Всеволод Буйтуров - Золотой Разброс 2. Путь к себе Страница 20

Ледовое побоище

— Зайди, братан, ещё разок с Юга да шваркни вон той трубой по остаткам чёртовой драги, чтобы совсем под л                                                                                                                                                                                                  ёд ушла!

— Шеф! — Командир вертушки с сомнением глядел на слабый едва установившийся лёд, из-под обломков которого торчали остатки дикого сооружения, которое Базука и состоящий при нём дед совершенно дикого вида упорно именовали драгой. — Я и так уже все обломки трубопроводов и горелой техники в Реку поскидывал! Что Госприроднадзор скажет?

— А где этот твой надзор? И где мы? Нету такого места! Сказки про Леших и Чертей любишь?

— Читал в детстве…

— Вот и наяривай, сказочник!

‑—Так ведь нутром чую: вот-вот начну современный водоём со старинным перемешивать!

— Без тебя уже нефтяные магнаты все замесили. Ты только вот территорию, где олени пасутся, да чумы стоят, не трогай!

— Как это?

— Не замечай их и всё будет хорошо! А теперь давай: круши, ровняй. Чтобы к следующему половодью всё в натуральный вид пришло!

— А кто подрядчик? Кто отвечать и рассчитываться будет?

— Подрядчик — Дух Могучей Реки — вот этот дед. Понравится работа, озолотит. И никакой надзор ничего не заметит. Эх! Вдарь ещё разок.

Если бы на месте работ были какие-нибудь мелиораторы, ирригаторы или иные специалисты по водным ресурсам, точно, зафиксировали бы открытие в виде ураганно-самопроизвольного внесезонного ледохода с сопутствующим восстановлением экосистемы и очисткой водоёма.

Но всё было шито-крыто. Действующий нефтепромысел сам по себе. Сама по себе (вернее, при посредстве «вертушки», которой Дед придал невиданные технические возможности), очищающаяся река.

По берегам, не обращая внимания на грохот от производимых работ, люди из чумов отмечали какой-то свой праздник (запах доброго самогона распространялся даже на высоту кабины) совершенно не замечая творящихся вокруг глобальных безобразий.

— Всё! Бомбометание окончено, давай на посадку! — скомандовал Базука.

— Молодец! Будет тебе от меня награда. Не обижу. — Важно изрёк Речной Дух.

— Так чего кота тянуть? Давай сейчас и рассчитаемся!

— Можно и сейчас. — Дед не спеша развязал свой необъятный заплечный мешок и положил на колени пилота три золотых кирпича.

— Это что, Алексей Иванович? — ошалело выдохнул пилот.

‑ Это – как раз то. Говорил же Старик: озолочу. А он за базар отвечает.

— Али ещё пару кирпичиков сердешному добавить? А то скажет жмоты мы с тобой, Алексей Иванович? — Серьезный в своей наивности, спросил Дух.

— Ты чё, с дуба упал? — поинтересовался Базука.

— У нас тут дубы не водятся — не климат.

— Не климат, так не климат. Но всё равно ты, Старый, откуда-то упал. И головой стукнулся. Знаю, что под твоей рекой сто возов таких кирпичей бесхозно валяются, но ты подумай: сколько каждый стоит?

— Мне это не к чему.

— А вот парню очень даже к чему. Куда он с такими кирпичами сунется?

— Алексей Иванович! Это же истинное кидалово: вроде бабло немеренное отдаёте за работу, а взять его нельзя — не посадят, так замочат! — запаниковал пилот.

— Насчёт посадят я не понимаю, а вот если замочат — это хорошо, приятно! Где мочить будем? — деловито поинтересовался Дед.

— Базука, падла! Ты же никогда по беспределу не был! Что ещё за прикол: работу подогнал, я её честно выполнил. Сколько заплатишь, даже не спросил: ты на авторитете, всегда правильно банковал. А тут — работай, вот тебе желтяка несколько кило. А теперь мы тебя в доплату замочим. Что за извращенец этот Хрен Могучей Реки?

— Почто серчаешь, любезный? Работой твоей много доволен. Кирпичей ещё могу, сколь попросишь добавить. Всплывать меньше будешь, как замочим. В чем обида? И не Хрен я, а Дух: понимать надо.

— А мочить кто тут меня собирался?

— Ты же сам, мил человек, сказал, что тебя с кирпичами посадят или замочат. Куда садят с золотом и зачем — не ведаю. А вода здесь вся моя: где скажешь, там и замочим. И лежи хоть тысячу лет. Это же благодать какая…

— Лёха! Падла буду — катапультируюсь, а вы голуби летите уж без меня…рогами в землю!

— Не пыли, братан! Всё пучком будет. Кирпичи я у Деда пока заберу, на хранение. Ты же мне доверяешь?

— Никогда от вас, Алексей Иванович, кидалова не было.

— Значит, доверяешь: куда тебе деваться, не катапультироваться же в самом деле?

— Ну…

— Ну — вернёмся в Чумск, чисто официально поменяю по курсу хоть на баксы, хоть на дерево. Возможности есть. Сам знаешь: мое слово вес имеет…

Затарахтели наушники пилота и из них, как по громкой связи на всю кабину раздался голос Резаного: «Мать вашу! Лёха! на что ты меня подписал? Вертолетом попользоваться? Вот!

— Привет, Резаный, всё правильно.

— А то, что звонит мне какая-то баба, представляется Великой Сукой и начинает команды раздавать. И порвать грозится, как тузик грелку — тоже правильно?

— Резаный, тут дело особое! С Сукой лучше не ссориться. Я потом всё разведу. Она по драгметаллам работает и…много ещё чего…сам попал. Но дело с ней можно иметь.

— Атас, Лёха! Она уже здесь! И на самом деле сука!

— Ну, уж точно не кобель. Трубу давай!

— Лёха хозяин мой ненаглядный! Я ж тебе своими зубами всё поотгрызаю! Что за самодеятельность с Дедом-дезертиром. Пост покинул, своевольничает и тебя в подельники тянет! Велено же было доставить Старика ко мне!

— Ну, ты поостынь малость. Мы же для пользы дела. Реку вот Деду в порядок привели. Мы уже и так к тебе лететь собирались; давай консенсус находить!

— Вот я уж найду тебе сенсус, да такой, какого свет не видывал. Не обошлись бы без вас прямо! Разгильдяя старого дай!

— Але!

— Ты, Хрыч? Кто пост разрешил оставить? На Реке набарагозил, а Лильку с сестрой какие-то хреновы Братья похители. Может, уже насилию с пытками подвергают. Кто отвечать будет? Ей сегодня крайний срок надо было в Племя явиться. На Праздник Лесной Благодати. Тут такая карта ложится…

— Слышь, Сука! Мы мигом на вертушке эту твою драгоценную Лильку куда надо доставим. И сестрёнку её. А если какие падлы им чё плохое сделали, есть у меня люди в бригаде…

— Сиди на месте. Вертушку заправить и держать под парами. Горючее пусть нефтяники Резаному в счёт выставят. Чего лишнее заметите — вы ни при делах, ничего, мол, не видели. Там целый комитет может собраться для лесных разборок: ваше дело сторона. А мы до конца Праздника Лесной Благодати своим путём поспеть должны. Так что — готовность номер раз! Конец связи!