Виктория Щабельник - Сильнее жизни Страница 23

— Что ты намерен с ней сделать?

— Показать всему миру чудом обретенную дочь, — демон повернулся к сыну, и тот на миг уловил вспыхнувшую в его глазах ярость.

— О ней знает клан.

— Этого мало! Слишком мало, — возразил Данталион, — новость должна достигнуть слуха того, кто в этом заинтересован больше всего.

— И что будет с ней потом? — спросил Родгар.

— Не важно. Ее жизнь ничего не значит, — развернувшись, Данталион покинул зал.

Я всегда старалась жить, повинуясь чему-то необъяснимому во мне. Внутренний голос? Совесть? Голос разума? Знаю лишь одно — все, что со мной происходило, делилось на то, что я могу принять, и то, с чем не смогу смириться. Но разве можно всю жизнь избегать ошибок, обходить острые углы и делать лишь то, что готова принять?

Жизнь рядом с теми, кто нас любит и окружает заботой не может подготовить к дальнейшим потерям и разочарованиям. И нередко столкнувшись с проблемой, мы оказываемся в тупике, не способные найти выхода мечемся в надежде на спасение и помощь. Мы ждем ее от других, толком не сознавая, как же в сущности одиноки. Особенно среди тех, кто нас окружает. Являемся в этот мир на миг и тут же исчезаем, едва успев оставить бледный след.

След же, который оставил после себя этот бедолага был довольно ярким. Едва увидев на полу еще не успевшую остыть кровь, я поспешила отвернуться. Все, что происходило сейчас казалось нереальным, безумным. Ночь, мертвый человек и кровь… много крови.

— Не хочешь мне помочь, неженка? — язвительно проворковала Лера, на миг прерывая свое жуткое занятие.

— Если я не смогла тебе помешать, — слегка поморщившись, невольно поднесла руку к саднящей коже на шее, — это еще не значит, что собираюсь помогать.

Захохотав, демоница снова склонилась над телом, и до меня донесся звук ломающихся костей.

— Ты любишь сюрпризы? — не понимаю, как она могла заниматься этим, и говорить со мной. Не понимаю…да и не хочу понимать…

— Не всегда, — сглотнув, ответила я, думая только о том, как бы не упасть в обморок.

— Тогда представь, каким нежданным сюрпризом для меня стал приказ Данталиона. Всю жизнь мечтала таскать за собой его великовозрастное чадо, не способное ни на что иное, как скулить и просить сохранить жизнь этому отребью. Кстати, в следующий раз тебе будет намного больнее.

С этими словами Лера извлекла из груди несчастного еще теплое сердце.

— Зачем оно тебе? — я закрыла глаза, поняв, что если потеряю сознание прямо сейчас, то мне придется выбираться отсюда самой.

— Люблю сувениры, — в ее голосе мне послышалось нескрываемое торжество, — у меня их больше сотни.

Спрятав ужасный сувенир в карман, и нисколько не заботясь об испачканном платье, она протянула мне окровавленную руку, приглашая следовать за собой.

— Разве мы не исчезнем прямо отсюда? — забеспокоилась я, избегая ее прикосновения.

— Вечер еще не закончен, — с какой-то маниакальной страстью ответила Лера, с силой вытолкнув меня за дверь.

Спускаясь вниз по лестнице, я только сейчас осознала, насколько огромен дом, в котором мы находились. Наши гулко раздававшиеся шаги и вой ветра на улице окончательно довершали мрачную картину. Нужная комната находилась на первом этаже, и Лера, толкнув дверь, стремительно ворвалась внутрь, таща меня за собой.

Не знаю, почему я не крикнула, не предупредила? Возможно, на меня подействовали угрозы демоницы, а может быть где-то глубоко внутри я знала — не стоит вмешиваться в то, что я никогда не способна буду понять, чему не смогу противостоять.

