Алёна Волгина - Дорога до Белой башни Страница 22

Хэлис с Алариком разглядывали причудливые холмы, окаймлявшие долину. Камни, лежащие в их основании, иногда представляли собой настоящие скульптуры. Хэлис, развлечения ради, метко придумывала им имена: один был похож на вставшего на дыбы льва, другой — на припавшего к земле грозного пса… Перед одной такой скалой, высотой в пять раз выше человека, заметно выдающейся в долину, путники остановились все вчетвером.

— Всадник… — произнесла Хэлис.

— Старик, — поправил её Аларик.

— Пока что не похоже, чтобы он мог кому-то навредить, — усмехнулся Вал.

— Погоди, вот дождёмся ночи…

Все неосознанно прибавили шагу.

Чем ближе неслышными шагами к ним подбирался вечер, тем сильнее сгущалась тревога. Небо, разметавшее сегодня лилово-оранжевые покрывала, спускалось всё ниже, и всё острее чувствовалось присутствие чужих богов. Одно облако, висевшее совсем низко над цепочкой холмов, было похоже на островерхий старинный шлем; оно медленно плыло за отрядом, будто Старик уже наметил их в жертвы и не хотел упускать из виду.

Даже когда глухая ночь спустилась на землю, они не решились сделать здесь остановку. Вал с Алариком зажгли «светляков», и все продолжили путь. Эринна оставалась безучастной к страхам, Вал был слишком занят своей лошадью. Только Хэлис казалась настороженной, как маленький степной зверёк.

Вдруг из темноты впереди соткалась фигура всадника высотой в два человеческих роста, вынудив их остановиться. Хэлис тихо ахнула, Аларик тяжело вздохнул, сверхъестественным усилием воли удержавшись от реплики вроде «я же говорил!». Он сделал знак остальным оставаться на месте, и направил коня вперёд. Просто у него вдруг возникла мысль, что у него накопился приличный должок перед спутниками, и теперь представился шанс сравнять счёт. Однако Эринна его удержала.

— Подожди. Ты уже достаточно подразнил степняков. Лучше я сама.

Аларик дёрнулся было, но, взглянув ей в лицо, понял, что в её словах не было никакой издевки, никакого подтекста — просто констатация факта. И всё равно, отпустить её к Старику — бредовая идея. Да у этого дуболома один только меч почти с неё ростом!

— Эринна права, — Вал выехал вперёд, — тебе нельзя рисковать, без тебя нам не пройти через Лабрис. Так что поеду я.

— Поздно.

Похоже, Всаднику надоело ждать, пока добыча соизволит явиться к нему, и он придвинулся к ним сам. Огромная глыба нависла над отрядом, внимательно осмотрела всех по очереди и каменным голосом проскрежетала:

— Может, в картишки?

— Тройка!

— Семёрка!

— Дама!

— Ах, ты так! Ну, щас я!

Наверное, это было самое сюрреалистичное приключение последних дней — перекинуться в карты с древним замшелым великаном.

— Только, чур, не на щелбаны, — сказал Аларик, когда они все осознали, что им предлагают.

Старик оказался крепким игроком. Он хрипел застарелым бронхитом, гулко бил себя ладонью по колену, хохотал, как из бочки, и блефовал по-чёрному.

Когда очередной кон закончился, этот великан отбросил засаленные карты и с удовольствием потянулся. В его грязно-рыжей бороде кое-где торчали ниточки мха.

— Эх, хорошо! А то скучно здесь стало в последнее время, народу маловато.

— Да уж понятно, почему, — буркнул Аларик, подсчитывая проигрыш. Эх, сюда бы Дориана! Они бы со Стариком отлично поладили, два старых картёжника. — Зачем тебе деньги? Клад собираешь?

— Дело не в деньгах, а в принципе! — и ещё несколько монет канули в островерхий шлем размером с хорошее ведро.

Их с Валом «светляки» освещали эту необычную картину голубоватым светом, придавая ей дополнительный оттенок потусторонней жути. Стреноженные лошади паслись неподалёку и в сгущавшемся тумане казались призраками.

Вал с Хэлис целиком отдались игре, как дети. Вал так усердно ерошил свои волосы в особо драматичные моменты, что стал похож на ушастого степного ежа. Эринна поглядывала на Старика с подозрением.

— В чём всё-таки подвох? — решился спросить его Аларик. — Если мы проиграем, ты не выпустишь нас из степей? Превратишь в камень на рассвете?

— На кой мне это? — смертельно удивился Старик. — Здесь камней и так хватает, вон их сколько! — он кивнул лохматой башкой на окрестные холмы.

— Эта степь с каждого берёт свою цену, — посерьёзнел старый воин. — В тех холмах лежат мои братья, щит и меч великой Империи. Теперь я остался один… последний её защитник. Правда, степняки поумнели. Больше сюда не лезут.

— Империи больше нет, старик, — резко сказала Эринна.

— Но мой долг от этого никуда не делся.

— Хорошо, и какая же наша цена за проход через твою долину?

Старик льдисто сверкнул прищуренными глазами:

— Вы уже заплатили. Разве вас было не пятеро, когда вы пришли в степи?

От его взгляда девушка передернулась.

— Я предпочла бы сотню раз умереть, чем платить — так!

— Я тоже, поверь мне. Но степь никому не даёт выбора. Знаешь, я понял, что в этом есть определенная мудрость. Ты просто платишь. И идёшь дальше.

— Ну что, продолжим? — спросил он совсем другим тоном.

Ещё два кона, и, благодаря ловкости Аларика, альтийцы с немалым трудом смогли остаться при своих.

— Конечно! Чтоб кьяри да не везло в карты! — восклицал раздосадованный Вал.

Аларик сам не заметил, как задремал. Проснулся он уже утром, резко, как от толчка. Рядом зевнула Хэлис, завозился Вал, как сонный барсук. Эринна ещё спала. И всё случившееся ночью можно было бы счесть нелепым красочным сном, навеянным старыми легендами, если бы не одно обстоятельство. Неподалёку в утреннем тумане виднелась скала, похожая на всадника, в точности такая же, какую они видели вчера днём.

Когда лагерь был свёрнут, Эринна, уже сидевшая в седле, задумчиво остановилась перед скалой.

— Хочешь вернуться и проверить? — спросил её Аларик.

— Ну уж нет! — она пришпорила лошадь и поскакала прочь.

Трудно описать чувства господина Ксантиса, когда он решил во второй раз навестить кагана Харре-хана и попал прямёхонько на его похороны. Он ошеломлённо смотрел на высокий погребальный костёр, на котором возлежал старый хан в полном военном вооружении, и не знал, что и думать.

По словам скорбящих соплеменников, Харре-хан мужественно схватился с «проклятым демоном кьяри», и тот одолел его.

Ксантис скорбел вместе со всеми, так как налаженные связи со степняками следовало беречь. Он успокаивал себя этой мыслью, когда вместе с другими принёс богатые дары на костер старого воина, но про себя решил, что пошлёт господину Джозеру дополнительный счёт.