Страж червонной дамы (СИ) - Прягин Владимир Страница 21

Вокруг вершины сгущался серый туман, похожий на тот, через который недавно шли Пётр с Ингой.

Продолжая следить за стрелкой на циферблате, граф протянул свободную руку, и дочь вложила ему в ладонь короткий кинжал.

— Не бойтесь, — произнёс граф. — Требуется лишь кровь хозяина взгорка, это катализатор.

Он полоснул себе по руке. Капли крови упали в пыль, на дорогу. Холм ощутимо вздрогнул, пси-фон взбурлил. Туман приобрёл багровый оттенок, надвигаясь со всех сторон.

Исчез виноградник, склоны растворились во мгле, канули оба автомобиля.

Туман подбирался к людям.

Но остановился в паре шагов от них, будто в нерешительности. Повисел несколько секунд, всколыхнулся — и стал редеть. Сквозь багровые клочья снова проступили окрестности.

— Отец, — сказала Анфиса, — что происходит? Так и должно быть?

— Не понимаю…

Пётр пошевелился.

Тело повиновалось с трудом, форсаж не работал. Воздух-кисель затруднял движения, но неподвижность исчезла.

Граф уже поворачивался к нему.

Пётр прыгнул вперёд.

Граф вскинул руку с кинжалом. Лезвие вошло Петру в лёгкое, рядом с сердцем, но он в падении сшиб-таки графа с ног. Тот ударился затылком о бампер «кракена» и обмяк, потеряв сознание.

Пётр лежал рядом с ним в пыли. Рану жгло — кинжальная сталь была с пси-рудой. Перед глазами всё расплывалось.

Инга что-то ему кричала. Просила, кажется, чтобы теперь он тоже позвал туман — другой, нормальный, без крови. Чтобы туман этот унёс их обоих в прошлое, к ближней вешке. В сегодняшнее утро, ко входу в дом на Соловьиной улице.

Он хотел ей ответить — да, это был бы выход. Ещё минус десять лет в его биографии, но всё-таки лучше, чем сдохнуть здесь, на холме.

Жаль только, этот трюк уже не сработает.

В прошлое нельзя нырнуть дважды.

Закон природы.

По этой же причине сорвался ритуал графа. Тот был не в курсе, что Пётр с Ингой однажды уже вернулись назад во времени.

Всё это Пётр сказал бы ей, но не смог.

Пришла темнота.

Эпилог

Снегопад не прекращался вторые сутки. Дворники сбились с ног, расчищая узкие тротуары, а по проезжей части ползли снегоуборочные машины. Но сугробы вырастали снова и снова — зима выбеливала город у побережья.

Обошлось, правда, без трескучих морозов. Всё-таки здесь был юг, а не север.

Пётр не торопясь подошёл к крыльцу интерната. Притопнул у порога, сбивая с обуви снег. Движение получилось излишне резким, отдалось тупой болью в рёбрах. Поморщившись, он толкнул массивную дверь.

Пожилая секретарша в приёмной подняла на него глаза. Пси-детектор у неё на столе, похожий на стеклянное яблоко, замерцал и наполнился синеватым туманом. Спустя секунду, однако, стекло очистилось, туман развеялся без следа.

— Вы что-то хотели?

— Да, — сказал Пётр. — Я вам звонил. Мы договорились, что я заеду к директору в полвторого.

— Одну минуту.

Она сняла трубку телефона, нажала кнопку соединения. Выслушала ответ и сообщила Петру:

— У господина директора затягивается предыдущая встреча. Внеплановые клиенты. Он освободится через четверть часа. Присаживайтесь.

— Я подожду на улице.

Он вышел из приёмной. В коридоре было пусто и тихо, лишь где-то за стеной чуть слышно играло радио.

Открылась дальняя дверь, ведущая во внутренний двор. В проёме обрисовался кряжистый силуэт. Пётр всмотрелся:

— Мастер?

— С возвращением, Петя. Ты возмужал.

— Постарел — так будет точнее.

— Не сгущай краски. Я-то постарше.

И в самом деле — мастеру-наставнику было под шестьдесят. Короткие волосы поседели, на лбу залегли морщины. Но сейчас Пётр видел в нём не умудрённого аксакала, а обычного человека.

— Выйдем во дворик, Петя? Заглянешь в детство.

— Не хочу пацанов смущать.

— Сейчас уроки идут. Уже забыл расписание?

