Пэт Ходжилл - Поступь бога Страница 20

Джейм прижалась к земле, дрожа и вслушиваясь. От чего ей только что удалось уйти? И где ОНО теперь? Оно живет только в бассейне? Шуршание, скрежет чешуи по камням… оно идет за ней!

Джейм вскочила и попятилась. Далеко уйти не удалось – стена. Глаза были бесполезны в этой плотной, непробиваемой тьме, но уши различали, как что-то большое, тяжелое медленно выволакивает свою необъятную тушу из воды. Воздух заполнился множеством звуков, мечущихся между стенами. Со сдавленным криком Джейм развернулась и прыгнула. Пальцы цеплялись за грубую каменную кладку, а она, ничего не видя, карабкалась вверх, пока одной рукой не нащупала деревянную балку. Девушка повисла в воздухе, держась за балку, когда в помещение ворвался ослепительный свет.

– Неплохо! – раздался чей-то голос. – ТАКОГО у нас еще никто не делал.

Когда глаза немного привыкли, Джейм разглядела Писаку, стоящего под ней с факелом в руках. Свет отражался от огромного туловища за его спиной – белого, свернувшегося, трясущегося. Розовые, лишенные век глаза смотрели на Джейм через плечо старика.

– Что ж, мальчик, тебе повезло, – произнес Писака, – в этом месяце Уродец плоховато охотится.

– Ну, насколько мне отсюда видно, у Уродца нет зубов.

– Это лунный питон, ему зубы не нужны. – Тон Писаки был скорее примирительный, чем искренний. – Лет двадцать назад у него была прекрасная стойка.

– Извините за опоздание. – Джейм была довольно непоследовательна. – Болезнь… Ух… если я спущусь, меня не съедят?

– После того как ты исцарапал беднягу до полусмерти? Да его после этого просто тошнит от тебя… а вырвет на меня, – добавил он, недоверчиво покосившись на качающуюся голову.

Слабое утешение, но Джейм спрыгнула на пол. Оставив гигантскую змею приходить в себя от потрясения, Писака пошел впереди, показывая Джейм дорогу к сердцу Клубка. К ее изумлению, это была одна большая комната, занимавшая всю внутреннюю часть здания, от фундамента второго этажа до потолка пятого. Винтовая лестница вела от пола, где они стояли, к закрытому алькову и книжным полкам и вилась дальше, скрываясь во мраке. Огромный канделябр с чадящими свечами был единственным источником света. Свечи истекали воском, монотонно капая на красно-золотой узор ковра и широкий стол, заваленный манускриптами. Убранство комнаты было богатым, но тусклым, покрытым слоем пыли.

Писака показал несколько входов в центральную комнату и провел Джейм по Клубку, показывая, как выбираться наружу разными путями. Он, вероятно, ожидал, что она с первого взгляда запомнит каждый поворот, каждый закоулок. И, протащив ее от подвала до чердака и обратно, старый вор выудил из кармана хламиды маленькую затертую монетку и протянул ее Джейм со словами:

– Так. А теперь пойди купи свинью Уродцу на ужин.

Несколько следующих дней Джейм приходила в Клубок по утрам – ночами она помогала в гостинице и шесть-семь часов была на посылках у Писаки. Она начинала удивляться, не видя большого смысла в заданиях, поручаемых ей Писакой. Но на пятый день старик, прихватив свой посох, отправился вместе с ней. У ворот они повернули на север, у Поющей реки – на восток и вскоре подошли ко Дворцу Сирдана, спрятавшемуся в тени торжествующей статуи с отрубленными головами в подоле.

Внутренний двор был залит огнями, которые на этот раз освещали ночной воровской базар – здесь продавали или обменивали дневную добычу, громко и отчаянно торгуясь. Джейм ловила на себе множество взглядов, следуя за Писакой сквозь толпу. Слух, должно быть, опередил их – когда они вошли в Зал Гильдии, все взгляды обратились в их сторону, а голоса смолкли. Секретарь Гильдии сидел на возвышении за столом, рядом с ним небольшая группа людей ждала приема. Писака растолкал всех и встал в голову очереди, протащив за собой Джейм.

– Это Талисман, – громогласно представил он ее. – Я хочу внести его в список как своего ученика.

Секретарь вгляделся в Джейм, на его лице мелькнули замешательство и подозрение:

– Уважаемый Писака, но это не…

– Кенцир? Ну да, он кенцир. А ты думал, я раскрою свои секреты кому-то из нашего сброда? Давай-давай, чернильная душа, запиши это. По закону Гильдии никто ничего не может навязать мне и вмешиваться в мой выбор тоже, хотя кому-то, может, очень уж не терпится.

Ликование в его голосе было неприкрытым, а решение – непоколебимым. Секретарь пожал плечами и открыл лежащий перед ним фолиант.

– Талисман, – обратился он к Джейм, – клянешься ли ты повиноваться законам Гильдии Воров Тай-Тестигона, выполнять все указания, вести себя согласно правилам и слову твоего учителя?

– Клянусь.

– Прекрасно. Обнажи плечо… э-э-э-э… парень.

«Это последний шанс, – подумала Джейм. – Если это провал, я отступлю». И она сорвала с себя разом и плащ, и рубаху.

Секретарь замер, ошеломленный. Однако Писака, после минуты нетерпеливого ожидания, подхватил клеймо, красное от чернил – к счастью – не от пламени, – и прижал его к коже девушки, бормоча что-то о дурацких казенных формальностях.

«Ну вот и все. Он слишком слепой, а я слишком худющая», – уныло подумала она, натягивая одежду обратно.

Формальности, по-видимому, были исчерпаны – все, что заботило Писаку, свершилось, он уже был на полпути к выходу, и Джейм повернулась, чтобы идти за ним. Но чья-то ладонь легла на ее руку.

Указательный и средний пальцы были испещрены мелкими крапинками. Человек с блестящими серыми глазами на темном лице смотрел на нее сверху вниз.

– Кое-кто хочет видеть тебя, – негромко сказал человек. Рука сжала сильнее, причиняя боль, и потянула. – Сейчас.

– Иди с ним, Талисман, – крикнул из дверей новый учитель, – и передай мое почтение Свят-Халве!

И испарился, тихо побулькивая от какого-то тайного веселья.

Темный человек отпустил руку Джейм и дал знак следовать за ним. Они прошли через дверь за секретарским столом по узкому, продуваемому коридору. Здание было похоже на Клубок, только залы богаче обставлены. Джейм шла с этим… человеком, нагло шарящим взглядом по ее телу, чувствуя себя неуютно. Коридор привел их в маленький, увешанный гобеленами приемный кабинет. Сирдан Свят-Халва стоял у дальней стены и ждал. Даже без прощальных слов Писаки и тяжелой цепи – символа власти, которую носил этот старый человек со шрамами на лице и руках, Джейм узнала бы его по тому, как он держался, – многие бы сказали, высокомерно. Джейм осторожно поприветствовала его – низко держа скрещенные запястья, а не открытой рукой дружбы.

– Итак, – произнес Свят-Халва холодным, безжизненным голосом, не спрашивая, не здороваясь, – Писака наконец взял ученика. Будем надеяться, что он сделал мудрый выбор, для себя… и для Гильдии.