Большой мир. Книга 1 - Дмитрий Олегович Страница 22

Спирта, как и других антисептиком, у меня, конечно же, не было. Я даже близко не знал, что применяется на Фариде и есть ли здесь привычная мне медицина, помимо магического исцеления. Если есть, насколько она развита и как используется. Очевидно, что простые селяне вряд ли после каждого пореза кухонным ножом бегут к целителю, но даже это для меня было загадкой.

В местной траве я разбирался настолько же хорошо, как и в Земной — никак. Значит, нагреть металл и прижечь края раны было единственным выходом.

Черт, что бы я делал, если бы сам оказался в таком положении?

Пока нож краснел, я достал иглу и нить из неизвестного мне материала. Стерилизовать иглу также было нечем, так что, положив ее на покрасневшее лезвие, я стал ждать.

— Где ты этому научился? — спокойно спросила девушка.

— Не помню, — почти честно ответил я, стараясь не трясти рукой, чтобы не потерять иглу в пепле костра.

— Как это, не помнишь?

— Знаешь, что такое амнезия? — ответил я вопросом.

Она кивнула.

— Вот так и не помню.

Когда игла достаточно покраснела, я отвел нож от костра и дал ей остыть.

— Тут вода, — кинул я бурдюк дамочке. — Омой руки хотя бы ей и подержи иглу.

Она выполнила указание, и я снова вернулся к костру и ножу.

Я и правда не помню, откуда знаю, что нужно делать с раной, но как по мне — это должен знать каждый второй человек с Земли. Скорее всего, так и есть, но откуда это известно мне, я не помнил.

Закончив приготовления, я поднес лезвие к ране и кивнул черноглазой. Она сцепила зубы и отвернулась.

Зашипело. Кожа покраснела. Девушка застонала, но не отключилась.

Пока я штопал горячую кожу, я сомневался, что это все не сон. Я оказался в мире меча и магии. Почти стал едой сероволков. Убил двух человек. Прижег раскаленным ножом рану и сшивал ее иглой. Ах да, меня чуть не задушила та, которую я спас уже дважды.

Закончив с раной, я выудил из мешка кусок тряпки и, приложив ко шву, захлопнул часть ее комбеза. Привалился к тому же дереву, что и черноглазка, и выдохнул.

Это было не круто. Совсем не круто. Нужны амулеты и побольше.

После проделанного в воздухе повеяло средневековье, и я осознал, что нахожусь не просто в волшебном мире, а в обычном мире с магией. Здесь вовремя необработанная рана могла превратиться в гангрену или смерть. Ручные целители здесь вряд ли водились, а если и водились, то их круглосуточные услуги стоили очень дорого.

— Жива? — спросил девушку после пары минут молчания.

— Ага, — выдавила она.

Я поднялся и подкинул дров в костер. Ночь уже давно вошла в свои права и очень не хотелось случайно потерять огонь. Звезды, как всегда, превратили небо в усыпанную бриллиантами черную ткань, а два белых огромных блина, исчерченных линиями и кратерами, не мигая, разглядывали ничтожных существ, разбегающихся при их взоре.

— Ты откуда такая прилетела? — спросил я.

— А ну, сбежала я. Из дома, — ответила черноглазка неуверенно.

— А че сбежала, замуж не захотела? — усмехнулся я классике.

— Ага. Именно, — ответила она вполне серьезно. — Отец хотел отдать за нелюбимого, вот я и сбежала.

Мы говорили так спокойно и неспешно, будто два приятеля на ночевке у костра. Ощущение противоречия заполнило мои чувства.

— А что с челноком? — спросил я.

— Чело…нком?

— Да, шатл твой. Корабль для перелетов.

— Аааа, ну это. Подбили, эти, наемники жениха, — снова как-то невнятно сказала черноглазка.

Я удивился такому повороту:

— Неплохо так женишок обиделся, видимо.

— Ничего, переобидится, — усмехнулась она.

На пару минут повисла тишина. Я снова пялился в небо и прислушивался к лесным звукам. Признаться, даже не представлял, что делать, если в такую вот ночь появится стая голодных сероволков или Кродас. Я его еще не видел, но раз Ройан тогда остановился, значит бояться стоит. Других хищников я не опасался. Насколько мне было известно, в этих лесах в свое время первые поселенцы вырезали почти все, что рычало и нападало. Вся монстрятина осталась на неизведанных территориях. А здесь так, мелочь, по меркам прошлого. Тем не менее, спящего путника может и местная лисица погрызть. Да и лисицами их сложно назвать, просто самое подходящее по виду животное с Земли. Они здесь более дикие, крупные и агрессивные, чем на Земле. На Фариде, вообще, все звери намного крупнее.

— Так и почему ты не разжег огонь магией? — внезапно спросила вяло девушка. Видимо, падала в сон. И не мудрено, после пережитого-то.

— Не умею, — выдохнул я.

— Как это?

— Ну как-как, не знаю структур, — как с ребенком разговаривал я.

— Аааа, ясно. А почему не знаешь?

"Дура что ли?" — хотелось спросить.

Мне даже подумалось, что снова издевается, но глянув в ее сторону, понял, что это был бы верх тупости с ее стороны.

Я глубоко вдохнул:

— Не выучил свитки еще. Амнезия отбила память, и я забыл, что знал. Все забыл о магии. Да и не огненный я.

— Ну, создай снова, — просто ответила, следом зевнув от души.

Я завис.

— Нет свитков, говорю тебе.

Треснул костер.

Она спросила:

— Зачем вообще эти свитки нужны?

— Ну, во-первых, — тяжело выдохнул, — чтобы поднять ступень Сосуда, а потом учить структуры по ним.

— Это я поняла, — невнятно сказал девушка, — но я не понимаю, зачем для этого нужны какие-то свитки, если… есть контроль маны и…знание…устройства ми. рра…

Последний зевок отправил ее в сон, а меня в стратосферу. Как обычно бывает во время каких-то откровений: мурашки проскандировали революцию по спине, а в груди заполыхало пламя похлеще костра. Я повернулся к девушке, но она спала, как в не себя. Хотелось разбудить, растормошить, как следует встряхнуть и заставить сказать больше. Вынудить рассказать и разъяснить каждое слово, которое покинуло ее наглый ротик.

Но я сдержался. Я