Военное дело для чайников (СИ) - Кун Сергей Страница 23

Вот как-то так. А теперь для особо придирчивых про ещё пару вариантов отхода, про которые я «забыл».

— Ночное отступление под покровом темноты. Ну тут всё довольно очевидно. Видя приближающийся разгром мы выкручиваем яркость Солнца в ноль… Ой! Просим противника прерваться на несколько часов, а потом продолжить? Тоже нет. Короче, вероятность того, что ночь специально наступит именно тогда, когда нужно, очень не очень. Так что рассчитывать на это не стоит.

— Отступление, к примеру, через мост с последующим уничтожением оного. Способ вроде бы годный, но какова вероятность, что у нас в тылу совершенно случайно окажется широкая река с единственным мостом? А кроме того, быстро уничтожить капитальный мост без помощи взрывчатки (которую ещё не изобрели!) задача куда как нетривиальная.

— Бегство в ближайшую тайгу, если таковая есть поблизости. На труднопроходимой местности с околонулевым обзором противник нас сразу же потеряет, правда? Правда. А ещё мы потеряем из виду наших храбрых, но не оснащённых навигаторами и рациями воинов. Так что собирать их потом под ёлками нам придётся ещё месяц. В течение которого противник будет делать что хочет и где хочет, да.

И ещё пару слов про «малую войну» и старую-добрую тактику «ударь-и-беги». В завершающей фазе «беги» вроде бы тоже предполагается отступление из-под удара превосходящих сил. Разница только в том, что мы:

— Действуем относительно небольшим (а значит и куда более простым в управлении) отрядом.

— Заранее уверены, что собираемся уходить от преследования и можем заранее спланировать отход.

Соответственно, тут для отступления мы можем не только использовать труднопроходимую местность (которую наши бойцы заранее изучили), но и дооборудовать её искусственными ловушками и препятствиями. Да и двигаться по ней немногочисленный отряд будет куда более бодро и организованно, чем огромная армия.

Дальний бой, ближний бой…

Кто с мечом к нам придёт, того проще пристрелить.

Собственно, сегодня я хотел бы поговорить о дистанциях ведения боя и некоторых связанных с этим делом стереотипах. Но сначала, по традиции, немного терминологии. Здесь и далее я буду называть:

Ближним боем — бой, ведущийся оружием, так скажем, не покидающим руку воина при использовании. Т. е. копьями (не метаемыми!), мечами, топорами и прочими дубинами. Нормальная дистанция для ведения такого боя ограничена длиной оружия — от 4–5 метров для длинных пик до нуля для ножей, зубов и кулаков.

Дальним (дистанционным или метательным) боем — бой, ведущийся исключительно метательным оружием — луками, арбалетами, пращами и дротиками. Максимальная дистанция такого боя равна предельно убойной дальности соответствующего оружия, а минимальная — дистанции перехода в ближний бой.

Теперь к теме. В наше время по понятным причинам господствует дальний бой. Приблизиться с противнику под огнём автоматического оружия настолько, чтобы ударить его штыком или ножом — практически чудо. Соответственно, ближний бой в глазах наших современников остался уделом каких-то совершенно отсталых дикарей. Хотя так было не всегда. Ещё в 15–16 веках большинство воинов наиболее технически продвинутых армий вообще не имело оружия для дальнего боя и сражалось только врукопашную.

Прежде чем писать о том, как так вышло и что всё-таки лучше, дальний бой или ближний, нужно отметить ещё одну важную вещь. Итак, универсальные бойцы, одинаково способные вести как дальний, так и ближний бой, всегда хуже специализированных на чём-то одном. Потому что:

— Хорошо овладеть даже одним видом оружия сложно. Стать одновременно, к примеру, мастером боя на мечах/копьях и стрельбы из лука — долго, дорого, и вообще не факт, что вообще получится. Чаще всего такой универсал при равном времени, потраченном на подготовку, будет безнадёжно проигрывать и специалисту-лучнику в дальнем бою, и специалисту-мечнику/копейщику в ближнем.

