Джеймс Роллинс - Буря ведьмы Страница 23

— Почти, почти… — повторяла тетушка Ди. — Я не сомневалась, что ребенок мертв, но ты только глянь на этого чертенка! Как карабкается наружу!

Вира'ни не слушала бормотание старухи. Она глубоко вдохнула и, вцепившись в подушки, разрывая их ногтями, обдирая кожу на ладонях, с пронзившим ночь диким криком выдавила ребенка из своего тела.

Роженица обмякла, точно марионетка, у которой обрезали веревочки. Пару мгновений она только дрожала в изнеможении, но вдруг, охваченная беспокойством за малыша — тетушка Ди до сих пор не произнесла ни единого слова, — приподнялась на локте.

Вира'ни попыталась сесть и с облегчением увидела повитуху с ребенком: дитя, обхватив лицо старой женщины восемью суставчатыми лапками, прижалось к ее голове. Тетушка Ди растянулась на полу, ноги и руки дергались в мучительной агонии. Вира'ни облегченно вздохнула, когда малыш расправил четыре крыла, чтобы просушить их перед полетом. Жалобно захныкав, он жадно всосался в морщинистую кожу, челюсти двумя рядами все глубже вгрызались в плоть. Вытекавшая из ран кровь собиралась на полу в большие густые лужи. Дети всегда так неаккуратны с пищей!

И все же Вира'ни не могла сдержать ласковую улыбку, глядя на свое дитя. Какое счастье наблюдать, как твой ребенок впервые ест.

ГЛАВА 7

Элена мчалась, оставляя все дальше за спиной заходящее солнце. Она изо всех сил цеплялась за вороную гриву Роршафа, тени страшными преследователями стелились по траве. Конь взрывал зеленую траву, из-под копыт во все стороны летели брызги. Она давно оставила попытки управлять жеребцом: до поводьев не дотянуться, а команды он игнорировал. В какой-то момент девушка думала далее спрыгнуть, но падение с такой высоты, да еще на бешеной скорости грозило страшными переломами, если не гибелью. Она прижалась щекой к взмокшей холке, полностью положившись на животное.

Она цепенела от безудержной скачки, но сердце осталось далеко позади. Что с ее спутниками? Последнее, что она помнит, — Крал, поверженный стрелой. И столько крови! Элена зажмурилась, пытаясь прогнать жуткое видение. А как остальные?

Перед ее мысленным взором бесплотным призраком проплыло лицо Эр'рила — ее стража, ее рыцаря, ее наставника. Сумев вырваться из ловушки, она понимала, что ему это вряд ли удалось. И как теперь одной путешествовать по землям Аласеи? Как избежать встречи со слугами Темного Властелина и отыскать потерянный город А'лоа Глен? Нет, Эр'рил и остальные ей необходимы.

Выпрямившись в седле, Элена вцепилась в гриву Роршафа и резко дернула на себя.

— Стой, проклятый!

Ветер срывал с щек слезы, а конь по-прежнему мчался вперед. Точно блоха — с собакой, девушка сражалась с могучим жеребцом, пытаясь управиться с ним тонкими слабыми руками. Нужно остановить Роршафа прежде, чем он унесет ее слишком далеко. Однако боевой скакун не слушался ее — сумерки окутали холмы, а он все не сбавлял хода.

— Пожалуйста, — рыдая, взмолилась Элена. — Прошу тебя, остановись. Я не хочу оставаться одна.

Она в отчаянии зарылась лицом в густую гриву. И, словно слезы наконец тронули железное сердце, Роршаф перешел с галопа на рысь, затем — на шаг. Подняв голову, Элена увидела, что путь им преградил широкий ручей. Вода в гаснущем сиянии вечера отливала розоватым серебром, стайка стрекоз с прозрачными крылышками резвилась среди прибрежного тростника.

Около одинокой ивы, ветви которой касались потока, Роршаф остановился, его мышцы содрогались от усталости. Элена соскользнула с седла и чуть не упала: измученное тело подвело ее. С трудом удержавшись на ногах, девушка схватила болтавшийся повод: нужно немного прогулять коня, чтобы он остыл. Элена потянула его, уверенная, что упрямец не пойдет, но тот не стал противиться.

Они двигались вдоль берега, распугивая целые армии возмущенно квакавших лягушек. Воздух дышал ароматом лилий, над водой в поисках насекомых метались луговые жаворонки. Элена прихлопнула комара на руке. Роршаф фыркнул и принялся сметать хвостом налетевших на его потную шкуру мух.

Вскоре скакун успокоился и задышал ровнее. Они не останавливались и через некоторое время оказались у крошечной серебристой заводи. Элена понимала, что нужно почистить коня засветло, но усталость взяла свое, и она опустилась на плоский камень.

Вглядываясь в ручей, она различила свое отражение. Сняв перчатку, Элена коснулась коротко остриженных волос. Кто эта женщина? Перепачканное сажей лицо казалось совсем чужим. Беглянка вымыла лоб и щеки. Неужели эта девочка когда-то бегала по семейным яблоневым садам? Капли падали с носа, но вода тут же успокаивалась. Она заглянула себе в глаза: той девочки больше нет.

Вдруг краем глаза она заметила какое-то движение. Выскользнув из выреза рубашки, перед ней раскачивался крошечный амулет. Она сжала в кулаке каменный флакончик, болтавшийся на шнурке из волос тети Филы. Элену захлестнули воспоминания: милые сердцу образы тех дней, что она проводила в булочной, уютно пахли корицей и свежей выпечкой; а затем пронеслись картины, полные ужаса и крови, — смерть тети Филы на улице Уинтерфелла во спасение ее, Элены, от когтей скал'тума.

На глаза навернулись слезы. Она стиснула сосудик в правой руке, и острая грань проколола кожу — на ладони выступила кровь.

— Ты мне нужна, тетя, — сказала она собственному отражению.

Элена не надеялась получить ответ. Еще среди соплеменников Крала она множество раз пыталась связаться с покровительницей с помощью магического амулета, но ничего так и не вышло. Либо магия стихии испарилась из флакончика, либо тетя Фила находилась вне пределов досягаемости. И все же Элена радовалась, что носит у сердца что-то, напоминающее о родных. Она стиснула оберег в ладони, вспомнив и дядю Бола, подарившего его и объяснившего, как им пользоваться. «Ищи мою сестру в отражениях, — сказал он среди руин старой школы. — Она придет, если сможет».

На Элену с новой силой нахлынула боль — она потеряла близких, всех до единого. Амулет выскользнул из ослабевших пальцев и начал раскачиваться над водой. С него упала капля крови, и по поверхности пошли круги. Вдруг они засеребрились.

Широко раскрыв глаза, Элена смотрела, как, точно пролитое молоко, расползается сияние.

— Тетя Фила? — прошептала она.

Лужица света вращалась, увеличиваясь в размерах.

— Пожалуйста, тетя, ты мне так нужна. — Элена снова сжала в руке флакончик, и слезы закапали в воду.

И тут, как шепот воспоминаний становится видимым образом, сияние превратилось в призрачную фигуру, на знакомом лице мерцали водовороты.