Леонида Подвойская - Предтечи Зверя. Алёна Страница 24

– "Пойдём!" - догадалась Алена. "А почему бы и нет? В коне концов куда- то идти надо". И когда незнакомка, взяв её за руку, повела за собой, девушка не упиралась.

Один, второй переулок, и вот уже восхитительный морской воздух сменился вонючестью плохо вычищенной или вообще забитой канализации. Сами дома были какими-то серыми и неухоженными. Или это просто казалось Алёне из-за узости улочки, оттеняющей серебристый лунный свет?

Дом, в который они пришли, ни чем не отличался от остальных. Старуха включила свет - тускловатую лампу, и Алёна осмотрелась. Комната была довольно большой. Вероятнее всего - зал. Кресла, диван, даже телевизор. Старомодныё шкафы, журнальный столик. Несколько дверей. Через одну из них хозяйка провела Алёну в кухню. Молча усадила за широкий стол, наложила в миску из стоящей на плите здоровенной кастрюли какой - то каши, поставила перед гостьей, протянула ложку.

– Ешь! - поняла Алёна произнесенное слово.

Каша была неизвестной, но очень вкусной и изголодавшаяся девушка с аппетитом взялась за угощение.

– Умайта - произнесла старуха, показывая на себя.

– Алёна, - поняв жест, представилась девушка.

– Альона. Аль-она? - повторила хозяйка и вдруг улыбнулась. И сразу перестала быть грозной Бабой - ягой. Затем, вновь нахмурившись, поставила уже пустую тарелку в раковину - к другой грязной посуде - и жестом позвала гостью назад, в зал. Там она показала на диван и включила телевизор. Шёл блок новостей, и дикторша пулёмётными очередями тараторила на непонятном языке. Алёна недоумённо пожала плечами, но хозяйка жестом предложила сидеть и смотреть. Уже после прогноза погоды с непривычной картой начались, как и у неё на родине, региональные новости. И начались они так, что Алёна похолодела. Вот лежащий на полу полуголый насильник. Вот, тоже лежащая, но в знакомом Алёне коридоре Скопа. Вот держиморда. Вот из гостиницы выводят держащегося за забинтованные глаза и отворачивающегося от камеры извращенца - зрителя. А затем, под захлёбывающийся комментарий диктора на экране появилась она, Алена, выходящая в своём легкомысленном наряде из гостиницы. Вид сверху и несколько сбоку - камера слежения. Поэтому не совсем чётко… Нет. Вот теперь выхвачен кадр и остановлен. Спутать невозможно. Потом появился мордастый носатый и хмурый дяденька в форме, что-то дундевший. И вновь её фотография с комментариями диктора. Даже кретин мог догадаться, что это начальник полиции или кто-то вроде его объявил о розыске преступницы, убившей трёх человек и искалечившёй ещё одного.

– Ту? - спросила старуха, показывая то на Алёну, то на экран.

– Да, но я не виновата. Я не хотела… Они хотели… Я же ничего не сделала! Я не знаю, как это… - разрыдалась беглянка. Умайта быстро подошла к девушке, и вдруг, обняв, начала гладить ту по волосам, что - то говоря гортанным нежным голосом. По тону Алёна поняла - успокаивает и обещает свою помощь. Вытерев слезинки своими морщинистыми, но удивительно нежными пальцами, хозяйка перечислила несколько государств, явно спрашивая не то национальность, не то язык своей загадочной гостьи.

– Рашн, - ответила Алёна. - Могу немного инглишь, но " вери бэд".

– Русо, муй бьен! - явно обрадовалась Умайта, но разговаривать на русском почему-то не стала. Она отвела девушку в одну из комнат, как оказалось - спальню с двумя кроватями и международным жестом, приложив ладони к щеке, предложила устраиваться. Но, спохватившись, провела ещё в туалет, потом - ещё и в ванну. Протянула лёгкий, коротенький для гостьи халатик. Горячей воды не было, но жившей в деревне гостье это было не в тягость.

Однако приготовления к ночлегу были прерваны громким стуком во входную дверь. На вопрос хозяйки с улицы ответили столь грозно и повелительно, что Умайта, даже своей коричневой кожей побледнела. Несколько секунд она явно колебалась. Затем, решившись, потянула девушку по лестнице на второй этаж. Это оказалась всего-навсего получердачное помещение с несколькими комнатками. И пока снаружи продолжали греметь, старуха завела гостью в одну из них, в полутьме наклонила и жестом предложила спрятаться под кроватью. На кровати кто-то лежал, но Алёне было не до этого. Она забилась под кровать и затихла. А Умайта, тараторя что-то успокоительное, метнулась по лестнице вниз. Вскоре по дому загремели тяжёлые шаги. Может и странно, но факт - все милицейские-полицейские и прочие стражнопорядковые служители, врываясь в дома с облавами, не ходят и даже не топчут, а тяжело громыхают. Не были исключением и эти. Они задавали недовольные вопросы, а хозяйка неожиданно визгливым голосом отвечала. По звукам было понятно - обыскивают все помещения. Вскоре заскрипела лестница. И тут голос старухи изменился. Он принял оттенки покорности судьбе, какой-то тоски, и одновременно - равнодушия. Громыхание шагов вдруг оборвалось. Пауза. Теперь шаги. Какие-то крадущиеся, неуверенные. Скрип двери. Свет. Опять пауза. И вдруг - удар закрывшейся двери и грохот шагов по лестнице вниз. Какие- то возмущённые крики полицейских и опять визгливые оправдания Умайты. Всё. Тишина.

Алёна выбралась из своего убежища и огляделась - что же так испугало полицию? Комнатка была совсем небольшая - размером с её спаленку в их деревенском доме. Наклонённые стены - крыша, узкое, также наклоненное окно. И две кровати. И два лежащих на них человечка. Два мальчика. Один, повернувшись к стене, показывал лишь мальчишеский затылок, покрытый черными курчавыми волосами. Столь похожими на кудри Алёниного младшего братика, что у неё вдруг перехватило сердце. Второй, постарше, наверное, её ровесник, лежал на спине и тяжело храпел. Девушка в ужасе отшатнулась и поняла, отчего полицейские кинулись прочь. В это время в комнату влетела хозяйка, схватила Алёну за руку и потянула прочь, одновременно выключая свет и закрывая дверь.

Внизу, в уже знакомом зале старуха усадила девушку в кресло за столик, принесла с кухни два стакана и начатую бутылку вина. Налила себе, предложила девушке, на отрицательный жест выпила сама и начала что-то рассказывать, показывая наверх, на себя, на неё. Издёрганная пережитым беглянка пыталась вслушаться в рассказ спасительницы, но глаза начали смыкаться. Увидев это, Умайта проводила Алёну в уже знакомую спальню и укрыла каким - то тонким, но удивительно теплым пледом.

Девушка проснулась от резкой боли в пятке. Проведя по ноге, она ощутила на больной месте ранку с сочащейся тёплой кровью. Всё ещё приходя в себя Алёна осмотрелась. Была, видимо, ещё глубокая ночь, потому, что в окно заглядывала огромная луна. Девушка купалась в её лучах и буквально физически чувствовала, как ночноё светило вливает в неё новые силы своими серебряными лучами. Рядом кровать была пуста. А на полу зло поблескивала глазами нарушительница спокойствия - укусившая девушку здоровенная крысища.