В интересах государства. Орден Надежды (СИ) - Хай Алекс Страница 21

Ну это вряд ли — у меня родовая защита все же посильнее будет. Но вредить Грасс я не хотел. Сам не любил влезать в головы, особенно когда дело касалось не разрушительных заклинаний — там-то пофигу, главное — врага обезвредить. А вот с более тонкими ментальными манипуляциями я всегда работал с большой опаской.

Прикоснувшись к руке Грасс и потянувшись к ее разуму, я ощутил, как она всеми силами старалась снять ментальные защиты. Кое-что из “щитов” было рукотворным — девчонка явно была неплохо подкована в вопросах безопасности головы. Их она сняла быстро. А вот природные блоки… Ух, таких я еще не видел.

Это была не родовая сила, не наследственность. Но сила сидела над ее черепушкой мощно и плохо пропускала воздействие. Здесь брать нахрапом было нельзя — пришлось с ювелирной точностью выискивать зазоры между слоями естественных блоков и не снимать, а буквально протискиваться сквозь них.

Анька зашипела.

— Аккуратнее, Соколов. Больно же.

— Прости. Стараюсь как могу. Я все-таки не настоящий менталист.

— Постарайся побыстрее. Так-то мне всегда больно — такова расплата за сильную природную защиту. Это же как на живую резать…

Я убавил силу в два раза, стараясь действовать быстрее. Пусть сниму не все воспоминания, но Анька хотя бы не пострадает. Наконец я добрался — передо мной возникли образы последних воспоминаний: лаборатория Хруцкой, книги, конспекты, шарик записи воспоминаний… Вот! Нашел.

Мне в голову хлынул поток считанных психометрических образов. По восприятию они сильно отличались от обычной памяти. Простые воспоминания были цветными и очень живыми, а психометрические казались записанными на старую выцветшую пленку.

Я зажмурился и заскрежетал зубами, но старался не дергаться и просто пустил все эти образы в свой разум.

— Стой! — рявкнул надо мной Денисов. Я почувствовал, что он тряс меня за плечи и пытался вырвать ладонь Ани из моей руки. — Остановись! Ей плохо!

Я распахнул глаза, мгновенно выпустил руку Грасс. Анька билась в припадке. Закатив глаза, она дергалась, словно ее било током. Руки и ноги плясали вразнобой, грудь тряслась, зубы отбивали чечетку.

— Дерьмо!

— Ты что с ней сделал? — Рычал Денисов.

— Ничего, — буркнул я, отпихивая парня от Ани, и тут же воззвал сразу к двум потокам — целебному и ментальному. Соединил оба, сплел в изящную вязь и, приложив руки к вспотевшему липкому лбу Грасс, направил силу прямо ей в голову. — Держись, Анют. Давай. Хорошо, что блоки сняты…

— Что мне делать? — спросил за моей спиной Денисов.

— Ничего. Ты боевик, а ей нужна другая сила.

Конвульсии прекратились, и девушка тихо сползла на пол. Денисов бережно подхватил ее и снова положил на импровизированный лежак.

— Что это было? — поднял на меня глаза он.

— Скорее всего менталка не выдержала нагрузки. Очень похоже на перегруз. Вообще странно: судя по ее защитам, она должна была выдержать нормально. Возможно, винамий так сработал.

Анька застонала и медленно открыла глаза.

— Я в порядке, — тут же сказала она. — Просто вырубило.

— Тебя не просто вырубило. У тебя чуть проводка не перегорела, — нахмурился Денисов.

— Поспать надо… Образы хоть считали?

Хороший вопрос. Денисов оборвал процесс передачи, и кое-что могло спутаться или пропасть.

— Погодите, проверю.

Я закрыл глаза и обратился к воспоминаниям, начал разбирать их, словно ленты пленки. Вот, стопка дорогой итальянской бумаги, руки в перчатках из светлой оленьей кожи, очень стильная перьевая ручка…

Стоп.

Часы. И кожаный диван у стены. Я не мог отделаться от ощущения, что уже где-то видел эти часы и помнил этот диван. Я прокрутил еще воспоминания — то, что смогла запомнить Грасс, хотя наверняка образов было больше. Скромная обстановка, хотя вся мебель была дорогая.

Я был здесь, в этом кабинете, когда проходил испытания на Полигоне.

И кабинет принадлежал Павлу Антиоховичу Зурову — советнику ректора по вопросам вступительных испытаний.

