говорить тяжелее, чем где-либо еще. Мы, — Семерка, — изобрели чары, с помощью которых пробовали соединить два обитаемых мира. Эксперименты всегда были нашей страстью, к тому же после нашей попытки дать магию всем жителям Эссенского Графства с помощью древних Столбов Света, которую окружающие не оценили, мы рассчитывали, что сможем реализовать свои мечты и план в ином месте. Да и интересно было, что уж. И нам удалось сделать все как надо, пусть и не сразу. Мы поделились открытием с другими магами Ковена, организации, объединявшей сильнейших волшебников нашего времени. Они воспрянули духом от такой новости, начали строить планы по заселению новых земель, оповещать людей и нелюдей, набирать экспедиции… А мы поняли, что в отдаленном будущем такой постоянный проход, если говорить простыми словами, рискует вызвать спонтанный скачок напряжения магического поля. И в новом мире, с неспокойными магическими течениями, Ветрами, это может привести к катастрофе. Мы попытались оповестить Ковен об этом, но нас никто не слушал. Все решили, что мы не хотим демонстрировать прототип из жадности, что мы хотим единолично брать деньги за проход через Врата… А мы надеялись для начала хотя бы защитить портал от такого вот скачка, но увы. Мы не сумели договориться с Ковеном. Чужими руками они попробовали забрать прототип. Не удалось, и тогда они втянули обычных людей, чувствуя, сколь много могут достигнуть в ином мире. Началась война, и в итоге мы проиграли, но не нашли в себе силы уничтожить последнее детище или хотя бы попробовать объединиться с Ковеном и попытаться устранить недочеты конструкции. Мы бежали, использовав тот прототип, что имели. Увы, делали мы это в последний момент, отлажен он был плохо, и нас разбросало на выходе по временам и местам, лишило сил. Мое тело начало разрушаться в момент перехода, но я успел переселить свой дух в кинжал, которым владел нашедший меня савр. Все эти годы я слушал. Наблюдал. Пытался вернуться в мир. Копил силы. Сумел попасть к людям и с помощью моего добровольно помощника Саввы, ученика мага, провести ритуал и найти самого близкого мне по духу, и, кажется, мало пострадавшего Тоа. Написал письмо в надежде разобраться с происходящим в Госларе. Пытался вернуть тело — но не вышло. Мне нужны Врата, место соединения миров, чтобы понять, где мои братья и сестры. Если их тела, как и мое, были повреждены, то те силы, которыми они владеют наверняка попытались бы спасти их, так или иначе. К тому же у нас у всех были вместилища духа, один из которых ты, Феникс, носишь с собой. Вы нашли убежище Имдира. Его, как я понимаю, закинуло сюда во времена сразу после Великой Бури, и именно для спасения от нее он и создал свой подземный город, думая, что Буря вернется и зная, что вернемся и мы. Увы, его тело тоже не пощадил переход, пусть он пострадал меньше меня. В момент открытия саркофага его дух отправился в кольцо и пребывает там. Тоа, как я понял, попал во времена заселения западного континента и Узара, и после уничтожения деймона, призванного саврами, остался в городе защищать его жителей. Он всегда стремился защищать невинных. Остальные… Я не знаю, но хочу узнать. Вместе мы могли бы помочь этому миру, куда Равных привело наше несовершенное изобретение. Мы могли бы очистить этот город. Поделиться тем, что мы и наши современники знали о магии. Помочь. Мы создали Врата и сбежали, но ответственность все равно догнала нас. Вот и вся история.
Воцарилась тишина.
Первым оправился Мерде.
— Это… Дух? В вещи? Но это невозможно…
— Возможно, — усмехнулся Лоак, — просто ты не знаешь как. А я знаю. И я расскажу. Как только получу тело.
— Или уничтожишь всех, — хмыкнул Витор, — мои предки веками гонялись за вами, убийцы…
— Мы сделали много зла. Из гордости, по большей части. Но время войн прошло, и сейчас мы хотим лишь мира. И мы можем дать то, чего нет теперь ни у кого — знания.
— Мой Орден…
— Ошибся как минимум со знаками, — усмехнулась я, — ни Тоа, ни Лоак не считают нас врагами. Быть может — вы ошиблись и в ином.
— Я не исправлю прошлое, — проскрипел дух, — но хочу изменить будущее.
— Я тебе не верю, — ощетинился Витор.
— Увы, я никак не могу на это повлиять, — спокойно ответил Лоак. — Я прошу второго шанса, но я не могу заставить дать мне его. Пока это все, о чем я могу рассказать. Завтра после ритуала попробую узнать больше.
Несколько вдохов висела густая тишина. Потом заговорил Мерде:
— Удивительная история! Я о «Семерке» слышал лишь редкие упоминания, в которых речь шла о круге магов, под чьим руководством одно государство прошлого мира воевало с другим — и проиграло. Но познакомиться с одним из них… Потрясающе! Я хотел бы записать и эту историю, и дальнейшее развитие событий! Это куда интереснее, чем древнее прошлое Протипола. Подумать только, история Первого Мира! Да если еще удастся поговорить во плоти, то… А какие могут быть знания, какие перспективы, сколько работ можно было написать…
Кажется, я нашла того, кто готов тебя слушать день и ночь.
Похоже на то.
— Глянь вверх, — пробормотал сидевший рядом фронде, когда Мерде и Витор начали спорить о Семерке и приводить какие-то цитаты из трудов ученых мужей.
Я поднялась на ноги и похромала туда, где крыша обвалилась и было видно небо над Оставленной Столицей. Совсем низко над нами летал туда-сюда одинокий ястреб.
Ночь была неспокойной, хотя и птица больше не показывалась, и никто разумный и не очень не приближался к нашему убежищу. Дежурили по двое. Говорить не хотелось, к тому же фронде, с которым нас свел жребий, вообще предложил мне отдыхать, уверив, что справится сам. Несмотря на такую щедрость поспать нормально все равно не удалось, потому я по большей части пялилась в никуда, прислушиваясь к окружающему миру. Благо хотя бы поднялся ветер, и кое-где в отдалении шуршали камни и поскрипывали чудом не уничтоженные петли, да и дыхание спящих разгоняло неприятную гулкую тишину, давящую на разум.
Страха не было. Огонь выжег страх очень, очень много лет назад. Но все равно от человеческой природы не уйдешь, и полное отсутствие привычных звуков не было чем-то приятным.
Боль была почти терпимой. Почти. Думаю, завтра я могу двигаться достаточно резво.
Только щит жаль. Почему? Этот же даже не десятый, сломанный в моих руках. Увы, дерево не слишком долговечно. Особенно если использовать его в том числе и в сражениях с колдунами и затронутыми Черным Огнем.
Но
