Елена Подзорова - Дорогами чужих Жизней Страница 22

На этом наши приключения не закончились. Воду все-таки долили, вещи собрали, сумки проверили, с хозяином попрощались и неровной походкой двинулись к выходу из деревни. Жители радостно махали нам руками, улыбались и желали крепчайшего здоровья. По крайней мере, мне так казалось. Что было на самом деле - останется загадкой. Но жизнь определенно приобрела краски, и все вокруг стало прекрасным и сочным. Мы шли, крепко обнявшись (точнее, вцепившись друг в друга, дабы не упасть) и сжимая в руках фляги. К середине дня исполнили половину известного репертуара, к вечеру весь оставшийся. А глубокой ночью повторили наиболее удачные на наш взгляд песни в сельской корчме, которой служил дом одного из жителей. Когда голоса пропали, мы расплатились за поздний ужин, состоявший из пары кусков хлеба, натертых чесноком, и отправились спать. Все вместе в одну тесную комнату. На наше счастье, прошлый постоялец съехал три дня назад. Я улеглась на единственную кровать, мгновенно уснув. И уже в полудреме, посреди ночи, услышала, как кто-то в кромешной темноте роется в сумках. Сначала меня обуял страх, а потом ярость. Я доблестно вскочила (точнее, кулем грохнулась на пол) и на четвереньках ринулась на вора. Получила хороший удар по ребрам, а когда зажегся магический "светляк", то следом полетели извинения. Дарен помог мне встать на ноги, и признался, что "просто захотел попить водички". Я к тому времени немного протрезвела и тоже решила промочить горло. Каково же было наше удивление, когда во фляге обнаружилась злополучная вишневая наливка! Оказалось, что ведьмак всю дорогу прихлебывал простую воду, даже не подозревая, что это не спиртное. Я страшно обиделась, решив, что он это специально, но Дар клялся, что не заметил разницы и был столь же пьян, как и все. Демонстративно потерев ушибленный бок, я улеглась обратно на кровать, злорадно раскинув руки. Ведьмака это ничуть не смутило, и он пристроил свою голову у меня на животе. Так мы и уснули до самого утра.

Это самое утро настало примерно в три часа дня. Я проснулась с ощущением, что готова выхлебать целый колодец. Спихнув Дарена, поднялась на негнущиеся ноги и скривилась от боли в шее. Голова, как ни странно не болела, но весить стала раза в два больше. "Ума прибавилось", - утешила я себя, натягивая сапоги. В комнате стоял такой "аромат", что если в оконных рамах на зиму затаились жучки - им не судьба была проснуться. Я растолкала мужчин (которые проснулись только на момент тряски), и вышла к столам. Трактирщик неодобрительно покосился в мою сторону. Еще бы, завалилась ночью, пьяная, в обнимку с двумя мужиками. С ними же и провела ночь. Наверняка он принял меня за гулящую девку.

- Воды, - прохрипела я, плюхаясь за ближайший стол, что не прибавило ко мне уважения. - Быстрее!

Я, наконец, разглядела хозяина. Им оказался довольно симпатичный молодой мужчина с крупными чертами лица и в опрятной одежде. Он молча поставил передо мной кружку и проследил, как я, стуча зубами о края, заливаю в себя жидкость.

- За счет заведения, - сказал он, смахнув со стола крошки.

Я благодарно улыбнулась и уронила голову на скрещенные руки. В корчме кипела жизнь, что было крайне странно. Самый разгар дня, а народу, словно поздним вечером. Поздним - потому что все гости находились в состоянии близкому к лежачему. Гремела посуда, стучали кружки, шипело пиво, и оно же исчезало с завидной скоростью.

- Они вообще расходились? - спросила я, когда рядом со мной повалился в усмерть пьяный гном, и уткнулся внушительным носом в сапог. Я постаралась незаметно отпихнуть незваного соседа в сторону, но тот смачно всхрапнул, нежно облобызал обувку и свернулся калачиком вокруг моего стула. Так и подмывало почесать его за ушком и угостить косточкой, но я здраво рассудила, что делать этого не стоит.

- Так праздник же, - удивленно ответил корчмарь, словно я непременно должна была об этом знать.