Связному Корфа в Аудиториуме и человеку, который помог мне сюда поступить.

Глава 11

Ошарашенный озарением, я медленно сполз на пол рядом с Аней.

Твою мать. Это было как серпом по яйцам. Зуров — который помог мне поступить, прикрыл меня перед Аудиториумом и сотрудничал с Пистолетычем, оказался…

Кем?

Да может в этом сраном Аудиториуме хоть кто-то играть честно?!

— Соколов, ты чего? — всерьез забеспокоился Денисов. — Тебя что ли тоже накрыло?

— Нет-нет… Просто немного выдохся, — отмахнулся я и уставился в одну точку. Самые нехорошие мысли и предположения полезли в голову сами собой. Но сейчас было неподходящее время, чтобы устраивать мозговой штурм.

Сначала требовалось привести Грасс в чувство. Ей, в отличие от меня, действительно было хреново. Все симптомы опустошения налицо.

— Ладно, не будем рассиживаться, — я поднялся, ухватившись за стену, и подал руку нашей артефакторше. — Идти сможешь?

Аньку, казалось, немного оскорбил этот вопрос.

— Конечно! — Задрав нос, ответила она и тут же попыталась встать.

Но едва она приподнялась, как ноги ей отказали, и она едва не рухнула обратно на шинель. Кое-кто оказался излишне самоуверенным.

— Нет уж, поведем тебя под руки, — безапелляционным тоном заявил Денисов. — Дотащим до самой комнаты и сдадим на руки соседкам. Чтобы проследили за тобой и точно уложили спать.

— Ага, а с ложечки покормить меня не хочешь, — огрызнулась девушка.

Денисов сокрушенно вздохнул. Да-да, товарищ, она невыносима. Ты еще только на самый кончик этой фигни присел…

— Аня, сейчас не тот случай, чтобы язвить, — изо всех сил стараясь сохранить самообладание, увещевал ее Константин. — Сама видишь — тебе досталось сильнее, чем ты ожидала. Спорить здесь не о чем — это факт, и ничего постыдного в этом нет. Наоборот, чудо, что ты вообще в сознании…

Голос Денисова подействовал на Грасс успокаивающе, и девушка наконец-то подала ему руку.

— Вот, — улыбнулся он. — Сразу бы так.

Тем временем я вернул халаты и шинели на вешалку, прихватил сумки Ани и позвал Хруцкую.

“Ядь, мы закончили. За собой прибрали”.

“Славненько”, — весело отозвалась третьекурсница. — “Потом расскажешь, какую Пиковую даму вызывали?”

“Посмотрим. У нас не все получилось так, как планировали. Но твоя лаборатория невредима”.

“Отлично. Тогда запри кабинет и ключ спрячь в щели дверного косяка. Справа увидишь зазор. Я здесь застряла, не могу отойти”.

“Сделаю”.

Распрощавшись с Хруцкой, я присоединился к одногруппникам и помог Денисову вывести Аню из здания. Она с трудом перебирала ногами, да и при каждом прикосновении к ней я чувствовал, что ее силы были на исходе.

Ничего, доведем, а там можно будет и подумать…

Пока мы шли, я связался с Ирэн и попросил ее встретить Аньку на этаже женской половины. Нам там появляться не запрещали, но не хотелось, чтобы пошли сплетни — а сплетниц на курсе было полно. Так и Грасс, и нам будет спокойнее. А уж Ирка справится, она всегда была ответственной.

“Так-так, Мишенька”, — тон Ирки не сулил ничего хорошего. — “Соизволь уточнить, при каких это обстоятельствах ты оказался вместе с Грасс и Денисовым? Ну ладно Анька, я еще могу понять. Но вы же с Костей вечно цапаетесь так, что пух и перья летят… На пять минут вас оставить нельзя. Что же такое случилось?”

В историю с записками я решил Ирку не посвящать. У нее и так полно забот, и эти интриги ни к чему. В отличие от меня, Ирэн фон Штофф училась блестяще и много. Очень много.

“Сам не знаю, как так вышло. Анька же на артефактора идет — столкнулись в Лабораториуме. Ей стало нехорошо. Перетрудилась, видать”.

“А Денисов?”

“Встретили по дороге. Он не такое уж и говно — сам вызвался помочь”.

Эта история, казалось, удовлетворила Ирэн. Хотя и не полностью.

“Ты точно ничего от меня не скрываешь?”

“Скрываю, конечно. У всех свои секреты”.