Анатолий Дубровный - Листик, приключения продолжаются Страница 24

- Вы приходитесь родственником главе торгового клана? - Удивилась Милисента.

- Не кровным, леди, мы приносим клятву верности, и клан берёт нас под опеку. Моя семья пока состоит из меня одного, но думаю, что в скором времени это изменится, - заулыбался глава будущей семьи Каратто, видно вспомнив что-то приятное.

- То есть вы хотите сказать, что все семьи имеют свой знак?

- Нет, только имеющие статус клана, это семьи возглавляемые нобилями.

- А вот такой знак? - Милисента нарисовала в воздухе картинку, Листик узнала в ней рисунок, что был на медальоне некроманта из леса. - Я видела его у нескольких людей, когда мы стояли перед Крионским проходом.

- Это знак клана Дзиринталли, - ответил Харан Каратто, сразу став серьёзным.

- Они ещё говорили что-то о листьях канабура...

- Леди Милана, - быстро и тихо произнёс помощник капитана, - Забудьте о том, что вы слышали! Это очень опасно!

Оглянувшись по сторонам и ещё понизив голос, Каратто почти прошептал:

- Это растение - основа могущества и богатства клана Дзиринталли, они владеют монополией на сбор и доставку его в Венисийю. Не терпят конкурентов, и очень охраняют эту свою монополию. Охраняют любыми способами и средствами, не всегда и не очень законными! Даже проявления интереса к этому вопросу может стоить головы. Леди, забудьте об этом.

Милисента кивнула, а помощник капитана, сославшись на то, что ему надо помогать в управлении кораблём, быстро убежал на кормовой мостик.

- Что его так испугало? - Удивилась Листик.

- Канабур, - Очень тихо сказал Рен, - Растение, из листьев которого варят буриам, наркотическое вещество усиливающие любые чувственные удовольствия, да и само это вещество даёт райское наслаждение, только вот те, кто его начинают употреблять отвыкнуть потом не могут.

- Как пьяницы? - Спросила Листик.

- Гораздо хуже, - ответил Рен.

- Ли, ты поняла? - Спросила сестру Милисента.

- Ага, та засада была не на нас, - кивнула девочка, - Тот гад, ждал именно "Макрель", а мы просто на ней оказались и помогли отбиться. Нам надо сойти раньше, не в порту, и затеряться.

- Нам это будет очень трудно сделать, очень уж мы приметны, да и засветились изрядно. Но сейчас в Венисийи начнётся карнавал, это нам на руку, проще спрятаться. - Задумчиво произнесла Милисента.

- Может, воспользуемся рекомендациями коменданта Тарапилино? - Спросила Листик.

- Это будет не лучший вариант, мы будем на виду, да и глава клана не захочет отпускать талантливых девочек. Мы, конечно, уйдём, но тогда на всей нашей скрытности придётся поставить крест.

- Милана, Листик, о чём это вы? - Спросил ничего не понимающий Рен.

- Боюсь, Рен, что мы втянули вас в очень опасное дело, может лучше будет, если вы от нас уйдёте? - невесело улыбнулась Милисента.

- Леди! - Рен закаменел лицом, - Если вы хотите от меня избавится, так и скажите! Если дело только в опасности, которой может подвергнуться моя и так дырявая шкура, то я предпочёл бы остаться с вами!

- Рен, мы тебя не прогоняем, - Обняла бывшего сержанта Листик, - И я и Мил, будем очень рады, если ты останешься с нами. Просто ты можешь погибнуть, а я тогда буду сильно горевать.

- Ну, если дело только в этом, то я буду гораздо сильнее горевать, если уйду от вас, чем, если погибну, - Улыбнулся Рен и подхватил девочку на руки. Листик засмеялась, заулыбалась и Милисента.

Глава четвёртая.

В которой героини попадают в дом терпимости.

Гондольеро пел песню. Вообще-то гребцы наёмных лодок, которые в Венисийи называются гондолами, поют песни только понравившимся им пассажирам, которые, в большинстве случаев, оказываются пассажирками. В этой гондоле сидело три пассажира, один мужчина, атлетического сложения, рыжая, довольно красивая, девушка и такая же рыжая девочка. Вернее, девочка не сидела, она стояла рядом с гондольеро и пела вместе с ним. Пели они не обычную венисийскую песню, а песню о зелёном кузнечике. Баритон гондольеро и звонкий голосок девочки выводили:

- В траве сидел кузнечик, совсем как огуречик...

На встречных лодках и на берегах канала, по которому плыла гондола, с улыбками смотрели на певцов, совсем не обращая внимания на других пассажиров этой гондолы. Через три дня должен был начаться знаменитый венисийский карнавал, каждый готовился к этому событию как мог, и такие распевающие весёлые песни компании, были не редкость. Гондольеро был очень доволен, пассажиры попались щедрые, они наняли его лодку с самого утра и катались по городу весь день, осматривая достопримечательности. Щедрые и весёлые пассажиры, заплатили серебряный таллер, авансом, а когда гондольеро запел традиционные венисийские песни, ему начали подпевать обе девушки. Потом они уже пели во всю, прерывались, только чтоб выслушать очередные пояснения гондольеро, который неплохо знал город и его историю, поэтому с удовольствием рассказывал о своей родной Венисийи.

Но сейчас пела только девочка, девушка и мужчина озабоченно хмурились, они уже посетили пятую гостиницу, но нигде не было свободных мест. Всё было занято или забронировано, карнавал же через три дня! В самые дорогие гостиницы пока не обращались, а припортовые постоялые дворы оставили на крайний случай, ведь там не будет должных удобств. Но видно придётся податься именно туда, тем более что старшая девушка намекнула, что она хочет поселиться в гостинице не далеко от порта.

Песня закончилась, гондола повернула в следующий канал. По его берегам стояли трёх этажные здания с множеством красных фонарей.

- О как красиво! - Восхитилась девочка, - Весёленько так!

- О! Да! Это "Весёлый канал", по его сторонам стоят дома терпимости... - Начал объяснять гондольеро, но девочка его перебила, она удивлённо стала спрашивать:

- Почему ж весёлый канал? Какой же он веселый, если по его берегам стоят дома, где кто-то что-то терпит? И много их там, тех, которые терпят? Наверное, им очень больно, если они там терпят? Это же, какое безобразие там твориться должно, чтоб дом так назвали -- дом терпимости?

Лодочник не нашёлся что ответить, мужчина на которого девочка перенесла своё внимание, требуя пояснить такое несоответствие названия канала с безобразиями, творящимися в домах по его берегам, засмущался и покраснел. А старшая девушка, которой видно пришла в голову какая-то мысль, скомандовала, указав на понравившееся ей здание:

- Подвезите нас вон к тому дому!

- Леди это... - начал, тоже смутившийся гондольеро.

- Я знаю, - улыбнулась девушка.

- Это дорогое... - Опять начал лодочник, но девушка его снова перебила:

- Тем лучше, значит, там нам смогут обеспечить достойный нас комфорт.