Андрей Кощиенко - Говорящий со зверями Страница 21

— Но ты подсунул им интересный камешек…

— Разве я виноват, что управление порталом сделано из драгоценных камней? Виноват? Нет, поскольку не я делал. И варги могли поступить по-разному: сообщить Аальсту, сломать… Не заметить в конце-концов! Но заметили и запустили. Причём тут я?

— А в развалинах… — неспешно произнесла Мирана, раздумывая, — у него был выбор, — прокопать проход наверх, или воспользоваться телепортом… Так?

— Абсолютно! Это было его решение. Я лишь предоставил возможности, отправится туда, куда я хотел его отправить. И сейчас. Просто предложу ему ещё одну возможность, а решать, — воспользоваться ею или нет, будет он. Не я. Понимаешь?

— Понимаю, — кивнула богиня любви, — ты хочешь сказать, что создаёшь варианты… Вроде того, что делает Сатия… А в ключевых моментах, герой делает выбор сам… Ясно. Но вот что будет, если вариант — заведомо смертелен?

— Ну портал, открывающийся в жерло вулкана, это — убийство. Уверен, — за это можно получить. А вот там, где есть шансы выжить… Думаю, за это, ничего не будет… Два раза ведь уже получилось?

— Может, просто, никакого влияния на осуществление пророчества, эти действия — не имели? Поэтому и прошло. И какой смысл — отправлять избранного туда, где есть шанс выжить? Ясно, ведь, что пророчество его защитит.

— Насчёт защиты — это ещё вопрос! А вдруг, кто другой, сгодится для его выполнения? Не только Аальст? Всегда должны быть запасные варианты. А в большом и важно деле — тем более! Думаю, что, если пророчество демона и защищает, то это до поры, до времени. Это как на войне. Если оборонять рубеж — дорого, отходят к следующему. Если Аальста будет спасать — дорого, не проще ли передать пророчество другому, а? Вот я и занимаюсь, пытаясь создать ситуацию, в которой легче передать дела новому избранному, чем сохранять нынешнего.

— Короче говоря, ты — развлекаешься! — вынесла вердикт услышанному Мирана, — нашёл себе противника — пророчество о конце света и меряешься с ним силами. Я — права?

— Ну… возможно, — уклончиво ответил Марсус, — но я делаю это не только ради себя. Ради — всех!

— Конечно. Совершать подвиги, — так… по-мужски! Тем более, коль есть достойный противник! Это вам не какие-нибудь армии низших, уныло тузящие друг друга. Тут, в противниках — целый мир! А, Марсус? Скажи, — я права?

— Болтаешь много…

— Пузя! — Мирана весело отбила дробь ладошками по каменному прессу бога войны, — ты, оказывается, у меня не только большой и сильный, но ещё и умный!

Марсус оскалился в ответ.

— Я всегда это знала, — продолжила Мирана, — просто ждала, когда ты достанешь ум из ножен. Ум — это ведь оружие. А у тебя много оружия… Всякого… В ножнах…

Марсус продолжал молча скалится.

— Знаешь, твой рассказ о мутагене навёл меня на мысль… Может, там, в тех местах, есть какие-нибудь… необычные цветы? Розы и мимозы мне уже надоели!

Мирана, заигрывающее, посмотрела на Марсуса голубыми глазами из-под золотой чёлки.

— Пойдём, посмотрим? — предложил бог войны.

— А как же твоя битва с великим пророчеством?

— Никуда она не денется. Подождёт!

Мирана улыбнулась и весело рассмеялась.

В кабинете ректора

— Госпожа Терская, прошу объяснить нам причины вашего поступка…

Ректор имперского магического университета, архимаг Мотедиус, был строг и официален. Кроме него, в кабинете ректора присутствовали: учитель Стефании — магистр Николас, представитель службы безопасности верховного совета — магистр Роальд и собственно, сама виновница очередного переполоха, студентка второго курса — Стефания Терская. Девица, широко известная благородному сословию столицы своим непосредственным участием во всех самых известных и ярких скандалах последнего времени. Все участники разговора сидели за одним большим столом, друг, напротив друга. С одной стороны — Стефания, с другой — агхимаг и магистры. Стефи была в чёрной мантии.

— Это было ответом на оскорбление императорской семьи и имперского магического университета, — коротко ответила она, чуть наклонив вперёд голову.

— Вот как? — чуть поджал губы ректор, — ваше заявление выглядит достаточно серьёзно. Оскорбление императорской семьи — это не шутки, да и оскорбление имперского университета — тоже, просто так, никому с рук не сойдёт. Однако, для того что бы отнестись к вашим словам со всей серьёзностью, нужны доказательства. Вы можете повторить сказанное вам?

— Господин ректор, я не намерена пачкать свой рот, повторяя гнусность, произнесённую этими девушками. Единственно, если хотите, я могу передать её общий смысл. Они сказали, что магический университет готовит не магесс, а специалисток в иной, другой области, а принц Диний, занимается только тем, что посещает этих… специалисток. Надеюсь, это достаточно понятно?

Стефания была зла. Её не смущала ни магистры, собравшиеся, чтобы рассмотреть её дело, ни возможное наказание. Стянутые в пучок на затылке волосы, чёрная мантия и холодное, бесстрастное лицо, делали её агрессивной.

— Да… вполне, — скривился Мотедиус, — и вы использовали проклятие, дабы наказать их?

— Да, господин Мотедиус, именно так!

— Стефания, скажите, разве вы, — суд? Какое вы имеете право решать и судить?

— Какое? Кроме оскорбления императорской семьи и магического университета, оскорбление было нанесено и лично мне! Как дворянка империи, и как маг, принадлежащий к военному сословию, по законам, я имею право вызова любого наглеца на дуэль. Этим правом я и воспользовалась!

Архимаг сморщился так, как будто закусил половинкой лимона.

— Дуэли в стенах университета запрещены, — произнёс он.

— Речь шла об оскорблении меня, сына императора и самих этих стен, — ответила Стефания, разведя руками в стороны и показывая на стены кабинета, — и я решила, что это вполне достойный повод нарушить правила, господин ректор!

За столом на несколько мгновений повисла тишина.

— Хорошо, — наконец произнёс Мотедиус, — достойный или недостойный — определять будем не здесь, и не мы. Хочу лишь сказать, госпожа баронесса, что ваша манера ведения беседы стала похожей на манеру вашего друга, господина Аальста. Вы хотите ещё что-то добавить к сказанному вами?

— Да! Я хочу извинений! От них, в присутствии всего университета!

— Гм… Разве вы неудовлетворенны… своей победой?

— Удовлетворена, но не совсем. Они — живы. И я хочу получить — извинения! Прилюдные!

— Так вы что, хотели их убить?

— Хотела, но не стала. Из уважения к стенам университета!