Призрак Демона (СИ) - Вылегжанин Сергей Страница 23

Я пожал плечами. Обманывать я не хотел, да и смысла не видел. Думал, вопросы закончились, но нет.

— Скажи, а ты можешь точно так же снять ошейник с меня? — В ответ мог только покачать головой. С меня ошейник упал сам, упал с мёртвого тела. Не убивать же её для этого?

— Этот способ тебе не подойдёт. — Да я даже просто оборвать нить, что идёт к её сердцу, не рискну. Подозреваю, что обрыв этой линии, которая была гораздо толще той, что до этого шли к голове, просто убьёт девушку. Даже те линии, что шли к голове, сейчас не рискнул бы обрывать, хотя в тот раз всё закончилось благополучно. Вроде бы. — Выберемся, найдём мага, он снимет с тебя ошейник.

— Ублажательниц не освобождают от рабства. — Она была сама серьёзность, но смотрела не на меня, а куда-то в сторону. — Считается, что после года рабства в голове происходят такие изменения, что девушка просто будет не в состоянии жить на свободе, отсутствие хозяина сведёт с ума. В Империи Менаран даже есть специальный закон на этот счёт: если ты решился освободить ублажательницу, это делается только на бумаге, ошейник не снимается. И всё равно ты обязан её полностью содержать. — Тут она всё же посмотрела на меня. — Сложно оставаться нормальной, если твоя память содержит максимум месяц твоих воспоминаний, а магия постоянно давит на то, что ты должна хотеть хозяина.

— А сколько ты носишь ошейник, не помнишь?

— Нет. — Тяжелый вздох и качание головой. — Но, что больше года, это точно. Я смутно помню, как встречала в ошейнике два разных праздника зимы. А сейчас вообще лето.

Опять тяжелая пауза. Вот не люблю я все эти выяснения отношений с девушками, их вопросы. Всегда фраза «нам нужно серьёзно поговорить» для меня означала конец отношений.

— Пошли? — Всё равно сейчас я ничем ей помочь не могу. Если бы я выучился на мага, вот тогда да, были бы варианты. Но это ей ещё три года ждать?

Да я тогда и сам не рискну. Если местные маги считают, что это опасно, кто я такой, чтобы рисковать её жизнью или рассудком?

— Пошли. — Она встала и позвала меня, (я уже повернулся к дороге). — Ганнидар.

— Чего? — Обернулся я к ней.

— Спасибо, что вернул мне память. Это же ты сделал, я сразу поняла. Пусть мне теперь будет тяжелее жить, но я бы не хотела снова стать безмозглой игрушкой для утех.

— Пожалуйста. — Мне стало немного стыдно, что так бездумно подвёрг её мозги опасности, а меня ещё за это благодарят.

Отвернулся от неё и решил, что у меня глюки. Откуда-то сбоку прилетела знакомая петелька, но в этот раз она была синего цвета, а не белого или черного. Я хотел от неё увернуться, но она заскочила ко мне за спину.

Я тут же скинул рюкзак и понял, что не ошибся: синяя ниточка тянулась точно внутрь мешка. Быстро развязал свой самодельный заплечный мешок и увидел, что поймана оказалась одна из тех вещичек, что Сенила сняла с мертвой хозяйки борделя. Отлично, вот мы и попались!

— Что-то случилось? — Мои суетливые действия не остались незамеченными, девушка смотрела на меня встревоженным взглядом.

— Да. Нас нашли. — Наверняка это или поисковое, или сканирующее заклинание. — Нашли по той вещичке, что ты с убитой толстухи сняла.

— Какой ещё толстухи? — Удивилась она.

— Да хозяйки борделя. Поисковое заклинание нас только что нашло. — И, судя по тому месту, на которое оно прицепилось, нашли нас по крови хозяйки этой вещи. Сенила в ней измазала две подвески, вот одна из них и была поймана петелькой.

— Она же не была толстой. — Вот выяснять толщину убитой мне хотелось меньше всего.

— Не важно, главное то, что нас засекли, и мы на прицеле. — На ум пришло сравнение с пятном от лазерного прицела. И ведь не оборвать этот поводок! — Если я оборву заклинание, то ясно дам понять, что мы тут. — Задумался. Эх, зря я не спрятал всё в свой ранец, тогда бы никто ничего не нашёл, раз там какое-то особое пространство. Думаю, надо всё же спрятать всё туда, оставив только пару мешочков с монетами. Ну и эту подвеску, что «засветилась». — Пока что они могут подумать, что тётку убили какие-нибудь разбойники, ограбили на эту вещичку, а сами убежали в лес, но если заклинание оборвётся, значит тут кто-то одарённый.

