Маргарита Гришаева - Работа под прикрытием Страница 21

— Тогда ты все-таки поранилась и залечивала себя? — допытывался он, и я отрицательно покачала головой. — Медитировала? Нет? Тогда объясни, как это произошло, потому что других вариантов нет. Где тебя носило? — снова повторил он вопрос.

— Я здесь была, в корпусе, — попыталась убедить его я. — В лаборатории внизу, вот только что оттуда.

Магистр слушал меня со скепсисом, а потом недобро осмотрел шею, где виднелись шнурки от связки моих амулетов.

— Звучит все очень убедительно, но есть у меня подозрения, что все не так, как кажется, — многозначительно заметил он.

И вот тут уже я начала закипать.

Да какого черта! Я теперь должна за каждый шаг отчитываться, и даже за то, к чему не имею отношения?!

Я оттолкнула его, вышла на середину комнаты, резко сорвала с шеи свою связку и, бросив на пол, снова повернулась к господину дознавателю.

— Я не покидала сегодня пределов академии, — отчеканила я, глядя прямо ему в глаза. — Я была на занятиях, потом взяла книги в библиотеке, спустилась в лабораторию, а оттуда вернулась прямо в комнату.

Бриар внимательно следил за моей речью, и выражение его лица постепенно менялось с раздраженного на задумчивое.

— Тогда почему пропал маяк? — уже более спокойно вопросил он.

— Не имею ни малейшего понятия, — отрезала я.

Он-то, может, уже и начал успокаиваться, а вот я только разошлась.

— И вообще, ты сам-то думал, прежде чем меня обвинять? — вкрадчиво начала я. — Я что, действительно похожа на идиотку? А не показалось странным, что я посреди дня куда-то рванула в обеденный перерыв? Как я могла добежать за полтора часа в город, да еще успеть вернуться? В соседнюю булочную гоняла, что ли? И, несомненно, ради этого я среди бела дня нарушила устав академии, рискуя нарваться на преподавателя! — взвилась я.

— Касс, я волновался за тебя, — теперь оправдывался уже он, но меня было не унять.

— А нельзя было сразу просто подумать, а не психовать и срывать на мне злость? В конце концов, эта слежка уже за гранью приличия. Я признаю, что заслужила наказание, и прекрасно понимаю: мне нельзя одной покидать академию. Да у меня больше нет причины сбегать, ведь вы мне обещали пропуск в архивы! Но этот тотальный контроль за каждым шагом… Получается, если я поставлю синяк, то даже не могу от него избавиться, потому что это мгновенный сигнал! Может, еще за каждый чих отчитываться? С кем разговаривала, от кого заразилась? Ты мне не отец, не опекун, не брат, не муж и не жених, де-юре ты мне никто и не имеешь права применять подобные меры, будь хоть трижды преподавателем и четырежды представителем стражи! — чуть ли не топала я ногами.

— Что значит никто? — прорычал он в ответ.

— Я сказала неправду? Ты мне не родственник. То, что я опрометчиво согласилась не бегать от тебя, не дает права распоряжаться моей жизнью, — выдохнула я прямо ему в лицо.

— Злая маленькая девочка, — вцепился он мне в плечо, притягивая совсем близко. — Ты хоть сама понимаешь, что говоришь?

— Я все прекрасно понимаю, — шипела я, не в силах остановиться и прекратить эту бессмысленную ссору. — Сколько мы знакомы? Два месяца? А сколько общаемся близко? Месяц? Меньше, по-моему. Ты меня не знаешь совершенно! И я тебя совершенно не знаю. Я доверилась тебе, но ты стремишься меня контролировать. Полностью, каждый вздох, шаг, каждую мысль. По какому праву? Я взрослая девушка, самостоятельно решаю, как мне жить. И что, теперь я должна позволить тебе делать это за меня?

— И куда же тебя привела самостоятельность, взрослая ты моя? — взревел Дамиан. — В темный переулок к пьяным троллям? На обед к умертвию? А может, к местам ритуальных убийств, практически в моменты их совершения? Ты уверена, что она тебя ведет к чему-то хорошему, а не прямиком на ближайшее кладбище?

— Я со своей самостоятельностью прожила больше десяти лет, как видишь, жива и невредима. А вот за те пару месяцев, что мы знакомы, у меня почему-то ни одна неделя не прошла без проблем. Десять лет! — уже практически кричала я. — Ни одной неприятности, ни одного несчастья, даже травм не было. Мы с моей самостоятельностью прекрасно обходились без покровительства сильных мира сего!

— Чему я каждую минуту поражаюсь! — рявкнул он. — С такой-то бедовой головой — и целых десять лет! Может, ты просто этих проблем не видела? Потому что сейчас вокруг тебя столько накручено, что хочется тебя просто запереть ради безопасности — твоей и окружающих. У тебя хаос и в голове, и в жизни. Ты действительно на краю, но ужас не в том, что ты боишься упасть, а в том, что ты не хочешь спастись, даже когда тебе протягивают руку! Ты сама себя загоняешь в пропасть!

— Ты ничего обо мне не знаешь, — прошипела я, вырываясь из его хватки. — Ни-че-го! Поэтому не имеешь права меня судить. Я не хочу больше разговаривать, — не дала я ему вставить слово. — Мы уже много чего друг другу наговорили и, если сейчас не остановимся, наговорим еще больше. Просто взгляни на ситуацию с моей стороны. Ты накричал на меня, потому что по неизвестной причине пропал твой маяк. Не разобравшись в ситуации, сделал выводы и вынес приговор. А бесправность я терпеть не намерена. Поэтому просто уйди! — Я отвернулась и закрыла лицо руками.

Не хочу ни видеть его, ни слышать. Не знаю, что он решил, но, к счастью, просьбу мою исполнил. После пары минут тишины, пока я глубоко дышала, стараясь успокоиться, оказалось, что комната пуста. На полу у двери все так же валялись книги, а под ногами поблескивала связка моих амулетов. Я не стала их поднимать. Сейчас я соберу свои пособия и займусь тем, чем уже давно стоило заняться. Учебой. Я не буду переживать и нервничать, ничего катастрофического не произошло. Я жива и здорова, Хран жив и здоров, меня не выгнали из академии. А все остальное неважно.

Оставшиеся занятия прошли нормально. Дополнительных заданий мне, ура, не перепало. К магистру вечером я, естественно не пошла. Вернулась в комнату и села за научные работы. Когда я уже заканчивала трактат по ядам, из лаборатории приполз Хран. Усталый, он вытянулся на диване и, кажется, только тут заметил меня.

— А ты что тут делаешь? — удивился он.

— Как что? Доклад! — пояснила я. — Не просто же так я с тебя книги требовала.

— Нет, я имею в виду, что ты делаешь тут? У тебя разве не отработка в управлении?

— Раз я здесь, значит, нет, — передернула я плечами.

Пару минут кот хмуро молчал.

— Что опять случилось? — наконец спросил он.

— Ничего не случилось, — невозмутимо ответила я.

— Если бы ничего, то ты бы сейчас сидела под присмотром магистра, а раз ты здесь, значит, опять что-то не поделили, — уверенно заявил он.