Мадина Ризванова - Во Власти Тьмы Страница 22

- Что за хмырь? - полюбопытствовал он, подходя к ним ближе.

- Незваный гость.

Объяснять более подробно Алиос не стал, вероятно, боясь еще больше напугать Катрин. В эту не самую легкую пору его интересовало иное. Присев подле девушки, он заглянул в ее глаза и осторожно уточнил:

- Кто твои родители?

- У меня только отец, - слишком быстро пробормотала Катрин, чуть отодвинувшись от лесного. - Мать умерла еще три года назад. У меня только отец.

- Как его имя?

- Салин Китарин.

- Понятно, - едва заметно кивнув, он поднялся и неторопливо подошел к Давиду. - О настоящих родителях она не знает.

- Как не знает? - удивленно вопросил лесной маг. - Про мать ведь знает.

- Нет, - возразил Алиос, все так же говоря на полушепоте, и, немного помолчав, позволяя заинтересованному Сэму подойти ближе, добавил. - Она еще в младенчестве была оставлена матерью в лесу. Она боялась только того, что ее дочь могла перенять характер отца. Стать таким, как он. А Салин и Хайма нашли ее совершенно случайно.

- Откуда узнал? - полюбопытствовал Сэм, натягивая очищенный плащ.

Убедить светлых в правоте слов лесных народов не так-то сложно, но, учитывая то, что дело касается непосредственно Сэма, это могло быть не самой простой задачей.

- Вижу, - отозвался Алиос, не стремясь в чем-то его убеждать. - Хвала Богам, на это сил у меня хватает.

Лесной волшебник подарил ему еще один пустой взгляд и, не внемля их вниманию, молча удалился. Подойдя к Гайлинту, он что-то шепнул ему, тот в ответ неопределенно пожал плечами и продолжил рыться в рюкзаке.

Время, казалось, текло нарочито медленно. Солнце с непосильной ленью плыло к зениту неба, сменяя утреннее тепло на полуденное пекло. По истечению столь немалого времени команда успела и подкрепиться и к дороге собраться, но, увы, это касалось не всех. Фаван все так же отсутствовал, чем вызвал беспокойство уже не только у чувствительной Риганы.

- И куда он смылся?

Эльфийка вздохнула и печально посмотрела в сторону чащи густого леса. Не разделяющий ее беспокойств Гайлинт подошел к ней ближе и, проследив за ее взглядом, невольно улыбнулся.

- Вероятно к отцу.

- Как так?! Он смог бросить ме... то есть нас?

Вот не рассчитывал Минан, что она могла воспринять его слова за чистую монету, и уж точно не ожидал такого ответа. Ее взгляд буквально обжигал, заставляя так и застыть, вонзив зубы в зеленное яблоко. Оставляя его в подобном положении, она направилась туда, где еще полтора часа назад исчез темный принц.

- Не вернусь через час, идите без нас.

- Нельзя тебе одной, - всполошился Лейн, встав подле Гайлинта.

- Если пожелаете, можете идти на подмогу, - остановившись, Ригана пожала плечами. - Я его там не брошу.

Не дожидаясь новой волны недовольства и возмущений, лучница довольно быстро исчезла за рядами стволистых многолетних деревьев. Ничего с ее слов не понимая, светлый невольно обронил:

- Разве он в беде?..

Лейн недолго мешкая махнул ей в след и двинулся было к Сэму, но тут наткнулся взглядом на оцепеневшего Гайлинта. Хватило одного намеренно сильного хлопка по спине, чтобы вернуть его к реальности. В сопровождении его возмущенного взгляда Лейн удалился.

Звать Фавана в дебрях столь неспокойного леса Ригана не рискнула, вполне здраво полагая, что на зов, разумеется, откликнуться, но не факт, что это будет темный. Передвигаясь по тихой глуши, она пыталась полностью полагаться только на свою интуицию, к великому счастью, та ее еще не подводила. Сохранять хрупкую тишину леса она и не пыталась, но и не создавала слишком много шумов, что могло бы навлечь на нее внимание его обитателей.

Красоты просторной и благоухающей природы светлую всегда восхищали. Она любила целыми днями напролет гулять меж ветвистых деревьев и наслаждаться ароматами диких цветов под яркими лучами позднего утра. И даже столь нелегкая ситуация была не способна попортить ей радушного настроения. Но всему хорошему всегда приходит свой, не самый приятный конец. Концом сей красоты стал огромный бурый медведь, выросший на ее пути, словно ни откуда. Но, при том, саму светлую, он не в упор заметил. Осекшись, Ригана остановилась, с испугом глядя на зверя, с таким аппетитом поедающего плоды малинового куста. Пытаясь не попадаться ему на глаза, она неосмысленно сделала шаг назад. Под подошвой ее обуви с громким треском переломился хворост так некстати привлекая внимание. Налитые кровью глаза устремили свой не самый добрый взгляд в сторону Риганы. Его оскал напоминал бешенного оголодавшего хищника, что навеивало на сердце чувство немалого страха.

И, право, в этом лесу звери несколько отличались от обычных. Там они казались более грозными, голодными и очень злыми. В их глазах, словно не было ничего, кроме жажды крови. Разум будто отсутствовал и вовсе.

Боясь даже вздохнуть, Ригана застыла, с опаской глядя на животное. Хоть магия ее и была сильна, но все же против медведей таких размеров она ее еще не использовала. В ее руке словно сам собой материализовался резной лук. Стрела была тут же извлечена из колчана и натянута на тетиву. Чуя ее страх, медведь перешел в наступление, что послужило толчком к первому неосознанному поступку. Выпущенная стрела со свистом рассекла воздух и, вспыхнув огнем, вонзилась в левое плечо зверя, вырывая из его горла оглушительный рев. Ригана невольно содрогнулась, едва не обронив лук. Ярость яркой вспышкой охватила разум животного, заставляя его еще стремительней нестись в сторону эльфийки. Не найдя иного выхода, лучница выпустила вторую стрелу и угодила уже в самый глаз.

Пораженный зверь вновь взревел, но останавливаться и не подумал. Чья-то сильная рука одним рывком потянула ее в сторону, позволяя медведю беспрепятственно врезаться в дерево. С сдавленным хрипом тот повалился на землю. Ригана, переведя дух, обернулась к своему спасителю и тут невольно расплылась в умиленной улыбке. Фаван, удивленно заломив бровь, продолжал смотреть на измученное животное, так и не поднявшееся с земли. Даже немного грубо он оттолкнул от себя растерянную эльфийку и, выудив из высоких сапогов острый стилет, подошел к зверю. Хоть медведь с горящей стрелой в глазу и находился при смерти, это не делало его менее опасным. Фаван это понимал, но отчего-то не придал тому особого значения. Он присел у изголовья, подергивающегося животного и с немалой силой полоснул стилетом по его массивной шее. Зверь издал последний хриплый полурык и помяк, продолжая уже безжизненно смотреть вдаль единственным, уже остекленевшим глазом. Оставлять его там, в ожидании слишком медленной и мучительной смерти, темный принц не смог, пусть даже то было несвойственно представителям его расы.