Путь к выжженной земле (СИ) - Рублевская Марина Страница 23

Она пыталась взять себя в руки и подобрать правильные слова. От того как и что она скажет, следует то, что ей ответят. Полуправда хуже лжи, особенно, когда от нее зависят жизни. А человек, владеющий истиной, почему-то скрывает ее. Получается, он все время знал и молчал, хранил спокойствие и наблюдал со стороны, как она сходит с ума ужаса. Это обидно, но Аня не обижалась. Пока что. Возможно, у него есть на то действительно веские причины, рациональное объяснение своим поступкам.

Она вспомнила их первую встречу. Тогда страх опоздать на зачёт и лишиться стипендии, толкнул ее на несвойственное безрассудство — скосить путь бегом через ректорат. И кто же знал, что именно в это время за тем поворотом будет стоять делегация во главе с почетным гостем, которого она благополучно собьет? Теперь ей смешно, смеялись до слез подружки, когда она пересказывала эту историю, а тогда совсем не до смеха. Если ректор был бы способен отчислять силой мысли, то несомненно сделал это. Ещё бы и в армию отправил, сразу в штрафбат, не взирая на пол. Но Аня в тот момент не боялась его гнева, ее куда больше волновало то, что она тратит драгоценную минуту на сбор своих работ разбросанных по коридору. Мало того, что велик шанс не успеть, ещё и за помятые листы точно снизят балл. Однако, молодой мужчина, перед которым так расшаркивался ректор, не присоединился ко всеобщему порицанию, а наоборот нагнулся и принялся поднимать бумаги. Это изумило Аню, и только на концерте она узнала с кем столкнулась, когда ректор торжественно объявил попечителя и мецената — Вишневского Святослава Алексеевича. Последствий этот инцидент не имел, и все окончилось благополучно. Ане казалось, что это из-за благородного поступка высокого гостя, а может быть он даже заступился за нее после. Ей хотелось так думать.

Она не рассчитывала на вторую встречу — жизни их словно две параллельные прямые. Но судьба не подчиняется евклидовой геометрии, и вот Аня стоит у дверей мужчины, который был для нее лицом с обложки бизнес-журнала, а теперь она собирается засучив рукава как следует влезть в его жизнь.

Она за день просмотрела все глаза, ожидая появления черной машины на деревенской улице, и вечером, едва перед носом промелькнуло сверкающее крыло, выбежала со двора и поспешила к дому на краю. Столько всего нужно было обсудить: о Кристине в больнице, об опасности над ней, об их с Вадиком плане на сегодняшний вечер, который возник после многочасового поиска решения в интернете, в конце концов, о роли Свята во всем этом, которую он скрывает. Все смешалось, и в решающий момент вычленить что-то из спутанного клубка мыслей оказалось непросто.

— Привет, Аня, — внезапно прозвучавший голос Святослава сзади заставил подскочить. «Неудобно вышло» — подумала она, осознав, что он наблюдал ее получасовые метания.

— Да, привет, — повернувшись ответила. — Мне нужно с тобой поговорить. Можно войти?

— Конечно, проходи, — он махнул рукой в сторону дома и как джентльмен позволил девушке пройти первой.

Устроившись за столом на кухне Аня освободила руки от смартфона, но тут же заняла их бумажной салфеткой. Крутила ее и так и эдак, но кораблик вышел хлипкий.

Перед носом вдруг возникла чашка с чаем, а подле нее легла шоколадка в стильной обёртке.

— Ты что-то хотела мне рассказать? — спросил Святослав, усаживаясь рядом, чем отвлек от размышлений о стране происхождения этой плитки.

Аня, поначалу сбитая с толку, услышав вопрос, наконец будто очнулась и, выдержав небольшую паузу, сказала:

— Нет, я хочу, чтобы ты рассказал, — она подняла голову и посмотрела в лицо мужчине, стараясь не пропустить ни одного движения.

Но Святослав пожал плечами и улыбнулся.

— Не понимаю, что я должен тебе поведать?

— Все.

— Все-все? — продолжал он забавляться, но Аню захлестывало раздражение.

— Прекрати! Ты знаешь, о чем я! — отозвалась Аня.

— Не знаю, — непринужденно сказал Свят, но при этом опустил глаза.

— Зачем ты приехал сюда?

