Елена Ларичева - Тара Страница 20

Эльфа приблизилась к ящику, провела над ним узкой ладонью, не прикасаясь к металлу, нахмурила лоб.

- Выкиньте эту гадость в глубокую шахту подальше от поселений. И забудьте навеки, - наконец сказала она.

Трое сотрудников Службы расторопно подхватили перекрёстным заклинанием смертоносный груз и потащили к чёрному ходу, возле которого уже ждала повозка.

- Я хочу видеть мерзавца, раскидавшего их по городу, - пожелала Тара, едва за серыми плащами волков захлопнулись кленовые двери, еле различимые на фоне резных панелей, покрывающих стены. - Много ещё пострадало? - требовательно поинтересовалась ведьма.

- Больше никто не обращался, уважаемая.

Услужливый Мироз распахнул перед ней парадную стеклянную дверь кабинета, приглашая следовать к пленнику, четвёртый день томящемуся в одной из дознавательных камер.

Красно-коричневое платье Вечной зашуршало по мозаике паркета. Каблучки тихо застучали, вторя грузной походке начальника Тайной Службы...

Тара не любила пыток. Не любила смотреть на кровь и насилие. К чему пачкать руки и бездарно тратить время, измываясь над живыми существами, если истину можно вызнать гораздо быстрей и спокойней? Но международные дела иногда требовали отступить от привычных правил, и Тара вынуждена была включиться в игру.

В узкой длинной камере Тайной Службы который день маялся на грани забытья один из богатейших купцов Варандэ. Неимоверно старый, почти ровесник её покойного отца эльф, подзадержавшийся в подлунном мире, висел на прочных цепях над ямой с кислотой. Ядовитые испарения разъедали уже не способную на регенерацию кожу, выжигали лёгкие. Седые волосы и брови долгоживущего создания вылезли, обнажая не совсем правильный по форме череп. Яркий свет нещадно бил в ещё зрячие глаза, а контролирующее заклинание не позволяло нелюдю хотя бы на миг отключиться, провалиться в забытье.

Мироз скептическим взглядом оглядел чуть слышно поскуливающего пленника и сердито проворчал:

- Рано вы мерзавца отпускать собрались. На вашем месте я бы по частям его выслал.

Глубокий бас Мироза пророкотал под высоким закопченным потолком камеры, заставив пленника вздрогнуть. Тара брезгливо поджала губы, не желая приближаться к зловонной яме, предоставила возможность карлику рисковать белизной отглаженного мундира.

Стараясь не задеть покрытых серо-зелёным налётом испарений стен, она негромко заговорила. Не сомневаясь - даже не смотря на испытываемые муки, пленник слышит её отменно:

- Ты отвисел своё. Я притворюсь, что поверила твоим побасенкам про приказ ваших чародеев, про то, что ты знать не знал, какую мерзость везёшь в столицу вместе с коллекцией минералов. Ты отправишься к своему королю с посланием от меня. Я наложу на тебя заклинание. И только носитель королевской крови вашего рода сможет его с тебя снять. Это, мой миленький, чтобы ты не заблудился по дороге. Заблудишься - пеняй на себя. Пережитая пытка по сравнению с ждущей тебя кончиной покажется послеобеденным сытым сном. Кстати, твой опыт послужит примером всем вредителям из Варандэ. Каждого сунувшегося на мою территорию обезображу так, что сородичи с орками перепутают.

Она хладнокровно расправилась с засланным купцом, отлично зная - потеря красоты для эльфа из Варандэ - страшнее смерти, несмываемый позор. Пример этого купца надолго отвадит сородичей щёлкать зубами в сторону Кавиры.

Она коснулась плеча Мироза, предлагая поговорить наедине, и вышла из переполненной ядовитыми парами камеры.

- Не переживай, мой друг, - обратилась она к карлику. - Случившееся ещё раз демонстрирует факт постепенной деградации эльфов. Нехватка фантазии в организации провокаций - не самый губительный их недуг.

- И это отсутствие фантазии? - поразился начальник Тайной Службы, вспоминая про смертоносные камни, на которые заклинания его подчинённых долго не могли выйти.

Тара только поморщилась.

- Ирьские эльфы давно поняли - без сотрудничества с людьми они выродятся. Смешанные браки у них приветствуются, ибо без притока свежей крови древние твари плодят уродцев. А эти...

Ведьма не договорила. Вспомнилась собственная юность, обречённая перерасти в уродливую старость, побег из отцовского дворца в поисках спасения. Боли в душе давно не было. Только презрение к сородичам, лишенное тени жалости. После всего случившегося отца с матерью она видела лишь раз, братьев и сестёр намеренно избегала, ибо знала - их детей тоже, скорее всего, ждёт подобное испытание. Иметь хоть что-то общее с гордым до глупости народом она не желала. После трёхкратного её отказа вернуться на родину и не якшаться с недостойными тварями неэльфийского происхождения её вычеркнули из числа живых, предав имя позору. Теперь она имеет полное право называть Кавиру своей единственной родиной.

Ирьские владыки - совсем другое дело. Эти твари изворотливы, хитры и умны. Просчитывать их ходы - интересно и волнующе. Вот он достойный противник для её ума. И противник этот, судя по сбивчивым донесениям разведки, готовит весьма опасную атаку, предотвратить которую она пока не в состоянии...

3.

Ильварад по прозвищу Орешек королём был энергичным, образованным и, как ему казалось, самостоятельным. Не одарённый богами приятной внешностью, он считал, что с лихвой компенсировал данный недостаток приветливостью, въедливостью в государственные проблемы и природным упорством. Вот и сейчас, вернувшись из очередной поездки по стране, он не спал сладким сном в уютной постели под оливковым балдахином, не обнимал королеву, женщину миловидную, но на редкость болтливую и недалёкую, с утра до ночи думавшую только о балах и нарядах. О том, чтобы завести любовницу и отдыхать от общества благоверной король подумать не мог, не так был воспитан.

С четырёх часов утра Ильварад сидел в кабинете, разглядывая карту Кавиры и просматривая отчёты о делах в девяти герцогствах. Король ёрзал на старомодном кресле, слишком жестком, громоздком и низком. Увы, за четыре года правления поменять доставшуюся от предков мебель так и не удосужился - заботы были другие. Придёт ещё время перемен. Уже скоро...

Кисточка сиреневого ночного колпака норовила упасть на правый глаз. Голые лодыжки мёрзли. В правой туфле сбилась стелька, но его величество мужественно старался сконцентрировать мысли на государственных делах.

Воспитывайся Ильварад при дворе, наверняка он не забивал бы себе голову такой мелочью, как изменение поголовья скота или своевременность орошения полей в каждом поселении, доверив столь частные вопросы талантам младших министров, а сам бы занимался стратегией, сверяя принятые решения с мнением "главного оружия королевства" в лице эльфы Тары. Но пока был жив батюшка, на редкость подозрительный и своенравный экземпляр, его отпрыски вначале воспитывались в военной школе в Тюсвири, скучая в сырых стенах старинного замка, потом жили за пределами столицы, читая запрещённую литературу и нахватавшись из неё совсем не государственных идей.