Токацин - Зелёный рассвет Страница 20

Сарматские станции тогда нырнули под землю, как Агва ныряет на дно Реки, и лучи проскользнули над ними. А древние города, наполненные источниками энергии, стали приманкой для лучистых Пучков — и погибли. Только их обугленные развалины теперь напоминают о прошлом — в светящихся степях Запада, в пустынях Востока — и здесь, на Левом Берегу Реки. Всё, что осталось от могущества людей.

Даже сейчас, после взрыва, после Пучков, спустя тысячелетия, Старый Город поражал воображение. Все города Реки, вместе взятые, могли уместиться в нём. Ни рождение нового мира, ни лучи, ни крысы и мародёры, ни корни трав, ни всемогущее Время не стёрли его с лица земли. Мертвенное сияние Сиджена охраняло руины надёжнее любых цепей и замков. Когда-нибудь лучи устанут жечь землю, и жизнь сюда вернётся, но до этого ещё очень и очень далеко…

У мекхи сильные корни, но даже она не смогла прорасти сквозь серый искусственный камень — рилкар, кое-где покрывающий землю. Фрисс знал, что рилкар не опаснее обычного камня, но выглядело вещество в точности как грязный лёд на Реке в начале весны и казалось таким же ненадёжным. Поэтому Речник прибавил осторожности… тем более что Старый Город уже нависал над ним. Смертельная угроза чувствовалась даже в воздухе. Фрисс шёл медленно, оглядываясь по сторонам и запоминая дорогу. Никакой карты Города у Речников не было — в самых запутанных травяных зарослях проще было найти тропу, чем в этом скоплении руин и лучей.

Когда-то Старый Город окружала толстенная стена — сейчас от неё осталось меньше половины. Никто не знал, зачем она была нужна древним. Такая мощная стена прекрасно защитила бы от набега олда или Инальтеков, но против страшного оружия Тлаканты она была бессильна. Халан думал, что на стену мог опираться некий защитный купол из фрила или лучей, но проверить это он не мог.

Фрисс шёл вдоль края дыры в стене. Здесь прошли лучи, и рилкар оплавился и рассыпался пылью, а мох и корни трав завершили разрушение. Речник коснулся обугленного материала. Пепел осыпался со стены вместе с сухими волокнами мха. Странное вещество оставалось прочным — то, что выгорело, рассыпалось много лет назад. Фрисс заглянул и внутрь стены — оттуда торчали обрывки металла. Он вздохнул. Этот металл несёт в себе смертельную угрозу. Это богатство достанется крысам…

Речник мог пересчитать по пальцам всё металлическое, что у него было. А здесь пропадали тысячи мешков драгоценного вещества. Проклятые лучи!

Налетел ветер и погнал хлопья пепла между рядами домов, опутанных лозами и сетью древесных корней. Туда пошёл и Фрисс.

Странные мысли посещали его в руинах. Он хотел бы знать, какие люди жили здесь. Он поднимал голову, но не видел крыш домов. Эти здания были выше Высоких Деревьев. Он смотрел вниз — там лежали обломки стен, стекла, хлопья ржавчины и комья пепла, и травы оплетали их и силились зацвести. Фрисс, опасливо оглянувшись, создал облачко водяной взвеси и опустил на пересохшее подобие земли. "Может, эти травы в конце концов истолкут мёртвый камень в пыль!"

Пряди мха спускались по пыльной стене. Фрисс смахнул пыль — вместе с ней слезли хлопья светло-голубой краски, проступил тусклый зеленоватый рилкар с потёками и следами оплавления. Из ближайшего окна кто-то вырезал стекло — срезы выглядели аккуратно. Остальные окна просто разбили, и возможно, это сделал взрыв, уничтоживший Тлаканту. Ветер свистел в чёрных провалах и гнал по улице пепел и пыль.

Кое-где ещё Фрисс увидел следы попыток оторвать или отрезать что-нибудь от развалин — кусок металла, красивый скол фрила или гладкое оконное стекло. Все такие попытки, как видел Речник, произошли несколько лет назад. Окрестные жители временами вспоминали о Городе и тянули в свои дома всё, что могли оторвать. И многие дорого заплатили за это — любая мелочь, подобранная здесь, излучала Сиджен сильнее, чем мёртвая вода с сарматской станции. Однажды волна смертей прокатилась по этим местам, многие остались искалеченными Сидженом, и тогда жители перестали наконец ходить сюда толпами. Халан, правда, подозревал, что они просто унесли всё ценное с окраины, а идти в логово крыс и беспощадных убийц-Фойстов им не хотелось.

Не раз и не два повторяли Халан, Иригин и опытные Речники одно и то же: главную опасность глазами не увидишь. Не демоны и не крысы — главная угроза в Старом Городе. Их видно. От них можно спрятаться, их можно убить. От Сиджена не спрячешься, его не убьёшь. И он не отличает жителя с кинжалом и в травяной плетёнке от Речника в броне и с длинными мечами — и то, и другое для Сиджена лишь капля слизи и горсть пепла…

Иригин и Ондис рассказывали о страшных болезнях древности, разлагающих людей заживо. Ирренций помог избавиться от них. Но взамен люди получили сжигающий Сиджен. Даже сарматы страдали и погибали от него…

Тихо было в переулках Старого Города. Обугленные стены молчали, и даже мох не скрывал их. По этому переулку пронеслись когда-то лучи и навеки впитались в рилкар. Здесь шёл Пучок…

И сейчас существовали Пучки — где-то на Западе кружили они, свёрнутые в кольца, и хранили невообразимую мощь. Никто не знал, когда они развернутся и куда полетят, но все знали — это свернувшаяся кольцом Смерть…

Фрисс остановился. С ветки Дерева Ифи — правда, оно не доросло ещё до дерева и казалось скорее кустом — свисал обрывок красного плаща. Такие плащи носили Речники, и Фрисс был бы так одет, если бы плащ поверх скафандра не выглядел глупо и нелепо. Кто-то зацепился за куст. Наверное, очень спешил!

Не одни чересчур жадные до бесхозного добра жители ходили в Старый Город. Здесь бывали и Речники. Но они искали не стекло или обломки рилкара. Их интересовали приборы и оружие. О древнем оружии Тлаканты ходили легенды. Никто из Речников не отказался бы от огнемёта или бластера. Но пока что никому не посчастливилось. И Халан не уставал повторять: в мёртвом городе можно найти лишь смерть!

Опытные Речники удерживали новичков от напрасного риска. Плохо только, что они сами зачастую думали, что Сиджен опытных не трогает! Халан покупал все странные приборы, которые Речники приносили отсюда. Во-первых, он мог исследовать их, а во-вторых, избавить Речников от лишнего облучения. Даже Фрисс из любопытства пару раз ходил по Городу, но не нашёл ничего, что стоило бы ожогов и возможной болезни. Крыс и демонов он не боялся — сражались с ними, ничего особенного! А вот невидимые лучи…

Переулок закончился, знакомые окраины остались позади. Ничего способного вспыхивать Речник пока не нашёл, горелые крысы тоже ему не попались. А дальше начиналась неизвестность.

Эта улица была широкой, как приток Реки. Рилкар лежал на ней полосами, где в два слоя, где в три. Фрисс припомнил один из рассказов Иригина — о дорогах Тлаканты, которые сами двигались и везли путников к цели. Наверное, эта слоистая дорога была такой… Живая дорога! Чего только ни расскажет Иригин…