Евгений Щепетнов - Манагер Страница 24

   Девушки время от времени стреляли в меня глазками и что-то шептали друг другу - я сразу заподозрил, что они обсуждают меня и смутился - в сравнении с ними я был увалень каких мало. Потом я приободрился - я всё-таки Хранитель, так что типа полубог! Может они вообще говорят о том, какой я такой-сякой молодец! Эти мысли меня рассмешили, и я окончательно успокоился.

  Девушки наставили мне плошек с едой - какие-то овощи и фрукты, деревянная чашка с супом (у меня аж в животе заурчало!) - суп приправлен пахучими растениями.

  Питьё, похоже по запаху на то, что пил Варган, в такой же бутылочке - я отхлебнул - что-то вроде слабого пива. Подумалось - надеюсь это не что-то вроде нигаманчи, которую делают индейцы южной америки, живущие в джунглях. Я, когда прочитал об их напитке - чуть не сблевал. Книга такая есть - два чеха, Ганзелка и Зикмунд, путешествовали по миру и приехали к южноамериканским охотникам за головами, тем, что тсантсу делают - уменьшенные головы врага. Так у этих индейцев напиток такой был - нигаманча - это когда несколько женщин с крепкими зубами жуют стебли юкки (растение, типа картошки)и плюют в чан. Солнце, жара, слюна- брожение- алкоголь. Потом эту жидкость пьют воины - в торжественные минуты, и просто бухают.

   Заброженных плевков я не желал, потому подозрительно принюхался к жидкости в тыкве, вылил немного на свою ладонь и посмотрел - ага, вроде не плевки, а честный сок какого-то растения, из плодов, что ли. После этого исследования с наслаждением залил в себя половину тыквы - жидкость была прохладной, явно алкогольной и я с предвкушением ждал прихода - вот-вот накроет и я слегка забудусь, может даже представлю, что после попойки лежу у себя в комнате и слушаю музычку. Увы - Варган не зря сказал, что ни черта алкоголь меня больше брать не будет - никакого прихода, один расход жидкости. Я даже сплюнул от разочарования и как будто услышал хихиканье в своей голове. Может показалось, а может чёртово семечко баобаба развлекалось...

  Ужин прошёл довольно скомкано - конечно, есть хотелось, но вид мелькающих на уровне глаз смуглых сисег на расстоянии протянутой руки навевал мысли о чём угодно, только не о полноценной вдумчивой еде.

   В общем, Грех завладел мной окончательно и бесповоротно и едва закончив осуществлять питание, я завлёк чёрненькую девицу в соседнюю комнату, где на ворохе красиво вышитых циновок и осуществил своё право Хранителя на полноценное сексуальное обслуживание. Трижды. Под протяжные вздохи и стоны партнёрши.

  После того, как всё успокоилось и набедренные повязки заняли своё законное место (впрочем - они мало мешали процессу, можно было и не снимать!), я решил заняться изучением местного языка - мало ли как пригодится, хоть узнаю, какие гадости говорят про меня окружающие акомы (язык не поворачивался теперь называть их дикарями, после того, что я узнал, да и как-то стрёмно называть дикарями тех, с кем спишь и ешь).

  Васона оказалась не только очень умелой любовницей, но и прекрасной учительницей, вдумчиво подошедшей к процессу изучения. Начали мы с частей тела человека, что было довольно опрометчиво, так как это опять чуть не закончилось соитием - я еле удержался - потом перешли на хозяйственные предметы - ложки, чашки и так далее.

  К ночи я уже твёрдо знал десятка два общеупотребительных слова, половина из них касалось частей мужских и женских тел, а также не очень твёрдо - несколько десятков слов вроде 'хижина', 'небо' и 'циновка'.

   Язык акомов не представлял ничего особо сложного и напоминал язык индейцев. У меня даже опять возникли подозрения, что языки Земли и Машрума имеют общие корни - может быть, когда-то, два мира плотно сообщались друг с другом?

  Спал я один - терпеть не могу, когда кто-то торчит под боком и пихает меня коленками. Если я когда-нибудь женюсь, то жене выделю отдельную спальню - пусть там спит и мне не мешает видеть сны. Кстати, надо спросить у Варгана - а производить детей мне моё нынешнее состояние позволяет? Или я уже стерилен? Было бы неприятно знать, что я не оставлю после себя человеческих детёнышей...

  Аргана прокралась ко мне уже тогда, когда я засыпал и практически потребовала на своём птичьем языке любви и ласки - я её прогнал, заверив на ломаном акомском и имперском, что завтра всё будет - и любовь и ласка, а сейчас, я если она не уберётся и не даст мне поспать как следует, огребёт по-полной гнева великого Хранителя. Ну в самом деле - я им что, бык-производитель, что ли? Спать-то надо когда-то!

  Пробуждение было отвратительным - утро началось с рёва мерзкого Варгана, который орал, как три океанских парохода:

  - Подъём! Нас ждут великие дела! Сейчас на пробежку по лесу - три километра туда и обратно, а потом засядем за мозговые упражнения. Будет делать из тебя хранителя, обтесав эту белую тупую глыбу до сердцевины!

  Мне очень не понравились его слова об обтёсывании меня до сердцевины - эдак сострогают нафиг, ничего не останется. Мне моя плоть как-то нравится, я не нанимался работать бегуном или другим каким спортсменом, но делать было нечего, так как у этого козла в руках была плётка, которой он ощутимо врезал мне по голой спине.

  Вот не нравится мне когда бьют по спине - я еле сдержался, чтобы не врезать ему как следует. Но сдержался, помня, как из этого 'буратинки' вылезает здоровенная деревянная пика и лишь зашипел и заматерился по русски.

   Быстро посетив заведение на задах у хижины - типа сортир, я побежал по тропе, подгоняемый безжалостным Варганом. Про себя решил - нет, гадина, не дам я тебе повода измываться над знатным манагером и так наддал по тропе, что Варган с трудом за мной успевал, а потом даже слегка отстал, потерявшись где-то на горизонте. Затем я сбавил ход и дождался его - практически не запыхавшегося, но удивлённого:

  - Мдя, Вас, теперь я верю, что имперцы не могли тебя догнать! Видимо, это результат повышенного тяготения на вашей планете, твои мышцы и связки всю жизнь работали при двойном тяготении, вот и результат. Ладно. Сейчас мы попробуем, как ты можешь сопротивляться обученному воину в рукопашном бою. Становись в стойку - если умеешь.

  Я встал в стойку, напоминающую нечто среднее между боксёрской и стойкой Брюса Ли - типа 'Манагер бьёт хвостом в солнечный день'. Стойка эта ничего не означала, кроме того, что я стоически готов был принять все испытания, которые сейчас обрушит на меня злостный Хранитель. И он обрушил. Этот гад пинал меня, бил руками и ногами - не смертельно, конечно, просто обозначая удар хлёстким окончанием, но я знал точно - если бы он закончил удар в полную силу, то убил меня бы в первые секунды боя. При этом он подзадоривал меня, смеялся и хохотал: