди было его немного жаль, но воспитательный процесс требовал строгости.

— Слушай меня внимательно и запоминай навсегда, — сказал он. — Если ты еще раз, трезвый или пьяный, посмеешь угрожать мне, как ты это сделал вчера, я тебя так отделаю…

Он не знал, с чего это возникла у него решимость, будто он может отделать дракона так, что тот жизни будет не рад. Может, в подсознании его отложились оговорки и умолчания Сверчка, может, прорвалась плотина давней памяти.

Сверчок попятился от него, елозя брюхом по песку.

— Прости меня… В рот больше не возьму этой гадости. А хочешь — пни меня в нос! А? Только прости меня.

Санди отвернулся. Гибкая драконья шея извернулась, голова описала полукруг, и Сверчок снова заглянул ему в глаза.

— Послушай, — сказал он. — Вот, возьми.

Он держал в зубах цепочку с чем-то, болтавшимся на ней.

— Что это за штучка?

— Возьми, — настойчиво сказал Сверчок. — Я убедился, что ты — Хозяин. Я всю жизнь мечтал найти такого Хозяина, какому бы мне хотелось служить. Это свисток, а я — его раб. Когда-то все свистки были у Хозяев, а потом, когда драконы восстали, они завоевали себе свободу и вытребовали свистки в личное пользование. Кто-то их сразу уничтожил, а я вот… храню свой. Возьми, а?

— Ну нет! — возмутился Санди. — Я не хочу лишать тебя свободы.

— Ну… ты же не будешь свистеть в него ради шутки или хвастовства! Рассматривай его как знак моего доверия и послушания. А кроме того, тебе ведь может понадобиться помощь, а свисточек этот я услышу с другого конца света. И потом… Ты же в любой момент можешь его вернуть.

— Сверчок, — тихо спросил Санди, — что ты обо мне знаешь? Что я такое?

Сверчок замялся.

— Ну… ты другой. Я сам, может, толком не знаю… Ты можешь сделать такие вещи, какие другим людям не под силу. Ну… и подзалететь тоже можешь покруче, чем обычный человек. Я знаю так мало, Санди! Вижу только, что ты — Белый, и знаю, что Белых даже драконы боятся.

— Ну, а как это проявляется? Что я могу и как?

— Знал бы, — раздраженно огрызнулся Сверчок, — сам был бы Белым. Поищи кого-нибудь поумнее и у него поспрашивай. Бери свисток и не приставай ко мне. У меня голова болит.

Следующий день они посвятили приведению в порядок пещеры. Санди выгреб оттуда осыпавшийся мусор, сам Сверчок выволок наиболее тяжелые глыбы, расширил вход и, пользуясь хвостом, как сваебоем, поставил внутри деревянную крепь. Теперь в пещере можно было находиться без опаски.

В дальнейшие дни у них вошло в привычку совершать утренний и вечерний облет владений, наводя в них порядок на свой вкус. Вкус, кстати, был. Санди воплощал в жизнь свой любимый лозунг «Живи, и жить давай другим», и зуб на него точил пока только монастырь, бывший до драконьих времен сюзереном округа Кайо. Местные жители быстро смекнули, что дракона прибрал к рукам какой-то ловкач, и говорили теперь не о «нашем драконе», симпатичном, но неразумном, как дитя, а о «парне с драконом», который, по всему видать, имел понятие, совесть и силу. Мужики сошлись на том, что огнедышащего «защитничка» они всем миром могли бы без хлопот прокормить: благо, от него прок есть, а вот те бездельники из монастыря — уже лишние. Так и жили, минимально вмешиваясь в дела друг друга. Драконом теперь даже маленьких детей не пугали, а кое-кто из наиболее практичных уже прикидывал, скольких лошадей сможет заменить ящер по весне на пахоте.

В один из утренних облетов Сверчок приметил внизу подозрительную суету. Не дожидаясь приказа, он стал плавными кругами снижаться над маленьким, отдельно стоящим домиком, крытым соломой. Вслушавшись в крики монастырской стражи, он повернул к Санди голову:

— Ведьму жгут! Вмешаемся?

Санди передернул плечами.

— Надо бы, — неуверенно сказал он. Слишком свежа была память об ожидании такого же конца.

— Там народу много, — сообщил дракон, — и все вооружены. И вообще, похоже, мы опоздали.

— Что значит — опоздали? Давай вниз.

Домишко внизу весело полыхал, вопила привязанная к столбу и уже объятая пламенем грязная костлявая бабка. В противоположные стороны от места действия со всех ног улепетывали большой черный кот и длинноногая рыжая девица. Кота никто не преследовал, а вот за девицей с дружным гоготом неслись полдюжины стражников. Эта охота им здорово нравилась, они побросали свои пики и сдвинули шлемы с потных лбов на затылки.

— Эй! — кричал оставленный позади капитан. — Тащите ее к бабушке!

Подхватив юбку выше колен и мелькая загорелыми ногами, девица неслась, как вспугнутый заяц. Самый резвый стражник, догнав ее, повалил на землю, другие, поспешая, на ходу подавали ему советы и тоже готовились принять участие в развлечении. Не потеряв хладнокровия, зажатым в руке деревянным башмаком девица звезданула ловца между глаз, вырвалась из его жадных рук и припустила дальше, к лесу, лихо перескакивая бревна, жерди, кочки и канавы. Все — и жертва, и погоня — так увлечены были своим делом, что не заметили тишком спускавшегося с неба дракона.

— На что она там, в лесу, рассчитывает, совершенно непонятно, — заметил Сверчок. — Всё равно ее поймают, не монастырская стража, так местные. Для них тоже нету развлечения лучше, чем ведьму сжечь. Вот и имей тут уважение к людям!

— А она что, и вправду ведьма?

— Ха! Неужели ты веришь в этих деревенских самозванок?

— Давай-ка спускайся, — сказал Санди. — Подхватим ее и утащим у них из-под носа.

Снизившийся Сверчок перешел на бреющий полет. Ни дракон, ни его всадник, правда, не учли, что когда девушка заметит преследующее ее чудовище, она не вздохнет с облегчением. Обернувшись, она ойкнула и рванула к лесу изо всех оставшихся сил.

— Эй! — встревоженно завопил Сверчок. — В лесу мне ее не достать! Я там крылья поломаю!

— Ниже! — понукал его Санди. — Так мне до нее не дотянуться!

— Да я уже ногами землю задеваю!

— Так подожми их или растопырь!

Сверчок вытянул лапы в стороны. Брюхо его бороздило землю, и Санди взлетал вверх на каждом ухабе, но таким образом, да еще на вытянутой к земле шее, ему удалось снизиться где-то до высоты четырех футов. Наклонившись с седла, вагант ухватил девицу за талию, дернул на себя и перебросил через шею дракона. Сверчок свечкой взмыл вверх. Девица, увидев, как земля уходит вниз, сочла, что в обмороке ей будет безопаснее.