Мусорщики "Параллели" - Георгий Сидоренко Страница 24

Чуви чувствовал это ранее, когда встретился взглядом с Дэвидом. Ощущение, будто в твой мозг проникает тонкая и ледяная игла. Это было почти незаметно, отчего он не придал этому особого значения, списав всё на побочный эффект своего путешествия, но теперь это была не одна игла, а множество игл. Это не было телепатией. Это было что-то в совсем другой плоскости. Парень явно считывал его память, опыт и знания. Более того, ещё чуть-чуть и он начнёт всё это перекачивать в себя. Этого нельзя было допустить. Внутри головы Чуви хранились слишком опасные знания и… тайны.

Мусорщик, борясь за свою ментальную защиту всеми силами, с трудом повернул правую руку ладонью вниз и очень быстро опустил её. Под ладонью образовалась вмятина, и его вместе с Дэвидом резко подкинуло вверх на полметра. Рука Шепарда оторвалась от лица Чуви, и он с глухим стуком свалился на землю, упав на бок. Дэвид в тот же миг поднялся, но рядом с ним появился Чуви. Прижав правую ладонь к его животу, мусорщик очень мягко её повернул против часовой стрелки. Дэвида отбросило к стене. Обмякнув, он сполз вниз, оставляя за собой кровавый шлейф.

Чуви тяжело дышал и был весьма озадачен. Контакт продлился не более пятнадцати секунд. За это время, он был в этом уверен, парнишка очнулся, и в его глазах отразилась поразительная смесь жадности и любопытства, гремучая и опасная смесь. Он не знал, сколько тому удалось выведать о его тайнах, но во всяком случае это были всего лишь нечёткие обрывки. Да, парень явно был не прост. Чуви это понял сразу, как только его увидел, но чтобы вот настолько!

В чувство его привёл орущий в приёмник Гарибальди. Он не прекращал кричать с самого момента нападения.

— Чуви! Отвечай! Что там произошло?! Почему вновь пропало изображение?

— Второй парнишка, скажем так, вывел меня из равновесия, — Чуви подобрал шприц, подошёл к Дэвиду и сделал укол.

— То есть? Что это значит? Включи, в конце концов, видео.

— А то, что он умудрился очухался после моего удара и повалил меня наземь. Но этот всего лишь моя невнимательность. Интереснее то, что он пробил мою ментальную защиту, когда дотронулся до меня.

В ответ гробовая тишина, но она прервалась очень быстро. В голове зазвучал приятный, но встревоженный баритон Бэбила:

— Чуви, это все, конечно, очень странно, но наша цель не он! Тебе нужно спешить! Срочно!

— Будь всё не ладно, — пробормотал про себя Чуви. Пальцы рук готовы были вытащить из воздуха ещё один шприц, но затем мусорщик опустил руку. Напоследок он поднял очки, что свалились с Дэвида, ещё при первом обмороке, и немного небрежно водрузил их ему на его нос. Он подошёл к другой стене и одним прыжком оказался на крыше здания. Чуви пошевелил пальцами и в его руке появился маленький кинжал.

У него было кривое лезвие из чёрного матового сплава, а эфес отливал червонным золотом. Через рукоятку проходила тонкая полоса, обнажающая полость рукояти. На навершие эфеса торчал маленький шип. Чуви надавил на «шип» большим пальцем, и полость заполнилась кровью. Чёрное лезвие стало испускать слабый пурпурный свет. Затем мусорщик повернул кинжал другой стороной, где находились четыре серебряные кнопки. Он быстро нажал(по несколько раз каждую) на первые три кнопки, а затем надавил на четвёртую. Пурпурное свечение стало ещё ярче. Чуви резко рассёк перед собой воздух наискось. Там, где прошёлся кинжал, осталась тонкая пурпурно-чёрная линия. Линия начала расширятся и удлиняться, и вскоре на её месте появился широкий проход. Внутри отражался, окутанный серой дымкой и загаженный мусором, мрачный тупик. Чуви уже хотел вступить в проход, но на секунду задержался. Он повернулся и внимательно посмотрел вниз на Дэвида. От него исходил почти незаметный красноватый пар.

«Любопытный парниша. Надо будет о нём разузнать» — проскользнула мысль в голове Чуви. Он шагнул в самодельную аномалию и исчез во тьме неизвестной улицы. Дыра почти сразу затянулась, оставив после себя лишь дрожащее марево.

Глава 7 "Чужие воспоминания"

Дэвид открыл глаза, а затем резко поднялся и стал, кружась вокруг своей оси, нервозно оглядываться по сторонам. Он помнил, что с ним произошло, но при этом он был в замешательстве.

Кто это упал с неба? Что это было за чудо-юдо? И, в конце концов, сколько он провалялся тут без сознания?

Но это мешанина продолжалась недолго. Где-то с минуту Дэвид был напуган и сбит с толку, но к нему начала возвращаться былая собранность. В первую очередь он посмотрел на свои часы. Шепард убедился, что они по-прежнему работают и, после быстрого подсчёта, понял, что был без сознания где-то около десяти минут. Дэвид вновь огляделся по сторонам. Его взгляд упал на стену, возле которой он стоял. По старым облезлым кирпичам почти до самой земли неровным шлейфом протянулся кровавый след. Он дотронулся до затылка и нащупал там ссохшуюся кровь. Раны при этом не было, по крайней мере, уже не было. При этом, он только сейчас обнаружил, что от затылка шло приятное тепло. Такое же приятное чувство шло и от живота. Более того, он чувствовал себя превосходно и даже отдохнувшим. Тут он вспомнил — пистолет! Но оружие нашлось довольно быстро. Оно откатилось к одинокому мусорному баку. Когда Шепард подобрал его, то увидел погром, устроенный тем самым Чуви.

Образовавшийся маленький каньон заканчивался почти у самого тупика, где сейчас, держась за голову, стонал воришка. Когда он поднял голову, то его взгляд встретился с дулом пистолета Шепарда. Дэвид смотрел на него с угрожающей непроницаемостью.

— Что ты помнишь? — мрачно начал допрос Дэвид.

— Помню? Я помню? Что я помню? Где я? Кто вы? — он был совершенно невменяем и искренен в своём непонимании.

— О! Я знать не хочу кто ты, но я кое-что о тебе поведаю. Ты украл мой кошелёк.

— Что?! — испугался воришка. — Глупость какая! То есть я не помню этого. Не буду скрывать, я человек неблагополучный, но я… я… не обворовывал вас!

— Мне не волнуют твои раскаяния, и меня не волнуют сами деньги, а вот мои документы мне пригодились бы.

— Но я же…

— Проверь карманы!

Воришка с сомнением начал прощупывать свои карманы, но вскоре он достал оттуда несколько кошельков. На его лице проступило неподкупное удивление и ужас.

— Мой