Компаньоны - Роберт Энтони Сальваторе Страница 24

— Угу, — отозвался Бакенбарды Котлетой, но без уверенности, и закивал, но явно не в знак согласия с собеседником.

— Да, Увин была бы убита горем, узнай она, что ее единственный сын, наследник рода Круглого Щита, просто олух, которого раскатали в блин, — не унимался Роки. — Можно не сомневаться: старина Арр Арр сейчас ворочается в гробу.

Но хитрый старый воин Бакенбарды Котлетой сомневался.

— Ему просто скучно, — проворчал он.

— А? — переспросил Роки Боевой Венец и вслед за ветераном перевел взгляд на площадку, и как раз вовремя, чтобы увидеть, как Бриун Аргут устремился в завершающую атаку, которую Бакенбарды Котлетой описывал подросткам как «убийственную ярость».

Деревянный топор Бриуна так и летал в воздухе: удары слева, справа, сверху, выпады — снова и снова. Аргут постоянно наседал, шел напролом, атаковал беспрерывно, все время вынуждал Арр Арра пятиться, и ему почти удавалось достать соперника каждым из сокрушительных ударов.

Почти... но ни разу не удалось.

Роки то и дело принимался сопеть, явно ожидая, что Малыш Арр Арр вот-вот пропустит один из них.

Бакенбарды Котлетой подавил понимающий смешок и кивнул. Он ничуть не удивился, когда Бриун Аргут наконец угомонился, так и не сумев прикоснуться к Арр Арру, который все время отступал. Наставник щелкнул по висящему рядом с ним колокольчику, дав знак к окончанию поединков, и вскоре отпустил двадцать своих учеников.

— Ему хорошо удавалось сохранить свою безбородую голову на плечах, — признал Роки. — Но он ни разу даже не попытался достать Аргута.

— Да, Бриун Аргут подает большие надежды. Достаточно скоро он завоюет себе место в щетинистой группе, — согласился Бакенбарды Котлетой, именуя этим давним прозвищем старшую группу, состоящую из подростков, у которых уже начинали пробиваться маленькие бородки. Ветеран огляделся по сторонам и перевел взгляд на Роки Боевого Венца. — Слушай, будь другом, — попросил он, — присмотри, чтобы они отправились по домам. Мне нужно кое-что сделать.

— Следующей идет щетинистая группа, верно? — уточнил Роки. — Я надеялся увидеть сестричек Опустившийся Молот. Говорят, они обе могут хоть сейчас вступать в боевой отряд.

— Да и еще раз да, эти могут, — подтвердил Бакенбарды Котлетой. — Кулак и Фурия, так я их зову. Кулак и Фурия, и не позавидуешь тем, кого я ставлю против них! А теперь будь другом и отправь малявок по домам. Может, ты еще застанешь следующую группу за разминкой. Я быстро.

Роки кивнул, и Бакенбарды Котлетой торопливо ушел. Это был осторожный старый дворф, понимающий, что теперь надо поспешить.

***

Вскоре после боя Бренор шел по тихим туннелям твердыни Фелбарр. В опущенной правой руке висел учебный топор, к левой был пристегнут щит.

Еще один день.

Еще один потерянный день.

Так, во всяком случае, он воспринимал это, поскольку давным-давно приспособился к этому новому телу. Теперь оно снова полностью принадлежало ему, так же как то, мускулистое и в шрамах, с которым его душа рассталась в глубинах Гаунтлгрима. Он даже был похож на себя, себя прежнего, на Бренора Боевого Топора в возрасте девяти лет! Он был поражен, впервые заметив это сходство. Разумеется, он размышлял об этом, не понимая, как «дар» Миликки способен был влиять на такие вещи. Мог ли он родиться дворфом с синей бородой? Или даже женщиной? Кэтти-бри об этом не сказала, объяснила лишь, что они снова родятся где-то на Фаэруне от родителей их собственной расы. Насчет пола или предполагаемой внешности она не даже не упомянула.

Вот будет сюрприз для Дзирта, если он снова повстречает Кэтти-бри и обнаружит, что она — и не «она» вовсе, а рослый молодой парнишка!

Бренор выбросил эти неприятные мысли из головы. Сейчас он снова был самим собой, по-другому и не скажешь. Его отражение было привычно ему; руки были теми же молодыми руками, что принадлежали, как он помнил, Боевому Топору в бытность подростком. И это юное тело полностью подчинялось ему, даже лучше, чем когда он в первый раз был в этом возрасте. Во время индивидуальных тренировок ему открылась правда: он мог исполнять такие движения, которые девятилетнему Бренору и не снились. Понимание боя осталось при нем, и все столетия тренировок проследовали вместе с ним через царство душ в эту новую физическую оболочку.

Конечно, ему пришлось присоединиться к занятиям Мургатройда Каменного Молота, поскольку в твердыне Фелбарр они были обязательными, но он опасался, что эти тренировки на самом деле притупляют его реакции и приведут к потере навыков, полученных за многие годы упражнений и практики, которыми он был переполнен до отказа.

И конечно же, всегда существовала вероятность, что он забудется во время одного из этих нелепых учебных боев и нечаянно унизит или даже сшибет с ног какогонибудь славного юного дворфа.

Вздохнув, Бренор свернул в пустынный переулок подземного комплекса, где обитали городские воины. Закинув на плечо деревянный топор, он думал о другом оружии, со множеством зазубрин...

Нападающий появился из-за угла, тяжелая коренастая фигура бросилась к нему, вскинув для удара толстый дубовый щит. Не успев даже обдумать движение, не успев подумать вообще ни о чем, кроме того, чтобы убраться с дороги, обескураженный Бренор нырнул вперед-вниз, точно так же, как во время боя с Аргутом. Щит его взметнулся кверху, чтобы прикрыть голову и облегчить перекат, и он, перекувырнувшись, сразу вскочил на ноги, а дворф, или же кто или что там это было, пронесся мимо.

Однако, в отличие от тренировочного боя, Бренор не собирался так просто пропускать этого типа мимо себя. Он метнулся вперед, его деревянный топор обрушился на промелькнувшую лодыжку нападающего. Будь у него нормальное оружие, он отрубил бы глупцу ногу, но с учебным топором Бренор избрал иную тактику: зацепил им ногу нападавшего и изо всех сил дернул. Когда выяснилось, что его усилия тщетны из-за разницы в массе и что не удастся подсечь ногу противника, Бренор стремительно метнулся вперед.

Высвободив топор, он снова рубанул им ногу нападавшего, и опять тот почти не отреагировал, к этому моменту уже восстановив равновесие. Тогда учебный топор взлетел заостренной стороной кверху, прямо между ног противника, ударив того в пах, и, когда враг, как и ожидалось, привстал на цыпочки и устремился вперед, Бренор ударил по пролетающей мимо ноге так, что она запнулась о стоящую впереди ногу