Елена Каламацкая - Принцесса на неделю (СИ) Страница 23

Со сцены зазвучала музыка и, повернув голову, попаданка увидела гитару. Она так обрадовалась знакомому инструменту, что того, кто её держал, заметила лишь, когда бард запел. Высокий стройный мужчина с длинной белоснежной косой напоминал эльфа. Ну, насколько Тэйла представляла эльфов из фэнтези. "На четверть эльф", — шепнул Кузя. Голос у барда был действительно прекрасный! Вот только любовная баллада навевала тоску и сон. Она меня не любит — я страдаю. И всё это печально, тоскливо и долго.

— Кузя! — прикрывая рот ладошкой, позвала девушка. — Ты из дворца, случайно, не прихватил гитару?

— А ты умеешь? — удивился домовой. — Знал бы, отнял бы у придворных музыкантов.

— Это называется воровство, дорогой! Хорошо, что не знал.

Баллада закончилась, и сладкоголосый Силиэль, сорвав аплодисменты, обратился к королеве:

— Ваше Величество! Вам не понравилось?

"Вот наглец! Нарывается на комплименты! — зло подумала попаданка. — Хотя, я ведь могу и голову отрубить! Смелый, да? Как я себя сейчас поведу — так и прославлюсь. Он же и поспособствует, песню сложит".

— Нет, — честно ответила Её Величество.

Таверна затихла. Ругать бардов было не принято. Обидятся и петь вообще перестанут или такое споют! Силиэль замер, а Тэйла спокойно сказала:

— Песня должна нести смысл. В вашей балладе его не было. Пастух влюбился в принцессу, но она ему не ответила взаимностью. А должна была? Он страдает. Он чего ждёт? Что принцесса прибежит к нему? Вы серьёзно? Почему он ничего не делает? Совершил бы подвиг ради любви, был бы в вашей балладе смысл. А так, что мы имеем? Пастух — нытик. Кому он нужен?

Народ постепенно задумывался — и надо же, как они раньше не замечали эти глупости?

— Если я захочу конфетку и начну ныть, она прилетит ко мне? — спросил Шон, и посетители "Весёлого рыцаря" дружно рассмеялись.

— Зачем воспевать безответную любовь? Столько песен можно сложить о любви. О любви к цветам, животным, детям, родителям. К Родине, наконец! — продолжила королева. — Сейчас я расскажу вам балладу о настоящей любви.

И в притихшей таверне начался театр одного актёра.

Из вереска напиток,

Забыт давным-давно,

А был он слаще мёда

Пьянее, чем вино.

Люди внимали каждому слову королевы, боясь пошевелиться. Баллада завораживала, будила воображение.

Старость боится смерти,

Жизнь я изменой куплю.

Дружное "ох" проносилось по таверне. Возмущение и презрение витали в воздухе. Как он мог?

Тайну давно бы я выдал,

Если бы сын не мешал.

Мужчины сжимали кулаки и скрипели зубами. Дети хлопали глазами, открыв рот. Женщины плакали.

— Правду сказал я, шотландцы,

От сына я ждал беды,

Не верю я в стойкость юных,

Не бреющих бороды.

А мне — костёр не страшен,

Пускай со мной умрёт

Моя святая тайна -

Мой вересковый мёд!

Тэйла подумала, что это ещё одна её маленькая победа. Королева не дала себя в обиду. Королева показала своё отношение к жизни. Пусть попробуют её не уважать.

Звенящую тишину таверны нарушил детский голосок.

— Так он специально это сделал? — удивился Берт. — Побоялся, что сын расскажет?

И народ принялся обсуждать неслыханную ранее историю. Молодые уверяли, что тоже умеют хранить тайны, пожилые снисходительно объясняли, что жизни они не знают, и неведомый шотландский король не пощадил бы никого. Тэйла уже раздумывала, а не пойти ли ей спать, когда к ней опять обратился неугомонный сладкоголосый.

— Ваше Величество! — громким, хорошо поставленным голосом обратился он к королеве. — Вы сказали, что баллада о любви!

— Конечно, о любви, — уверенно ответила королева, — о любви к сыну, к своему родному краю. Из любви к сыну старик подарил ему лёгкую смерть, не допустил, чтобы он прошёл через пытки и стал клятвопреступником! Эта баллада учит быть верными, не нарушать клятвы, какая бы ни была цена. Эта баллада о настоящей любви! Вы, барды, должны петь именно такие песни. Можете положить эти слова на музыку, и у вас прибавится поклонников. Я с удовольствием послушаю, голос у вас чудесный, — подсластила пилюлю Тэйла.

— Мы тоже знаем песню, — заявил Берт. — Хотите, споём?

Озорники выбежали на сцену и запели. "У них вообще комплексов нет?" — удивилась Тэйла.

Мальчишки пели весёлую песню про друзей, рыцари подпевали, и вскоре вся таверна подхватывала задорное "ла-ла-ла". А Его Величество король Ледонии был уверен — принцесса Тэйлания такую балладу знать не могла.

Глава 5

Данион смотрел на свою жену и пытался представить на её месте принцессу, полное досье на которую лежало у него в кабинете. Капризная, глупая, вздорная, с чудовищным вкусом и любовью ко всему розовому.

Если это действительно она сидела сейчас за столом. И вообще, спустилась бы она в общий зал? Смотрела бы с такой любовью на детей? А были бы дети? Даже коня своего назвала женской кличкой — Метель. А сейчас он — Мэт. Был бы Кузя? Были бы новые песни, загадки, шутки? Смотрела бы она ему смело в лицо? НЕТ. Она выпила настойку ядуса!

Откуда у юной девушки столько рассудительности, житейской мудрости, терпения? Словно её… подменили. Недалёкую… на… бесподобную! Что ему делать? Известно, что. Благодарить богов! В Ледонии появилась настоящая королева. Он постарается, чтобы она доверилась ему и сама рассказала. А может, и полюбила. Сейчас его устраивает абсолютно всё! Но… Король наклонился и с хитрецой прошептал на ушко своей супруге:

— Ваше Величество, откуда вы такие баллады знаете? Судя по донесениям моих шпионов, принцесса ни одной книжки в руках не держала.

Тэйла тоже наклонилась и так же тихо ответила:

— Ваше Величество, в Гелуронии детей пугают страшным и ужасным ледяным королём. Разве вы такой?

Данион довольно улыбнулся. Конечно, пугают. Он сам и пустил эту страшилку. Только вот его шпионы осечек не давали. И теперь уже громко, чтобы слышали окружающие, попросил:

— Ваше Величество, спойте, пожалуйста!

Тэйла удивлённо посмотрела на улыбающегося монарха. Что это с ним? Доволен, что раскусил? Да это и несложно. Вести себя надо было тише мыши. Притворяться. Всю дорогу капризничать. А-ай! Двум смертям не бывать, а одной… нет, это теперь не про неё. Ладно, всё равно спалилась. Делай, что должно и будь, что будет!

Весело рассмеявшись, юная супруга поинтересовалась у короля:

— Вы хотите, чтобы я отобрала хлеб у сладкоголосого Силиэля?

— Сегодня не его день, — усмехнулся Данион.

— У меня гитары нет, — опечалилась девушка.

— Как это нет? — грозно спросил Лекс и пристально посмотрел на хлопающего глазами барда.