— Стоимость снаряжения для бойца-универсала дороже — ему нужно и оружие для ближнего, и оружие для дальнего боя. Почти за те же деньги можно снарядить двух воинов — рукопашника и стрелка, которые совместно будут явно сильнее, чем один.

— Вес снаряжения для бойца-универсала будет совершенно запредельным. С посвящённой соответствующей теме статье я считал — вес оружия и брони, к примеру, греческого гоплита — в районе 20 килограммов. Это не считая таких мелочей как одежда, немного еды и прочие скучные бытовые штуки. Собственно, вопрос — а он точно унесёт ещё и связку дротиков или лук с запасом стрел?

Как видно, проблемы достаточно серьёзные и случаев их успешного решения в истории не так уж много. Собственно, пример номер раз это ближневосточная и азиатская тяжёлая конница, вооружённая луками в качестве вспомогательного оружия. Традиция владения луком была одной из национальных особенностей составлявших эти отряды народов, так что для воинов не требовалось дополнительное обучение стрельбе. А пример номер два — тактика пехоты, популяризованная римскими легионами (есть мнение, что идея старше их лет на 500, но отшлифовали её до блеска именно римляне). Да, та самая, когда тяжёлая пехота вооружается одним-двумя дротиками и бросает их в противника перед рукопашной.

Продолжаем. Вопрос, какой из видов боя сильнее, по сути свести к простой задаче: сможет ли отряд бойцов, вооружённых метательным оружием, нанести неприемлемые потери снаряженному для ближнего боя противнику раньше, чем тот навяжет им ближний бой. Грубо говоря, на одной стороне поля стоят лучники, а на другой — копейщики. И нам интересно, что случится раньше — копейщики добегут до лучников через поле, или их перестреляют.

Решался этот вопрос в разные времена по-разному. Изначально с появлением пращи и лука — ещё в совсем таки первобытные времена — преимущество было у метательного оружия. И, соответственно, дальнего боя. За время, нужное для преодоления убойной дальности (метров 100) лучник или пращник успеет сделать несколько выстрелов. Каждое попадание по одетому максимум в звериные шкуры воину могло окончиться тяжёлым ранением или смертью. А в случае с последним выстрелом с расстояния метров 10 промах вообще практически исключался. Преимущество дальнего боя очевидно. Кстати, отдельные народы, умудрившиеся дожить до 19–20 столетий оставшись на уровне каменного века, предпочитали именно его.

Перелом произошёл с изобретением щита и доспехов. Поразить вот этих парней

(даром, что на картинке они стоят в довольно расслабленных позах) метательным снарядом уже куда как непросто. Вместо нежной тушки-мишени вражеский стрелок видит перед собой здоровенный и совершенно непробиваемый щит, из-за которого торчит голова в шлеме и ноги в поножах. Да, там за щитом ещё и кираса имеется. Воин в подобном снаряжении имеет все шансы пересечь простреливаемую зону невредимым, а потом познакомить незадачливого лучника со своим крепким копьём. Щитоносная бронированная пехота раз за разом опрокидывала отряды стрелков в полевых сражениях, утверждая преимущество ближнего боя перед дальним.

Так что же, лучники и прочие пращники теперь стали не нужны? Не-а! Просто пришлось изменить тактику их применения, подстраиваясь под новые реалии.

— Пехота ничего не сделает стрелкам, если уже связана боем со вражеской пехотой. Так что, например, дождавшись, пока две фаланги столкнутся и выведя своих стрелков с фланга можно было вдоволь пошмалять в нежные не прикрытые щитами бока и спины.

— Пехоте непросто навязать рукопашную стрелкам, занявшим укрепление. Пусть из двух десятков выпущенных с крепостной стены стрел поразит цель всего одна — плевать! Пока противник беспомощно топчется внизу, его можно расстреливать безнаказано.