Три сестры. Таис (СИ) - Дина Сдобберг Страница 24

Я знаю, и вижу это также чётко, как сейчас тебя, что однажды, когда ты станешь совсем взрослой, ты приедешь в мой родной Нара. И пройдя по выложенной посреди озера дорожки из камней, отпустишь в небо свой фонарь, который станет маяком для тех, кто ушёл. И я приду, мы все придём. Ты услышишь наши голоса в шёпоте ветра, запутавшихся в твоих волосах. В плеске воды и шорохе деревьев. Ты увидишь наши шаги в кругах на воде. И почувствуешь наши крепкие объятья в порыве ветра. И наши слëзы радости от долгожданной встречи опустятся утренним туманом на водную гладь. А пока… Пока мы будем ждать.

— Я приеду, — пообещала Аля.

— Я знаю, — серьёзно ответила Курико. — А пока принеси мне чая с яблочным вареньем. Очень уж я его люблю.

— Да, сейчас, — убежала в дом Алька, вытирая глаза.

Курико провожала её улыбкой и медленно стекленеющим взглядом. Алька, Алька, глупый ребёнок. Курико ведь рассказала тебе о смерти своего брата. Ну неужели она бы носила при себе яд со столь отсроченным действием? Просто не захотела, чтобы ты переживала и видела её смерть.

Вернувшаяся вскоре с подносом Аля увидела уже застывший взгляд на спокойном и умиротворëнном лице, что было достаточно странно для принявшей яд. Внучка медленно поставила поднос на стол, окинула Курико взглядом и заметила кольцо, так и лежавшее на столе.

— Папа, дядя Игорь, — побежала она обратно в дом.

Я не удержалась от усмешки. Кольцо Курико было на руке внучки. А я словно потеряла способность слышать и видеть. Вокруг меня уплотнялся тёмно-серый туман, пронизанный всполохами света и голосами. В недолгий разрыв я вновь увидела дом у монастыря. На мгновение, я подумала, что вижу молодую Дину. И только потом поняла, что это Аля. Долгое время она будет платить за дом и за присмотр за ним. А потом передаст внучке лесника, вернувшейся после учёбы на медика. Посёлок начал оживать, а девчонке нужен был дом. Почему-то факт, что дом не останется без жильцов и больше не узнает, что такое быть брошенным, принёс удивительное успокоение.

И наверное только это чувство правильности и умиротворения позволило мне не заорать, когда туман неожиданно развеялся, и я почувствовала боль в лице, как от удара, а под щекой мокрое дерево.

Глава 19.

Некоторое время я провела без движения, настороженно прислушиваясь к происходящему вокруг. Странность ситуации меня волновала, если волновала вообще, в последнюю очередь. Ощущала я себя так, словно приходила в себя после долгого пребывания без сознания.

Так как никаких иных звуков, кроме тех в которых я узнала огонь в печи или камине, не было, запах жидкости под щекой становился всё более неприятным, а спина начинала сильно ныть, намекая, что я нахожусь в очень неудобном положении, я поднялась, осматриваясь по сторонам.

В комнате, этакой маленькой столовой совмещённой с кабинетом, я находилась одна. Голова буквально взорвалась образами, мыслями, именами… Словно мне в память одномоментно кто-то запихивал целую чужую жизнь!

Решив отнести всё это к тем странностям, что можно разобрать потом, я сосредоточилась на месте, в котором оказалась. Судя по темноте за окном, сейчас уже поздний вечер. На мне платье, вроде тех, что я видела на старых дагерротипах.

Собравшись, как было всегда в моменты опасности, я первым делом задëрнула шторы. Ситуация непонятная, а метаться тут как актёр на сцене, я не собиралась. Тем более, что окна были большими, и любой при минимальных усилиях, просто заняв позицию повыше, мог преспокойно наблюдать за происходящим в комнате.

Металлический привкус во рту, остаточные ощущения тяжести в груди, следы рвоты на столе и слишком яркий запах горького миндаля, а ещё понимание, что тело, что сейчас действовало по моей воле, очень быстро оказалось без сознания, и упало видимо с высоты собственного роста, подсказало, что похоже имеет место отравление.

Напротив камина стояли два кресла, между ними столик, о который я и так неудачно приложилась лицом. Точнее тело, в котором я пришла в себя. Рядом со столом валялся серебряный чайник, поднос, перевёрнутая коробочка с пирожными. Пару раз стукнув по каменным плитам, закрывающим пол большей части комнаты, и прикинув звук от падения металлических предметов, я удивилась.

Ведь в голове была уверенность, что в доме, помимо меня есть служанка, Клер. Я осторожно ткнула длинной щепкой о поленьев в стойке у камина в пирожное. Держа на расстоянии от лица, я несколько раз махнула ладонью, направляя воздух с запахом сладости на себя. А вот и ответ. Яд, явно из цианидов, был в пирожном. И в немалом количестве. Но то ли отравитель не знал, что сладкое, а именно глюкоза, является природным противоядием к почти всем цианидам, то ли там такое количество, что некто был уверен в итоге.

Я схватила тканевую салфетку и первым делом умылась, растирая лицо. Благо вода здесь была в большом количестве. И явно без яда, так как находилась в аквариуме, где достаточно живенько плавали крупные рыбки. Этими же салфетками вытерла стол и кинула их в камин. Чтобы не оставлять следов своего недомогания.

В это время я вспоминала всё, что знала о цианистом калии. Отравление можно получить с пищей, через слизистые или дыхание. Здесь явно первый вариант. Но во-первых, отравитель сам себя перемудрил, смешав яд с противоядием, во-вторых, цианиды попадая в желудочно-кишечный тракт вызывает жжение и першение в горле и обильную рвоту. То есть часть отравы покидает организм. Подали отравленное угощение после ужина, то есть травили на полный желудок, что тоже снижает действенность яда. Посуду унесли, видимо та самая Клер о которой я откуда-то знала, а вот большая супница стояла в специальном отверстии в батарее. Я подняла крышку… Густой суп пюре с явным ароматом хорошо протушившейся говядины. Говяжий бульон, богатый желатином, обвалакивает стенки пищевода и желудка, не позволяя яду полноценно попасть в организм.

Какой-то отравитель… Неграмотный. Ну, такие-то вещи и не знать? Тем более при применении столь банального яда. Впрочем, судить нужно по результату. А результат однозначен, не важно, что за чертовщина происходит, но я оказалась в уже мёртвом теле.

Странно, как-то вот не так я себе представляла окончание жизненного пути. Или это намёк, что я сильно не доработала? Ладно, размышлять будем потом, в более спокойной обстановке. Да и головная боль давала о себе знать. Ещё раз окинув комнату взглядом, я направилась к двустворчатым дверям и распахнула их одним движением. Чем сильно напугала девушку, стоящую у окна. Она вздрогнула и