Клайв Льюис - Серебряное кресло Страница 22

– Это знак, – сказал Хмур.

– Да, это слова знака, – осторожно проговорил Юстэс.

– Ох, что же делать? – спросила Джил. И впрямь решить было трудно. Неужели Аслан велел им освободить кого угодно, даже безумца, если тот попросит их во имя Льва? Может быть, это просто случайность? А может быть, королева знала о знаках и заставила рыцаря выучить это имя, чтобы заманить их в ловушку? А вдруг это настоящий знак? Три знака они прошляпили, нельзя же прошляпить и четвёртый.

– Ох, если бы знать наверное! – воскликнула Джил.

– Мне кажется, мы знаем, – сказал Хмур.

– Думаете, ничего плохого не случится, если мы развяжем его? – спросил Юстэс.

– Вот этого не знаю, – ответил Хмур. – Аслан не сказал, что случится. Он только сказал, что делать. Может, безумец убьёт нас. Но действовать мы должны.

Они стояли, глядя друг на друга. Им было очень страшно.

– Ну, что же, – сказала Джил. – Прощайте, друзья!..

И они пожали друг другу руки. Рыцарь кричал, губы его покрывала пена.

– Вперед, Юстэс, – скомандовал Хмур, и они обнажили мечи и шагнули к пленнику.

– Во имя Аслана, – произнесли они и перерезали верёвки. Как только узник стал свободен, он прыжком достиг стола, схватил меч и вырвал его из ножен.

– Получай! – крикнул он, обрушивая удары на серебряное кресло. Меч был отличный, серебро коробилось, как картон, и через секунду на полу сверкали обломки. Вдруг они ярко вспыхнули, раздался грохот, и в комнате на минуту отвратительно запахло.

– Так тебе и надо, орудие колдовства! – сказал рыцарь. – Твоя хозяйка уже не сможет никого мучить. – Он обернулся к своим спасителям. Ничего неприятного в его лице больше не было.

– Как! – воскликнул он. – Неужели я вижу квакля – настоящего, живого, доблестного нарнийского квакля?

– Так вы знаете о Нарнии? – спросила Джил.

– Забыл ли я о ней, когда был заколдован?.. – сказал сам себе рыцарь. – Теперь все мучения позади. Поверьте, уж я-то знаю Нарнию, ведь я – Рилиан, нарнийский принц, и Каспиан, великий король – отец мне.

– Ваше королевское высочество, – воскликнул Хмур, преклоняя колена, – мы пришли за вами!

– Кто же вы, мои незнакомые освободители? – обратился принц к Юстэсу и Джил.

– Нас послал сюда сам Аслан, – ответил Юстэс. – Меня зовут Юстэс, и я плавал с вашим отцом на остров Раманду.

– Ох, я стольким вам обязан, – сердечно произнес принц. – А где мой отец? Жив ли он?

– Он отплыл на восток прежде, чем мы покинули Нарнию, – ответил Хмур. – Король очень стар. Один шанс из десяти, что он вернется из плавания живым.

– Вы говорите, он стар. Сколько же лет я провёл во власти Колдуньи?

– Десять лет прошло с тех пор, как вы, ваше высочество, исчезли в лесу на севере Нарнии.

– Десять лет!.. – прошептал принц, проводя рукой по лицу. – Да, я вам верю. Теперь, когда я снова стал самим собою, я помню годы чар, хотя под чарами не помнил себя, настоящего. А теперь, милые друзья… Нет, постойте! Я слышу отвратительный шорох, это чьи-то шаги. Закрой дверь на замок, мальчик. Нет, лучше сделаем иначе. Я одурачу этих подземцев, если Аслан пошлёт мне разум.

Он решительно подошел к двери и широко распахнул её.

Глава двенадцатая

Королева подземья

Вошли двое подземцев, остановились у двери и низко поклонились. За ними появилась та, кого никто не ожидал, – дама в зелёном, королева Подземья. Она замерла в дверном проёме, обвела взглядом комнату и увидела всё – троих незнакомцев, остатки серебряного кресла, освобождённого принца с мечом в руке. Она побледнела – Джил подумала, что так бледнеют от ярости, а не от страха – и на мгновение остановила на принце смертоносный взгляд. Но сразу же как будто смягчилась.

– Ступайте, – приказала она подземцам. – Пусть никто нас не беспокоит, пока я не позову, иначе ему не жить.

Гномы послушно затопали куда-то, а королева закрыла дверь и повернула ключ в замке.

– Лучше тебе, повелитель мой, принц? – спросила она. – Твой припадок ещё не наступил или уже кончился? Почему ты не привязан? Кто эти чужестранцы? Это они разбили кресло, единственное твоё спасение?

Принц Рилиан вздрогнул, когда она заговорила. И неудивительно – трудно стряхнуть чары, державшие тебя десять лет. Затем, с заметным усилием, он произнес:

– Это кресло мне больше не нужно, миледи. Сотни раз говорили вы мне, как жаль вам, что я околдован, и теперь несомненно обрадуетесь, что чары разрушены навсегда. Наверное, вы в чём-то ошиблись, что-то сделали не так. Мои друзья освободили меня. Сейчас, в здравом уме, я хочу сказать вам: мне противен ваш замысел. Я не хочу во главе подземцев ворваться в Нарнию и силой стать королем у тех, кто не сделал мне ничего худого. Я, Рилиан, единственный сын Каспиана Десятого, покидаю ваш двор и отправляюсь домой. Прошу вас выпустить нас из вашего тёмного королевства и дать нам охранную грамоту и провожатого.

Королева ничего не сказала, но мягко пересекла комнату, не сводя глаз с принца. Она подошла к небольшому ящичку, встроенному в стену, открыла его, вынула горсть зеленоватого порошка и бросила его в огонь. Огонь вспыхнул чуть ярче, и комнату наполнило дремотное благоухание. Оно становилось всё сильнее и всё больше мешало думать. Потом она взяла музыкальный инструмент вроде мандолины и заиграла так монотонно, что через несколько минут звуки словно бы исчезли для слуха. Но чем меньше их слышали, тем больше они лезли в голову, словно входили в кровь, и тоже мешали думать. Поиграв немного (запах стал ещё гуще), королева заговорила сладким, тихим голосом:

– Нарния? – спросила она. – Я часто слышала это слово от вашего высочества. Вы произносили его в беспамятстве. Дорогой принц, вы очень больны. Такой страны нет.

– Это не так, мадам, – возразил Хмур. – Видите ли, я прожил в этой стране всю свою жизнь.

– Вот как? – сказала королева. – Расскажите нам, пожалуйста, где же эта страна.

– Наверху, – решительно начал Хмур и показал наверх, – не скажу точно – где именно.

– Неужели? – мелодично засмеялась Колдунья. – Наверху, среди камней?

– Нет, – возразил Хмур, с трудом глотая воздух. – Это Наземье.

– А что же это такое? Где это, как ты его называешь… Наземье?

– Да что вы нас дурачите? – воскликнул Юстэс, с трудом боровшийся с колдовским запахом и звуками музыки. – Как будто сами не знаете! Это наверху, там, где над головой небо, солнце и звёзды. Да вы сами там были. Мы же вас видели!

– Помилуйте, мой юный друг! – засмеялась Колдунья серебристым смехом. – Я не помню об этой встрече. Мы часто встречаем друзей во сне. А сны у всех разные, к чему же спрашивать, помнят ли их другие?