Расколотая жизнь - Штефан Страница 22

«Ну же, думай, думай. Марк — брат моего отца, это раз. Мой отец — так же и отец Алисы, это два. Марк, очевидно, знал о скорой смерти моей матери и поэтому, она отдала ему «моё» завещание по неизвестным причинам, это три. За ними охотятся шпионы и, скорее всего, они — одни из «наших», это четыре. А вишенка на торте — война, которая начнётся со дня на день.» — посчитав все насущные проблемы, она усмехнулась. — «Получается просчитала по нарастающей. И в каком же порядке мне их решать?»

Вопрос был задан в пустоту. Ответа не ожидалось, но внезапно полезли мысли и о других проблемах. Например, самозваная «Богиня» и обостряющиеся проблемы с головой. При том, что решить их самостоятельно, она пока что не в силах. Единственное, что ей сейчас хотелось — это отвлечься от всего этого. Она открыла дверь и крикнула:

— Пойду прогуляюсь!

— Не забудь вернуться! — ответил ей женский голос.

Во время всего этого разговора, Сэм и Алиса сидели на кухне и невольно подслушивали абсолютно всё, одновременно попивая чай и, и стараясь делать вид, что ничего не происходит.

— А война правда будет? — спрашивала девочка.

— Мне очень жаль, но война будет. И это самое страшное, что могут увидеть детские глаза.

Сэма очень разочаровывал этот факт, но он прекрасно знал, что иначе быть и не может. Что придётся похоронить тысячи, только ради шанса на то далёкое, светлое будущее.

А Алиса, в силу своего возраста, не понимала, не хотела понимать этого. Она не могла представить свою сестру на войне, что она будет убивать живых людей. И пусть об этом говорили все, она до самого конца отказывалась в это верить.

Глава 2.5.

Райя всегда любила пасмурную погоду. Солнце не слепит и не «жарит». И пусть последнее было невозможно, по причине конца ноября, этот факт её всё равно очень радовал. Девушка просто бесцельно ходила по военизированному «городку» и наблюдала за местными достопримечательностями, если их таковыми можно было назвать. Время было уже около четырёх часов дня, а значит, скоро стемнеет, и солдат подгоняли всё сильнее, и сильнее, стараясь перевыполнить планы уже во второй раз. Рядовые, правда, не были в восторге от такого, но зато за такие заслуги и позволяли чуть больше, чем остальным.

Время пролетело незаметно, и стало темнеть. Уже утомлённые отделения становились у своих импровизированных стоянок. У одной из таких она увидела своего знакомого — Женеву. Он одиноко помешивал варево в котелке, время от времени что-то добавляя. От нечего делать, девушка решила присоединится к нему.

— Здаров, место есть?

— И тебе не хворать, присаживайся. — Женя даже головы от котелка не поднял. Он всё смотрел в эту гущу и о чём-то думал. Девушка решила его приободрить.

— Чего кислый такой? Щи что-ли варишь?

От такой колкой шутки он улыбнулся всей своей щетинистой физиономией.

— Моих не хватит, можешь добавишь?

Девушка улыбнулась в ответ.

— А если серьёзно, всё нормально? — неожиданно для себя поинтересовалась девушка.

— Нет, ни хрена не нормально. Меня в «штурмовое» переводят, а товарищей моих в «снабжение». Даже не спросили, приказ и всё! — мужчина шлёпнул себя по колену от досады и такой несправедливости.

— Мда…Грустно.

— Ты, кстати, чего тут забыла? Как не погляжу, везде где-то бродишь, будто ты призрак местный, как будто упокоиться никак не можешь.

— Да вот, тяжело на душе стало. Решила развеяться, прогуляться, а мне ваша солдатская атмосфера к сердцу ближе.

— Ты только смотри, — солдат показал палец с обручальным кольцом. — солдатик уже занят.

— Староват ты для меня, без обид. — он понял её совершенно неправильно.

— Вот и хорошо. Есть будешь? — Мужчина постучал половником по котелку. — Глаза-то голодные совсем.

«И правда, кроме чая, сегодня ничего не подавали»

— Заодно должок закрою.

— Замётано. — девушка привычно выставила руку, чтобы дать «кулачок».

— Замётано.

Трапеза прошла молча. Они оба слишком устали и проголодались, чтобы отвлекаться на болтовню, но всё же, после этого, разговор завязался сам собой.

— Ты ведь уже воевал, да? — интересовалась девушка.

— Сказать воевал — нагло наврать. Обычные рейды, вылазки и стычки с «бадовцами». Хотя и в некоторые моменты было очень «жарко».

«Бадовцы» — сленговое название агентов из Бюро Антиреволюционной Деятельности. Сокращённо — БАД. Они занимаются устранением террористических организаций, стабилизацией районов после подавления мятежей, контрразведывательной деятельностью, охотой на лидеров всего вышеупомянутого и так далее. Их полномочия практически неограничены. Вплоть до того, что подозреваемого могут повесить без суда и следствия прямо на площади, или устроить показательный расстрел любого, кто, по их мнению, причастен к «революционным» движениям. И пусть репутация от всего этого у них скверная, но свои главные задачи они выполнили — посеять страх, показать силу.

— Скорее всего, по этой причине меня и перевели. Оно и понятно, но почему именно сейчас? — мужчина разочарованно вздохнул. — Намечается что-то, поверь моим словам. Тебе бы уходить отсюда, пока есть возможность.

«Даже рядовой солдат понимает всю плачевность положения. Они морально готовы.»

— Я тоже пойду в бой. — от удивления мужчина поднял голову на неё. — Моя судьба ждёт меня там, и я разделю её с вами.

В глазах Райи появился давно погасший огонёк — вера в правильность решения, вера в себя.

— О чём ты? Ты даже близко не солдат. Пусть по тебе и не видно, но ты всего лишь ребёнок. Ты наверняка даже винтовку в руках не держала, смерти товарища не видела. — мужчина быстро перебирал аргументы, старательно надеясь переубедить девушку. — Ты просто подохнешь ни за что. Будешь лежать безымянным крестом, где-то среди полей.

Выражение лица девушки сменилось на поникшее, но обычное для неё.

— Я не хочу. Не хочу умирать, не хочу делать больно своим близким. — шептала она. — Но всё уже решено. С самого начала, ещё с того момента, когда мы поцапались на улице. Смотри.

Девушка вскочила с места, с трудом задрала рукав куртки и обнажила свой «дар».

— Когда вы меня остановили той ночью, я бежала от вашего местного «учёного». Эта рана… — она сделала паузу — Нет, это проклятье — причина, по которой я здесь… — поток эмоций вмиг сменился смирением. — За меня уже всё решили. — девушка села на место, обняв руками колени.

В какой-то момент Женева и сам разозлился. От этой «неправильности», несправедливости, но всё это сменилось сочувствием. И что странно, тот даже внимания не обратил на осколки.

— Я понимаю, каково это. Когда у тебя нет своей воли. Тебя ведут как собаку и бьют по хребтине, стоит тебе даже