С тех пор как Данталион поставил меня перед выбором — полное подчинение или смерть моей сестры, я ждала, что случиться нечто пугающее. Вот только не подозревала, что мне придется переступить через себя и стать свидетелем жестокой расправы. Десятка жестоких расправ. Лера, а точнее Лериана, демоница из клана Похитителей душ. Женщина с лицом ангела, не уступающая по силе и коварству высшим демонам клана. Она была одной из тех, кто собирал щедрый урожай, пользуясь страхом, жадностью или похотью своих жертв.

Я никогда не задумывалась, что может заставить человека рискнуть всем, и пойти на сделку с собственной совестью. В отношении себя ответ я получила, что же до тех, за кем демоница приходила изо дня в день…

Каждый раз, перед ночной охотой, она не без удовольствия посвящала меня в то, что собиралась сделать с несчастным. Она любила растягивать процесс, наслаждаясь ужасом своей жертвы, давая надежду и тут же ее отнимая.

Они не стоили жалости, они преступили закон в глазах людей. Но заслуживают ли они такой смерти? Демоны всегда находили свою жертву, идя за ней по следу, куда бы та ни скрылась. В них не было сострадания, они всегда были на шаг впереди не оставляя ни малейшего шанса на спасение.

Еще недавно мне казалось, что я никогда не смогу забыть ужас в мертвых глазах того первого, чью смерть увидела в темном переулке на окраине небольшого городка, куда меня перенесла злая воля демоницы. Для меня подобный способ передвижения был непривычен, но я не сразу решилась спросить Лериану об этом. До сих пор я никогда не сталкивалась с подобной способностью демонов. И, похоже, это было единственным прямым ответом, который соизволила мне дать демоница — перемещения такого рода вполне обычны для высших демонов. Но в таком случае не давал покоя вопрос — почему и Кристоф и Родгар скрывали эту способность от меня? Не хотели посвящать в свои тайны? Или что-то другое?

Быстро поняв, что на некоторые вопросы не скоро получу ответы, я смирилась, пытаясь научиться засыпать по ночам, не просыпаясь от собственного крика с лихорадочно бьющемся сердцем. Каждый раз я говорила себе, что смогу, выдержу и найду способ выбраться отсюда вместе с сестрой, понимая в душе собственную ничтожность и неспособность противостоять демонам ни физически, ни морально.

Иногда казалось, что мое собственное воображение играет со мной злую шутку, и я видела, нет, скорее, чувствовала всю ту мерзость, которую жертва успел привнести в этот мир. Грех должен быть наказан, все чаще слышала я глумливый голос Леры, вот только я отчаянно боялась того, что однажды ее жертвой станет невиновный, а я просо буду стоять рядом, не способная ей помешать.

Время, которое я провела рядом с демоницей вплотную подвело меня к черте, за которую не мог бы переступить ни один смертный. Все что я узнала о жизни падших и о клане Данталиона ни на йоту не продвинули меня на путь разрешения проблемы, но все же теперь я многое узнала об этих существах. До сих пор я старалась стереть из памяти виденное мною убийство, совершенное сестрой. Теперь мне приходилось прилагать куда больше усилий, чтобы забыть десятки подобных убийств. Хотя, вскоре я поняла что не все убийства были подобны друг другу. Каждый демон клана использовал ему одному присущий способ лишения жизни несчастных, что, как это ни дико звучало для меня, составляло особый предмет их гордости. Лариса была Искусителем — демоном, охотящимся за Anima, жизненной сущностью жертвы. Она сама толкала их к греху, пользуясь плодами своих усилий, чтобы насытиться и продлить собственное существование. И как бы это не было дико, но я приняла и смирилась… наверное смирилась. Лериана, убивала голыми руками, пронзая грудь жертвы, без усилий дробя хрупкие кости и вырывая сердце. Последнее она всегда забирала с собой, каждый раз наслаждаясь моим ужасом. И каждый раз, наблюдая за очередной расправой, в голову упрямо вкрадывалась мысль — по-прежнему ли я испытываю шок от того, что она совершает? Не является ли подобная реакция данью моей человеческой сущности? И насколько глубоко нужно погрузиться в пучину зла, чтобы оно тебя поглотило безвозвратно?