— Я уже рассказывал, — поспешно ответил мужчина, встал из-за стола и отвернулся к окну.

«Сейчас точно выгонит.» — думала Аня, сознавая неловкость своего положения.

— А теперь расскажи, пожалуйста, всю правду! — и помедлив, чуть мягче добавила. — Вышло так, что теперь это касается и меня тоже.

Святослав молчал, он сунул руки в карманы и прямо смотрел на закатное небо.

— Правду… А ты готова к ней? — наконец произнес он, но ответить ей не дал. — Я проклят или сумасшедший — это уж кому что ближе. Я приехал сюда потому, что у меня не было выбора: амбиции моего отца всегда стояли выше и меня продали, обрекли на жизнь, которую никто не захочет.

— Как это? — растерянно пробормотала Аня.

— А вот так запросто! Услуга за услугу — деловой подход. Я помогу тебе исполнить мечту всей жизни, а ты отдашь мне своего ребенка. Все просто! — Свят взъерошил волосы и начал расхаживать по кухне взад-вперёд.

— Но кто бы мог на такое пойти?

— Борис Дмитриевич Киреев.

— Как же так? Дед Митрич был хорошим, он не мог, — от удивления она прикрыла рот ладонью.

— Я не сказал, что он был плохим. Он был не тем, за кого ты, да и большинство людей, его принимали.

«Ничего не понимаю…» — думала Аня, но молчала. Святослав тем временем продолжал.

— Дед Митрич, как ты говоришь, никогда не был простым человеком, хотя пытался им казаться. Таких как он называют ведунами или колдунами.

— Колдун? Но зачем ему ребенок? Почему именно ты? — недоуменно вклинилась Аня.

Мужчина повернулся к ней. На фоне окна фигура выделялась чернотой, отчего неожиданная улыбка на его лице показалась зловещей.

— Чтоб после смерти не попасть туда, куда он загнал тысячу чертей. Видишь ли, сила ведуна — якорь в запредельных мирах. И если ее не оставить здесь, то она затянет душу в пучины ада. Для того, чтоб этого не произошло, нужно взять подходящего младенца и отметить его как следующего. И умирать со спокойной душой.

— Ты хочешь сказать, что тебе поставили метку?

— Да, меня заклеймили. И как такая правда? Пойдет?

Она медлила. Тянула время, чтобы тщательно подобрать слова.

— Знаешь, ещё неделю назад я бы сказала, что это глупая шутка, но теперь не скажу. На меня в собственном доме напал хтонический монстр. После такого колдовством не напугать, извини. Я не понимаю лишь одного: тогда ночью ты все знал, ты видел как меня трясло от страха и непонимания, но промолчал. Зачем?

— Когда половину своей сознательной жизни считаешь себя сумасшедшим, не ожидаешь, что кто-то может подумать иначе, — Свят взъерошил волосы, затем пригладил их ладонью и тяжело опустился на стул. — Я ведь рос нормальным ребенком, а в один день, все как по щелчку изменилось. Моя жизнь превратилась в бесконечную картину Босха. Позже я узнал, что тогда скончался Митрич. Я долгое время скрывал, терпел и молчал. Но когда моя психика наконец не выдержала, мама повела по врачам, а отец категорически запретил это. Мол в нашем кругу не поймут, если сын Вишневского окажется сумасшедшим. Дойдет до прессы и прощай репутация, а потом и бизнес. Да я и сам чувствовал — то, что со мной происходит не для всех и должно остаться тайной. В итоге меня сослали в Англию, в закрытую школу. Подальше от газетчиков и общества. Спустя недолгое время я совершенно случайно встретил там одну леди, которая наконец объяснила, что со мной происходит и как с этим жить. Ладно, вижу, что не понимаешь. Это в принципе трудно описать.

Святослав потянул за нить и рулонные шторы опустились, погружая комнату во мрак.

— Что ты видишь? — спросил он.

— Темноту, — пожала плечами растерянная Аня, которая после яркого солнечного света полностью ослепла. — Ничего не вижу.

— Ты не видишь ничего, а я будто смотрю через тепловизор. Для нормальных людей другие миры непроницаемы, скрыты во мраке, я же вижу сквозь завесу и могу взаимодействовать.

— И… — начала она, но была прервана.

— И обычным, нормальным людям о них знать не положено.