— Так нужно её выбросить!

— И куда? — Скептически ответил я. Временами она умная, а временами очень блондинка. — Если я брошу подвеску тут, то преследователи придут сюда и найдут наши следы. Я вот ни разу не следопыт, и то бы нас нашёл, смотри, какую просеку мы за собой оставили.

— И что теперь делать? — Думать надо было раньше, а не убивать. А если убила, то не грабить.

Но говорить я этого не стал. Поздно.

— Подумаю. — Появилась мысль, но пока что она зависит от многих факторов. — А пока, нам надо к дороге. На ней хоть следы легче запутать. Будет неплохо, если нас кто-то подвезёт, тогда точно никаких следов. — Видя, что она молчит и слушает внимательно, кивнул. — Пошли.

Вышли к дороге, на которой никого не оказалось. Замечательно, нет лишних свидетелей того, что мы из леса. По солнцу определил сторону, неспешно двинулись. Если я тогда слышал тут голоса, значит дорога не пустынная, время от времени тут люди встречаются.

— Твоя задача сделать так, чтобы нас подвезли. Понятно?

— Да, понятно. — Сенила закивала, но мне не понравилась её предвкушающая улыбка.

— Подвезли, а не изнасиловали.

— Меня нельзя изнасиловать. — Вскинула гордо она свой носик. — Если кто-то хочет получить удар магией — пусть попробует. Только хозяину позволено касаться меня. И кому он разрешит.

— А почему тогда меня не ударяло? Я же тогда не был твоим хозяином. — Подумал и добавил. — Да и сейчас, вроде как, им не являюсь.

— Не знаю, как это случилось… — Она с сомнением посмотрела на меня, обернувшись. — Но сейчас мой хозяин — ты. Мы связаны, я не могу от тебя удаляться далеко или надолго. Закрыв глаза, я могу определить, где ты. Точнее, в каком направлении. — Тут она немного замялась, но потом как-то решительно продолжила. — А когда ты прикасаешься, то мне очень приятно. У всех ублажательниц так, как я помню. — И, отвернувшись, продолжила идти впереди меня.

— Хорошо, сейчас я твой хозяин. — Сказал я ей в спину. — Но ведь до этого я им не был. — Когда я им стать успел, я так и не понял.

— Тогда мне было тоскливо. — На этот раз она не обернулась. — Быть привязанной к неодушевлённому предмету очень тяжело для нас. Предметы не имеют предпочтений, не имеют желаний. Как такому угождать? А я тогда второй день, как была привязана к дому. — Она остановилась и дождалась, когда я её догоню. И она ехидно улыбалась. — А тут ты, такой маленький, хорошенький и беззащитный. В детстве у меня был щенок, так вот ты был на него очень похож.

— Щенок? Какой породы? — Я люблю собак, но чтобы собака была собакой, а не сосиской на ножках. — Бойцовской или декоративной?

Сенила остановилась. Видно было, что она мучительно пытается что-то вспомнить. Я остановился рядом с ней и молчал. Вот она перевела какой-то потухший взгляд на меня и буркнула:

— Не помню. — И быстрым шагом пошла вперёд, на ходу поправляя лямки рюкзака с едой.

Жаль девочку, испоганили ей все мозги.

Ещё часа два мы шли молча. Теперь повторилась ситуация дороги вокруг города, когда Сенила иногда ждала меня, а то я не успевал за её быстрой и лёгкой походкой.

В душе у меня постепенно нарастало беспокойство. Синяя магическая верёвочка всё так же тянулась к моему мешку, а значит, скоро нас ждут гости, если мы не запутаем преследователей. Но на дороге до сих пор нам никого не встретился, а мой план подразумевал людей, желательно, попутных. А тут вообще никого, ни попутных, ни встречных.

Время перевалило полдень, надо бы сделать ещё один привал, а то я опять выдохся. Но в этот раз меня взяло какое-то упрямство, мне не хотелось показаться слабым в глазах девушки, и я упрямо полз вперёд, иногда переходя на тяжёлый бег.

Дорога часто делала изгибы, которые совсем не поддавались никакой логике, и после одного из поворотов мы услышали шум. Какие-то крики, кто-то кого-то звал, слышен звон железа. Может там кого-то убивают, а мы такие красивые прямо вывалимся им навстречу?