Сергей Гжатский - Сага-фэнтези о Синдбаде-мореходе и его друге Ибн-сине Страница 20

— Ничего не понимаю! — огорчился Синдбад, — Где берег? Где развалины? Может быть это не те скалы? Или карта всё врёт? Ты ничего не напутал с переводом?

— Карта не врёт и текст я правильно перевёл! — твёрдо заверил Ибн-Сина — И утёсы — точно те самые! Трудно предположить, что где-то в океане существует ещё одно такое природное образование…

— Тогда где земля? Как мне послезавтра причалить к ней, если её нет?

— Давай не будем пороть горячку! Утро вечера мудренее. Подождём, как сказано в инструкции, посмотрим… Глядишь, земля и появится!

Синдбад в ответ только обречённо махнул рукой.

— А что нам ещё остаётся?

Ранним утром следующего дня "Ирбисс" снялся с якоря. Синдбад сам встал за штурвал и уверенно провёл корабль между "клыков шайтана", отстоящих друг от друга меньше чем на четверть полёта стрелы. Экипаж до последнего матроса высыпал на палубу. Все с замиранием сердца следили, как отливающие сахарной белизной утёсы медленно проплывали вдоль бортов в колышущейся дымке тумана.

Их цепляющие за облака остроконечные вершины склонялись друг к другу и едва-едва не соприкасаясь, образовывали своеобразный арочный проход, под которым, казалось, остряк мачты "Ирбисса" мог протиснуться лишь с большим трудом. Поэтому так важно было выдержать дистанцию, что бы мачта попала точно в разрыв между верхушками скал и не зацепилась за них.

Момент, что и говорить, был драматически напряжённым, но всё обошлось. Корабль чувствовал руля, как скакун удила, и рука у Синдбада ни разу не дрогнула. Он провёл корабль под аркой, словно продёрнул нитку в иголку, с первого раза.

Стоящий рядом с капитаном всегда невозмутимый Ибн-Сина тоже испытал мгновенный трепет и волнение, когда корабль проплывал мимо белых скал. А вдруг эти мегалиты ни что иное как мифические Сцилла и Харибда? А ну как они сейчас схлопнутся и от корабля одни лишь щепки останутся? А от команды — мешок переломанных костей и кружка крови?

Но нет! Пронесло! Утёсы как стояли, так и стоят — не шелохнутся! Ибн-Сина навёл подзорную трубу на "клык", проплывающий по левому борту, что бы изучить его с особым тщанием. Ничего примечательного он не обнаружил: тот торчал прямо из моря и набегающие волны плескались о его неприступное подножье. Учёный повёл трубой вверх, но кроме трещин и уступов ничего интересного не обнаружил…

Хотя нет! Что это за размытые потёки на камнях? Следы гнездовья чаек? Или других морских птиц? Но откуда они тут, посреди океана? Но если есть птицы, то значит берег где-то рядом? Его по какой-то причине просто не видно до поры до времени, вот и всё…

Ибн-Сина от сделанного открытия немного повеселел, тут же переключив внимание на второй утёс. Тот возвышался по правому борту и, как оказалось, не в пример своему братцу имел в основании небольшой овальный островок. Пенные волны с шипением набегали на его отлогие песчаные берега, усеянные ракушечником, редкой галькой и гниющими водорослями, пробовали на вкус и разочарованно откатывались назад в океан.

И на этом "клыке" учёный обнаружил уступы, загаженные чайками. Теперь никаких сомнений не оставалось: земля где-то рядом!

— Интересно, из чего они состоят? — кивнул Синдбад на скалы — Из мрамора?

— Кто знает? — отозвался учёный — Может и кварца, а то и известняка…

"Ирбисс" тем временем миновал арку и встал на якорь в полу стадии от неё. Синдбад снова с надеждой осмотрел горизонт, но не обнаружил даже намёка на близкий берег. Вокруг простирался один бескрайний океан.

— Ничего не понимаю! — обернулся он к Ибн-Сине — Нет земли…

— Неважно! Дождёмся утра.

— А утром земля сама приплывёт к нам со скоростью в семнадцать узлов? Нет, дорогой товарищ, сдаётся мне, что поутру мы, следуя твоей же поговорке, поцелуем пробой и повернём домой…

— Может статься и так! — согласился невозмутимый Ибн-Сина, — Но только хочу обратить твоё внимание на тот факт, что скалы засижены чайками. А это красноречиво говорит о близости земли.

— Ладно, чего зря спорить: я согласен — утром всё и выяснится.

— Тогда давай думать капитан, как нам убить время до вечера.

— Можно сплавать на правую скалу и исследовать островок у её подножья…

— Это идея! Только сначала не мешало бы позавтракать.

* * *

Спустя две — три склянки матросы по приказу капитана спустили шлюпку на воду. Кроме друзей в неё уселись Намуба и трое неизменных телохранителей во всеоружии. Двое из них взялись за вёсла, третий обосновался за рулём. Когда шлюпка отчалила и прошла половину пути, Синдбад взял у друга подзорную трубу и навёл её на подножье утёса, к которому они держали путь.

— Вижу пещеру! — сообщил он бесстрастным голосом.

Ибн-Сина так и подпрыгнул на скамье.

— Где-где? Почему я не заметил её раньше?

Он выхватил подзорную трубу из рук капитана и в свою очередь поднёс её к глазам.

— Ага! Вижу! Действительно пещера! Вот она, спряталась за каменной складкой в тени… С другого ракурса её и не высмотришь… Инте ресно! Тёмный овал входа обрамлён резьбой по камню. Это целая композиция! На вид — рожа злобного божества с глазами и клыками. Вход — развёрстая пасть чудовища, и к нему ведут ступени…

— Жуткий оскал! Нечто подобное я видел на острове Циклопов — поделился воспоминаниями Синдбад.

— Ну, Циклопами тут и не пахнет! Хотя осторожность и не помешает. Мало ли какая гадость может там таится в глубине.

Шлюпка тем временем подошла к берегу. Все выпрыгнули за борт и стоя по колено в воде втащили её на песок, чтобы не унесло волнами. Назначив одного телохранителя охранять лодку, остальные члены экспедиции направились к пещере, готовя оружие к бою.

Шествие возглавляли Синдбад и с Ибн-Синой, телохранители прикрывали фланги. Друзья достигли пещеры, остановились и прис лушались. Поскольку из неё не доносилось ни звука, они смело под нялись по ступенькам под акомпанемент неугасающего прибоя на верхнюю площадку и после некоторого колебания шагнули под мрач ные своды.

— Жалко, факелами на запаслись. — прошептал Синдбад, выставляя вперёд саблю.

Ибн-Сина только нечленораздельно промычал в ответ и как бы невзначай прижался к приятелю. Намубу с телохранителями попыта лись протиснуться вперёд, но капитан остановил их движением руки. Друзья переступили порог, щурясь со света. Через мгновение они замерли, поражённые грандиозностью открывшегося зрелища.

Пещера оказалась огромной, с гладко отёсанными стенами и высоким ровным потолком. Внутренностью своей она скорее походи ла на какой-то обустроенный храм, нежели на игру природы, кото рый ко всему прочему имел хитроумное искусственное освещение. Неизвестные мастера-строители знали своё дело — лучи дневного све та проникали в храм через потайные окошки-бойницы, незаметные снаружи и освещали всё вокруг равномерным светом.