— Ну, если честно, да, подзабыл. Даже как-то трудно представить, что я тут сидел за партой… Хотя вообще-то, если я ничего не путаю, у старшего класса сейчас должна быть физподготовка…

— Вот видишь, а говорил — ничего не помнишь. Мяч гоняют в спортзале, я разрешил. А сам вот с тобой пришёл пообщаться. Меня директор предупредил, что ты сегодня заскочишь.

— Спасибо, мастер.

Как и весь город, двор запорошило снегом. Старая липа в центре была, казалось, обёрнута белой чистейшей ватой. Тускло блестели окна трёхэтажного учебного корпуса.

— Рад, что ты выжил, — сказал наставник. — Чем там было на острове? Слухи до меня доходили, но в самых общих чертах. И в газетах всё глухо на удивление. Только протокольные фразы — граф арестован, идёт расследование, работают сыщики с континента…

— Сначала один маньяк пытался похитить графа. Была стрельба. Моей клиентке тоже досталось, и мне пришлось уходить в туман. Три вешки минус, вы поняли. Маньяка смогли поймать, я расслабился, но оказалось — рано. На клиентку напал сам граф, ткнул меня кинжалом. Лезвие с пси-рудой. Я уж думал — всё…

— Продолжай, я слушаю.

— В общем, мне повезло. Местный полицейский инспектор мне не доверял, а графа терпеть не мог. Поэтому решил проследить за нами. Наблюдал издали. Ну и кинулся к нам, когда граф меня пырнул. Инспектор использовал свой амулет-жетон. Выиграл для меня несколько минут и успел довезти в больницу. Там я месяц лежал в отключке, потом восстанавливался ещё полтора. И вот.

Они помолчали.

— Мастер, я тоже хотел спросить. Вы нам не рассказывали о прошлом, но от старших парней я слышал — вы в интернате лет десять. То есть, когда вы пришли работать, вам было примерно как мне сейчас…

— Всё правильно, Витя. Мне было сорок девять.

— А до того…

— Тоже минус три вешки.

— Блин…

Снова повисла пауза, потом наставник поинтересовался:

— А сам не хочешь преподавать? Нам люди нужны.

— Нет. — Пётр усмехнулся. — Спасибо за предложение, но педагогика — не моё. Я ненадолго заехал. Надо пару бумаг с директором подписать.

Грянул звонок с урока — громкий и дребезжащий. Пётр сказал:

— Посижу в приёмной, чтоб не торчать на виду.

— Удачи тебе.

Они пожали друг другу руки.

Пётр пошёл к административному корпусу. Переступив порог, оглянулся. Во двор выскакивали ученики, сначала — шустрая мелюзга лет по десять-двенадцать. Будущие тень-стражи вопили и швырялись снежками.

Он закрыл дверь, и дворик пропал из виду.

У директора всё решилось минут за десять. Пётр поставил подписи, попрощался и выбрался на крыльцо.

Жёлтое такси стояло возле бордюра. Инга прохаживалась по тротуару, кутаясь в короткую шубку.

— Ну, — сказала она, — и чего так долго?

— Директор не сразу освободился, пришлось его подождать. Я ведь тебе предлагал — пойдём вместе внутрь, а ты отказалась.

— Ваша шарага на меня тоску нагоняет.

— Ну, в машине тогда сидела бы.

— Надоело. Документы просматривала, потом журнал полистала. С таксистом потрепалась за жизнь. И вот для полного счастья решила слегка помёрзнуть. Сам-то ты как сходил?

— Всё нормально. Формальности я уладил, теперь — в свободном полёте. Страховку мне тоже выплатили. До миллионера не дотянул, конечно, но буду при деньгах.

— Поздравляю. А с друзьями не пообщался? Ну, с которыми вместе рос?

Пётр покачал головой:

— Нет смысла. Я уже не тот человек, которого они знали. А в юного себя не вернёшься — даже прыжки во времени не помогут. Убедился на своей шкуре.

— Тьфу на тебя с твоими умными обобщениями.

Окрестности скрывала белая пелена, но ничего таинственного в ней не было. Просто сыпался снег.

— Ладно, — буркнула Инга. — Ты уже не юнец, а я — не юница. Жаль. Но, как говорится, работаем с тем, что есть. Попробуем ведь?

— Попробуем.

Они сели в такси, на заднее сиденье. Инга прислонилась к плечу Петра и сказала шофёру:

— В аэропорт, пожалуйста.

Жёлтый автомобиль пополз по заметённой улице.