Антон Грановский - Тайный враг Страница 23

Усмехнувшись, Рах распахнул тяжелую дубовую дверь и вошел в Большое Кружало.

Ходоков Рах увидел сразу. Лица их отличались от лиц прочей публики. Они были спокойны и угрюмы. А глаза их смотрели с холодной ясностью, как глаза зрячих путешественников, попавших в страну слепцов.

Выбрав самого покладистого на вид и узнав у целовальника его имя, Рах взял кружку с олусом и прошел к столу ходока. Сел на лавку и прямо взглянул на парня.

– Ты ходок Ясень? – спросил он.

Ходок, лобастый, широколицый, даже не поднял на Раха взгляд. Лишь проговорил небрежно:

– А кто обо мне спрашивает?

– Меня зовут Рах. Я новый охоронец Крысуна Скоробогата.

Ходок Ясень глянул на Раха спокойными, холодными глазами и спросил:

– И что тебе от меня нужно, Рах?

– Мне нужно, чтобы ты провел меня в Гиблое место.

Ясень несколько секунд разглядывал рыжего охоронца в упор, затем сказал:

– Я тебя не знаю.

– И что? Разве ты знаешь всех, кого водишь в Гиблое место?

Ходок качнул головой:

– Нет. Но твое лицо мне не нравится.

Рах усмехнулся:

– А ты водишь в Гиблое место только тех, кто тебе нравится?

Ходок спокойно кивнул:

– Именно так.

– Отчего же?

– Оттого, что Гиблое место не прощает ошибок. Я должен быть уверен в тех, кого веду. А к тебе, охоронец Рах, я побоялся бы поворачиваться спиной.

«Проницательный», – с неудовольствием подумал Рах.

– Если тебе кажется, что я воткну тебе в спину нож, то ты…

– Я не поведу тебя в Гиблое место, – спокойно сказал Ясень. – Не поведу, и все. И закончим разговор.

Ходок снова взялся за свою кружку со сбитнем. Рах слегка покраснел.

– Но… – начал было он, однако проклятый ходок снова не дал ему договорить.

– Ступай с миром, охоронец, – сказал он. – Ступай с миром, ежели не хочешь драки.

Рах готов был разорвать ходока на месте, но сделал над собой усилие и подавил вспышку гнева.

– Ладно, – примирительно проговорил он. – Найду другого ходока.

– Твое право, – небрежно согласился Ясень и отхлебнул сбитня, потеряв к Раху всякий интерес.

Рыжий охоронец взял свою кружку и вернулся к стойке.

– Хочешь пойти в Гиблое место? – осторожно поинтересовался у него целовальник.

– Хочу, – мрачно обронил Рах.

– Зачем тебе это?

– Есть дело.

Целовальник взял очередной стакан и, натирая его рушником, заметил:

– Вряд ли кто-то из ходоков согласится с тобой идти.

– Это почему же? – вскинул брови Рах.

– Ходоки – народ подозрительный и прозорливый. Не будь они такими, давно бы сгнили в Гиблом месте. Если один из них тебе отказал, другие будут смотреть на тебя в два раза подозрительнее.

– Это мы посмотрим, – угрюмо пообещал Рах, оглядывая шумный зал кружала. – Как зовут вон того ходока? – спросил он.

– Которого? – прищурился целовальник.

– Вон, у вереи.

– А, этого. Жерец. Хороший парень.

– Пойду, попытаю счастья.

– Давай.

Рах снова взял кружку и прошел к столу за дубовой вереей. Сел за стол, взглянул на ходока холодными глазами и сказал:

– Ты ходок Жерец?

Парень, белобрысый, моложавый, смерил его спокойным взглядом и ответил:

– Я-то Жерец, а ты кто?

– Я хочу нанять тебя, – прямо и без церемоний заявил Рах. – Заплачу серебром.

Белобрысый ходок усмехнулся и покачал головой:

– Нет, парень. Ищи себе другого провожатого.

– Это почему же?

– Я только что из Гиблого места.

Рах сунул руку в карман кафтана, достал кошель с серебром и брякнул его на стол.

– Отдам тебе все, – коротко проронил он.

Белобрысый ходок улыбнулся и спросил:

– А не боишься показывать деньги? Народ здесь опасный.

– А ты? – прищурил зеленые глаза Рах. – Ты-то сам не боишься? Ходоки ходят порознь. Если на тебя кто нападет, помогать не станут.

– Я свое в Гиблом месте отбоялся, – с мягкой улыбкой ответил ходок. – А на шее у меня амулет-оберег. Меня с ним ни одна тварь не тронет. А тем паче человек. А коли тронет – так останется не только без рук, но и без головы.

– Смотри, как бы тебе не оторвали этот амулет вместе с твой белобрысой башкой, – неприязненно предостерег Рах.

Ходок засмеялся, но глаза его остались холодными и неподвижными.

Когда Рах вернулся к стойке, гнев переполнял его. Ему снова отказали. Он готов был прикончить белобрысого ходока на месте, но не решился. Рах слышал, что у ходоков есть чудны́е вещи. Насколько он мог понять, эти вещицы обладают необычными свойствами. Кто знает, что случится, если он направит выжигатель на ходока?

Да и не только в амулетах было дело. Ходоки – это тебе не увальни-купцы. Они парни жесткие, опытные в драках, и реакция у них, конечно же, отменная. Рисковать Рах не хотел. Немного подождав и успокоившись, он решил попытать счастья в третий раз. Целовальник указал ему на ходока, сидевшего в углу кружала.

– Это Молчун. Тоже хороший парень. Он хочет жениться на дочке богатого купца, поэтому ему позарез нужны деньги. Если и он не согласится, то больше не пробуй.

Рах взглянул на невысокого, широкоплечего, угрюмого мужика, сжимающего в огромных ладонях кружку со сбитнем.

– У этого «хорошего парня» лицо человека, который сперва бьет, а уж потом говорит, – заметил он.

– Это только внешность, – заверил его целовальник. – А так, Молчун добрейший человек.

– Ну, ладно.

Рах поправил на поясе чехол с выжигателем и двинулся к столу. Когда он уселся на лавку, Молчун посмотрел на него взглядом, в котором не было ни любопытства, ни недовольства, ни приветливости – ничего. И от этой пустоты Раху стало слегка не по себе.

– Ты уже третий ходок, к которому я обращаюсь, – заговорил он прямо и грубо. – Прежние два, Ясень и Жерец, отказали мне. Но я все равно пойду в Гиблое место, с провожатым или без. Если хочешь заработать кошель с серебром, идем со мной.

Ходок молчал, глядя на Раха пустыми, ничего не выражающими глазами. Рах нахмурился и заговорил снова:

– Вижу, ты не можешь решиться, ходок. Но я тебе помогу. В Гиблом месте мой приятель оставил сумку, набитую золотом. Золота много. Очень много. Не меньше четверти пуда. Если поможешь мне найти сумку, я отдам тебе половину. Этого хватит, чтобы до конца дней жить припеваючи, да еще и детям твоим останется. Ну? Что скажешь, ходок?

Молчун разомкнул тонкие, будто спекшиеся от постоянного молчания губы и глухо проронил:

– У меня нет детей.

– Нет, так будут! – снова начиная раздражаться, сказал Рах. – Имея столько золота, можно получить в жену любую девку, какую только захочешь. Твоя купчиха будет мыть тебе ноги своими волосами, а ее отец будет бить тебе такие поклоны, что расшибет себе в кровь лоб.

Молчун прищурил свои пустые, ничего не выражающие глаза и спросил: