Юлия Фирсанова - Божественное безумие Страница 20

  - Да, от твоей силы иногда бывает польза не только тебе, леди Ведьма, - нарушил первую секунду молчания задиристый голос Элегора, впечатленного концертом, а самое главное - реакцией на него мужчин. - Кстати, теперь-то я могу к Лейму пойти? Он на народ больше не бросается.

  - Нет, герцог, - отрезала богиня, прищелкнув пальцами. - Мы не знаем, насколько долговременным будет сие улучшение и чем обернется.

  - Я не боюсь! - горячо воскликнул бог, тряхнув челкой.

  - Вот уж в чем тебя никогда нельзя было заподозрить, так это в грехе трусости и нерешительности, дружок, - смиренно согласилась Элия, не без сочувствия взирая на порывистого мужчину. - Впрочем, твоя готовность первым лезть в пекло, не думая о последствиях, или явно желая вызвать самые худшие из них, зачастую ничуть не лучше чрезмерной осмотрительности. Мы не меньше тебя переживаем за Лейма и хотели бы его утешить компанией. Не забывай, он, конечно, тебе - друг, но нам - родич. Вот только никто пока не в силах спрогнозировать, какой именно жест, слово, или иной ничего не значащий на первый взгляд стимул может спровоцировать завершение ремиссии и его возврат к враждебному поведению. Оттого я и требую воздержаться от контактов с Леймом, а не из природного жестокосердия, как ты, разумеется, уже решил для себя и начал негодовать на вредную Леди Ведьму. В любой момент состояние кузена может ухудшиться, и никто не сможет предугадать этого.

  - А ты? - из своего угла за диваном подсказал Ноут, всегда опасавшийся Элию, а после применения кузиной в его присутствии своих божественных способностей начинавший дрожать с удвоенной силой. Для родственников, привычно воспринимавших принца, как музыканта с тонкой душевной организацией, его поведение не казалось сколько-нибудь странным, а вот Элия, знавшая другого Ноута, не менестреля, а безжалостного холодного, как клинок, убийцу, неизменно удивлялась реакции кузена.

  -Увы, дорогой, столь точные прогнозы не по моей части, - принцесса одарила мужчину такой ослепительной улыбкой, что он поспешил заткнуться и больше не вызывать огонь на себя. - А посему, Элегор, сядь, захлопни рот и поищи более оригинальный способ самоубийства без нашего непосредственного участия.

  - Нет, - поймав взглядом готовые раскрыться для нового возражения уста Элегора, продолжила богиня, словно читая мысли приятеля, и, подойдя поближе к нему, твердо заявила: - Лейм не исцелился окончательно, это факт. Повторяю, ему может стать хуже в любой момент, и даже вас, герцог, я не желаю видеть в ту пору рядом с кузеном.

  - Так то ты, дорогая, - тихо и почти мечтательно шепнул Мелиор, любуясь своим безупречным маникюром. Сие зрелище сейчас устраивало его куда больше, чем вид нетерпеливо стремящегося в пасть к смерти Элегора, ведь герцога все равно туда не пустят.

  - А чем Источник-то сможет Лейму помочь? - не внял совету Элии идейный мужчина. Он продолжал упорствовать в своем желании докопаться до сути происходящего любой ценой и никак не желал мириться с лимитом на риск, установленным богиней.

  - Мне надо знать, не происходят ли в его душе и иных тонких структурах какие-то мутационные изменения, не видимые нам, но заметные Силам, - занимая свое кресло, промолвила женщина. - Будут результаты, тогда начнем выдвигать гипотезы.

  - Разумное предложение, - согласились маги. Джей и Рик энергично закивали, попутно соревнуясь друг с другом, кто кого 'перекивает'.

  - У тебя что-то на уме, дочура, - почуял подвох король.

  Он вперил в принцессу такой подозрительный взгляд, под которым любой другой, менее привыкший к общению с грозным монархом Лоуленда, неизменно признался бы во всех совершенных и несовершенных преступлениях, заложив не только себя, но и всех друзей, соседей, знакомых и родственников до седьмого колена.

  - Сначала резолюция Источника, - не моргнув глазом, твердо заявила богиня, откидываясь на спинку кресла. Герцог передернул плечами и бухнулся на ковер рядом с Леди Ведьмой. Не то чтобы ему хотелось сидеть именно тут, зато все принцы немедленно принялись мерить наглеца недобрыми взглядами. - Я бы на месте Сил не мешкала, возможно, у нас в запасе не так уж много времени.

  - Конечно, я все проверю, - опасливо подтвердил Источник и как-то еще сильнее ужался в объемах.

Глава 5. Опасное наследие

  Спорить с Элией Силам показалось опаснее, чем отправляться в пасть к спящему дракону, каковым представлялся им Лейм. Дракон-то может и дальше дремать, а разгневанная принцесса вот она, и страшен ее гнев, не тем, конечно, чего опасались принцы, а острыми, язвительными выпадами, больно ранящими нежные чувства Сил. Словом, Источник испустил легкий вздох 'мне очень не хочется идти, но ради тебя, богиня, я на все готов' и перенес свое 'тело' в комнату к Богу Романтики, понуро сидящему на тахте. Тактично откашлявшись, хоть от роду не имел ни горла и легких, 'засланец' позвал:

  - Принц Лейм!

  - А, Источник! - почти обрадовался компании изолированный принц. - Элия сказала, ты должен меня осмотреть.

  - Ага, - облегчение Сил от того, что не придется подбираться к сути вопроса окольными путями, преодолевая сопротивление бога, было не только физически ощутимо, но и визуально заметно - яркие искорки зеленого цвета заплясали по небольшому желтому шару. Он даже несколько увеличился в размерах. - Я быстро, будет ничуточки не больно!

  - Давай, - коротко попросил принц, подтягивая ноги к груди и обхватывая их руками, словно ожидающий важных вестей ребенок, - только если у меня там какие-то отклонения обнаружишь, сразу скажи, пожалуйста!

  - Хорошо, - с немногословной торжественностью пообещал Источник и приступил к операции, выбросив из своего шарообразного тела протуберанцы в направлении бога. Они заколыхались в нескольких десятках сантиметрах над и вокруг Лейма, началось детальное считывание информации с тонких структур.

  Боги были и сами способны к подобным ментальных трюкам, но широкого применения нигде, кроме целительства, эти таланты не находили. В повседневной жизни 'читать' низшие создания не было никакой нужды, одного взгляда бога бывало достаточно, чтобы составить емкое представление о человеке, а изучать его более подробно не было никакого интереса. Раз-другой налюбуешься, а потом надоест. Не станет же, скажем, человек пристально рассматривать каждого воробья на большом кусте? Что в них такого, в этих воробьях? Птица она и есть птица.

  Равные по силе боги ограничивались беглым восприятием, дававшем весьма целостное понятие о сути другого. А мелочные детали... К чему? Так ли уж важно знать цвет подштанников собеседника, если можешь спокойно изучить фасон его верхней одежды? Или стоит ли, любуясь цветущим лугом, тщиться разглядеть на нем каждую травинку?