- Ах, праздник, - притворно всплеснула я руками и, выждав паузу, спросила: - А в честь чего?

Мужчина отложил тряпку и, сощурив глаза, долго осматривал мое лицо.

- Ну, что? - буркнула я, не выдержав пристального взгляда.

- Вечером все увидите. Если, конечно, останетесь.

Я пожала плечами, потому что от меня ничего не зависело. Но сомневаюсь, что мои спутники проснуться в ближайшие два часа. А значит, есть все шансы остаться здесь еще на одну ночь. Недолго поболтав с хозяином о решении обустроить дом под корчму, я решила прогуляться по селу, предварительно зайдя в комнату за платком и шубой. Мужчины крепко спали, поделив подушку и умудрившись поместиться на узкой кровати уже не поперек, а вдоль.

День выдался пасмурным, но заметно потеплело. Даже ветер накидывался с меньшей охотой, застревая в верхушках немногочисленных деревьев. Заборы были празднично украшены расписными горшками и лентами, привязанными к длинной веревке. Она была протянута от дома к дому, и каждый украшал свой участок как мог. Я прошлась по единственной улочке, приведшей меня к небольшому храму. Заходить внутрь не было никакого желания, поэтому, полюбовавшись резными перилами, пошла обратно. Я удивилась, еще с первых минут прогулки приметив, что рядом с каждой калиткой стояло по корзине, украшенной пестрыми кусками ткани. В них лежали всевозможные угощения и лакомства, вперемешку с блестящими бусами. Я не удержалась и сцапала аппетитно выглядывающий пирожок, манящий румяным боком. "Надо же, какие гостеприимные жители", - успела подумать я, прежде чем увернуться от вымазанной в муке скалки. Она под страшную ругань хозяйки выразительно пролетела сквозь полуразвалившийся забор дома напротив и попала в ничего не подозревающую кошку. Та подпрыгнула, вцепившись в шикарный бюст не вовремя вышедшей на крыльцо женщине. Она в свою очередь поскользнулась и с визгом осыпала себя градом из порванных бус. На шум из неприветливого дома обладателей скалки выбежал огромный пес. С радостным лаем пронесся по улице, намотав на себя ленты. Животное обезумило от долгожданной свободы и носилось до тех пор, пока не сорвало практически все украшения, и не повалило корзины, разметав еду по снегу. Обратно, лохматый разбойник прибежал больше похожий на цветастый шар с лапами. Он ткнулся мне в ладонь холодным носом и одним махом проглотил злосчастный пирожок, радостно завиляв маленькими колокольчиками.

- Ой, - только и смогла вымолвить я. Надо было срочно бежать, но пес успел навернуть вокруг меня пару кругов, так что теперь мы были сплетены воедино. Так же, скорее всего и умрем, потому что на нас надвигались две разъяренные фигуры, а им на помощь выходили все новые и новые владелицы испорченных украшений.

Визг нарастал постепенно, по мере обнаружения бедствия. Я успела выпутаться и со всех ног кинулась обратно к корчме. За мной неслись взбешенные фурии, выпачканные в муке, в домашних лаптях и с зажатыми в руках ложками, ножами и скалками. Не каждый здоровый мужик выдержал бы такого натиска, что уж говорить обо мне. Зато пес радовался не на шутку. Он прыгал впереди меня, периодически спотыкаясь о ленты и по инерции катясь вперед. Затем вскакивал на лапы и мчался дальше. У корчмы нас уже встречали. Мужики разинули рты, прижимая к груди драгоценные кружки. Я понимала, что пропала, оказавшись зажатой меж двух огней. Но тут произошло невиданное. Мужская часть населения с воем кинулась обратно в помещение, утянув меня за собой, и захлопнула дверь перед разгоряченными женами. Они не успевали тормозить и с грохотом обрушивались на дом. Я добежала почти до конца комнаты и прислонилась спиной к стене, шумно переводя дыхание. Мужики, так до конца ничего и не понявшие, с ужасом взирали на меня от противоположной стены. Дом продолжал сотрясаться, но уже от целенаправленных ударов. От воплей закладывало уши.