Эри Крэйн - Мятеж Страница 20

Фьорд смеясь отступил назад, смотря на разъярившуюся девочку. Мелисса сжала кулачки и гневно топнула ногой. Земля под ногами Фьорда вздулась горбом, сбрасывая того с себя.

— Ты, ты видел это?! — Мелисса забыла о своем негодовании, круглыми глазами смотря на новорожденную кочку. — Это же…

Фьорд растерянно почесал затылок. Пробуждение в девочке магии земли не укладывалось у него в голове. Он привык к Гранту-садоводу и Мелиссе-зверьку и не ждал, что девочка когда-нибудь овладеет чем-то еще, кроме мистического умения превращаться в зверя.

Грант на пять минут отстал от Фьорда, умываясь у ручья. Вернувшись к хижине, он обнаружил сидящего у нее мага, осторожно щупающего ушибленное плечо.

— Что случилось? — Грант устало провел рукой по лицу. Он старался не оставлять друга даже на пару минут вне поля зрения, и вот решив изменить своему правилу и наставлению отца, получил в ответ неприятности.

— Твоя безумная сестра забросала меня камнями, — проворчал Фьорд, хмуро смотря на друга. — В вашей семье все так выражают крайний восторг? Не смотри на меня так, я ее не трогал. Наверно побежала к отцу демонстрировать танец парящих камней, если поспешишь, то еще успеешь к представлению.

Грант исчез, совершенно позабыв о маге огня, с угнетенным видом сидящего у хижины.

Больше всего Гранта удручала необходимость смотреть, как его друг с каждым днем отдаляется от него. После их разговора в горячем источнике и последовавшего вскоре за тем дня, когда Мелисса открыла в себе силу камня, Фьорд стал проводить все свое свободное от помощи с полями время с девочкой, без остатка увлекшейся новым даром.

Она дни напролет строила каменных зверей, полых внутри, заставляя Фьорда наполнять их пламенем, чтобы огонь вырывался из ноздрей и пасти. Как жившего в окружении магов земли, Мелисса выбрала Фьорда в роли учителя магии камня, хоть его стихией и было пламя. Он рассказывал ей, что он видел в исполнении отца, а что-то придумывал сам, Мелисса же воплощала это в жизнь, как всегда полная восторга и стремления попробовать что-то еще.

Когда заботы о жителях деревни заканчивались, Грант сидел в стороне и наблюдал за тренировками сестры и Фьорда. Подстегиваемый мыслями о состоявшемся у горячего источника разговоре, юный маг огня не жалел сил и времени, упражняясь в огненной магии, чтобы вернувшись на Поверхность и встретившись с магами Ордена, смог противостоять им на должном уровне.

Часто перед сном Фьорд рассказывал Мелиссе о жизни на Поверхности, какое обращение вынуждены терпеть укротители стихий, чтобы жить среди простых людей не магов. Со временем Грант стал замечать, что эти разговоры принесли в его сестру что-то чуждое ей. Ее взгляд стал задумчивее, а в голосе пропало былое веселье. Она часто закусывала губу, задумываясь о чем-то своем и не слыша, что ей говорят. Но более всего его тревожила появившаяся в сестре раздражительность. Девочка стала приобретать нотки угрюмости, свойственные Гранту, но это было совершенно не то, что парень хотел бы передать сестре.

Однажды Фьорд подошел к нему с просьбой похлопотать о встречи со старейшиной. Тогда маг дерева понял, что уход Фьорда из селения — вопрос пары дней. Все, что ему оставалось — это принять решение: быть ли ему в деревне или же последовать за другом, куда бы их ни привел тернистый путь отступников.

Они пришли втроем в хижину старейшины, чуть больше их, но так же лишенной всяких излишеств. Отец Гранта и Мелиссы сидел на ярком пятнистом ковре, сосредоточено рассматривая бумаги, разложенные перед ним на низком столике.

Старейшина поднял голову и предложил вошедшим присесть. Фьорд опустился, подложив под себя ноги, брат с сестрой сели чуть поодаль.

— Сын сообщил мне, что ты хотел поговорить.

— Да, так и есть, — Грант услышал в голосе Фьорда решимость. — Я много думал и понял, что пришло время мне оставить вас.

— Ты объяснишь причину такого решения? Мне казалось, что наша община смогла стать тебе новым домом, — между бровей старейшины появилась глубокая морщина.

— Это так. И я благодарен вам за все. Мне здесь было настолько удобно, что я позабыл о том, кем я был и к чему стремился. Я стал отступником, так как считаю, что маги там, на Поверхности, заслуживают лучшей доли. Я осознал, что хочу бороться с существующим режимом. Мне нужно найти тех, кто разделяет мои взгляды, а это невозможно, останься я здесь.

— Это похвальная цель. Я не могу силой удерживать тебя, но я рад, что ты испросил позволения покинуть нас. Надеюсь, ты и сам прекрасно понимаешь, что на Поверхности никто не должен услышать из твоих уст ни слова о Светлячках.

— Разумеется, — Фьорд улыбнулся и немного замешкался, собираясь с духом, чтобы продолжить. — Я хотел узнать, поддержите ли вы своими силами магов, решивших бороться за свободу от притеснений?

— Прости, Фьорд, но проблемы магов на Поверхности слишком далеки от нас. Здесь мы можем жить без страха, пока наверху слухи о нас — всего лишь слухи. И пусть я бы и хотел помочь тебе, но сомневаюсь, что кто-либо из этого поселения или других согласится рискнуть безопасностью своих семей ради маленького шанса на лучшую жизнь для магов на Поверхности.

Фьорд ожидал такого ответа и кивнул, смиренно принимая его.

— Какая трусость! — все трое мужчин посмотрели на Мелиссу.

— Прости? — старейшина был несколько ошеломлен подобным выкриком от дочери.

— Я сказала: какая трусость! Мы зарылись в землю и сидим здесь, как слепые кроты, не желая даже слышать о горестях тех, кому не посчастливилось так же спрятаться. А ведь на Поверхности среди прочих и наши братья по духу камня внутри! Разве справедливо вот так отвернуться от них? У них тоже есть семьи и те, кому нужна безопасность! У нас достаточно людей, которых можно обучить, никому не известных, которые не заклеймены печатью Проклятого! — щеки Мелиссы пылали, когда лицо Гранта бледнело.

— А я даже не заметил, когда ты успела так повзрослеть, дитя, — старейшина тяжело вздохнул, но на его губах промелькнула улыбка. — Я понимаю твое негодование. Но поймут ли его остальные? Захотят ли они подняться? Ты сама знаешь, что Фьорду не собрать и десяток магов. Светлячки — миролюбивый народ. И даже если бы мы и приняли решение сразиться за укротителей на Поверхности, одного мятежного мага огня мало. Сделаем так, — старейшина перевел взгляд с дочери на Фьорда. — Возвращайся, когда отыщешь других, кто готов бороться. Тогда и поговорим. А пока я не поведу своих людей в битву за тех, кто сам боится поднять голову.

Троица вышла из хижины старейшины в молчании. Грант пытался заговорить с Мелиссой, но та обратилась зверем и скрылась с глаз. Потерев виски, брат собрал одежду сестры и, отмахнувшись от Фьорда, побрел домой.